Первые два дня я отработала совершенно спокойно. Больше чем два человека на смену не ставили. Это мне стало известно от девушки-директора, с которой в паре мы, собственно, и проработали эти дни. Она в основном находилась в подвале, где были подсобные помещения, делала какую-то работу за компьютером, а я справлялась наверху самостоятельно: и на кассе стояла, и редкие заказы на маленькой кофемашине спокойно делала, и десерты в тарелочках подавала, и крохотный зал убирала, и даже посуду мыла – всё здесь же, в баре. Всё это обилие работы совершенно не напрягало меня. При желании даже было время на какие-нибудь личные занятия.

К концу второго дня я с удивлением обнаружила, что скучаю. По беготне, суете, разношёрстной толпе гостей, многолюдному коллективу. У лёгкости работы на Профессорской оказалась обратная сторона: время здесь текло ужасно медленно, чаевых выходило мало, а одиночество… С каждым часом оно было всё мучительнее.

«А нужна ли мне такая работа? – задумалась я, собираясь домой после второго рабочего дня. – Ведь денег мне родители и так дадут, а тут ни впечатлений, ни коллектива, ни отвлечения от грустных мыслей!»

Впрочем, с выводом я поспешила. На третий рабочий день меня ждал сюрприз. Да при том не один…

Первый из сюрпризов встретил меня утром возле входа.

– Ты?!

– Ты?!

– Женя?!

– Валера?! Ты что здесь делаешь?

– Как что? Работаю! Я тут менеджер!

– Снова менеджер? – Я рассмеялась, припомнив Валерин обман в той кофейне, где мы познакомились.

– Не снова, а опять! По-настоящему! Уже месяц! – Валера надулся, но мне хорошо было видно, что он не обижен, а просто играет со мной. – Целый год тут работаю, так уж пора бы повыситься!

В общем, третья смена оказалась веселее предыдущих. Валера не стал прятаться в кабинете. Почти всё время он тусил со мною в баре. Мы общались, болтали про общих знакомых, шутили, смеялись. Новая должность не сделала Грекова пафосным: он по-прежнему дурачился, хулиганил, сыпал всякими забавными историями. Мы общались, как двое сильно соскучившихся друг по другу старых приятелей, хотя были знакомы всего пару дней. То ли уединение так на нас повлияло, то ли скука, то ли масштаб кофейни… В общем, к обеду мне уже казалось, что мы не начальник и подчинённая, не коллеги на работе, а семейная пара, принимающая немногочисленных визитёров в своей гостиной. Или малыши, которые лепят игрушечную еду для кукольного домика.

Около часу Валере пришлось отойти в кабинет. Тут-то я и столкнулась со вторым сюрпризом.

Он был гораздно менее приятным…

Он был тем, от чего я бежала.

Никифор!

Я не поверила своим глазам, когда его наглая рожа нарисовалась в этой кофейне! Но как он узнал, что я здесь? Проболтались… Конечно! Девчонки с той точки ему рассказали! Какая же я дура, что не скрыла, куда уйду!

Но Никифор-то каков! Готов тащиться хоть на край города, чтоб мне напакостить!

– Здравствуйте, девушка! – приторно-ядовито сказал Дёмин. – Давно мы не виделись с вами! Вы, значит, сменили работу? Решили перебраться поближе к дому? Правильно, правильно! Мне тут тоже больше нравится. Интимнее. И провожать вас удобнее будет.

– Не надо меня провожать! – я повысила голос.

– Тихо-тихо, девушка! Вас разве не учили, как с клиентами положено обращаться? Смотрите, а то в жалобную книгу напишу – вас мигом выставят!

– Да ты… Ты знаешь кто…

– Знаю, знаю. В ваших справках не нуждаюсь. Дайте-ка мне лучше двойной эспрессо, пока Снежаночка не пришла. На свидании бодрость нужна, сами знаете.

Я молча выставила Никифору требуемый напиток. Через десять минут заявилась его новая подруженция, которой пришлось подать чай и пирожное с ежевикой. Бедняжка, похоже, не понимала, какое место она занимает в большой череде пассий Дёмина и почему её кавалер выбрал столик, расположенный максимально близко к моему рабочему месту. Снежаночка смотрела на Никифора влюблёнными глазами, счастливо краснела от его прикосновений, щебетала какую-то ахинею и не замечала ничего вокруг себя. В том числе того, что Дёмин то и дело поглядывал на меня, изучая, какой эффект производит его присутствие. Я старалась делать вид, что равнодушна к происходящему. Но, похоже, получалось это плохо. Когда Никифор перегнулся через стол и с громким чавканьем принялся целовать Снежану, наигранно демонстрируя нереальное удовольствие, я не выдержала и сделала вид, что мне срочно надо уйти для какой-то цели.

– Девушка, куда вы, погодите! – воскликнул Дёмин, увидев мою реакцию. – Подайте нам какао! И побольше взбитых сливок, да, Снежаночка?

Снежаночка противно захихикала.

Когда Валера возвратился из подсобки, Снежана и Дёмин уже ушли. Но по моему выражению лица Греков понял, что в его отсутствие произошло нечто из ряда вон выходящее:

– Почему ты помрачнела? Что, обидел кто-то?

Я сначала мялась, а потом взяла и изложила всё, как есть. И про нашу дружбу с Дашкой, и про влюблённость, и про обман, и про то, как Никифор теперь меня мучает. Греков даже в лице изменился, когда услышал.

– Значит, так, – сказал он, выслушав до конца. – Я твоего Дёму проучу. Если он опять здесь нарисуется, если это будет моя смена и если я снова буду в подсобке, вызывай меня, не мешкая. Узнает, где раки зимуют!

– Но, Валера… разве можно бить гостей?!

– Не бойся, никто его пальцем не тронет.

– А что же тогда?

– А увидишь.

Никифор не заставил себя ждать. Он нарисовался уже в следующую смену, примерно в то же время. Как обычно, наглый, самодовольный, в модной одежде, сверх меры надушенный. Навалился на стойку и заявил:

– А мы со Снежанкой так здорово вечер вчера провели! Она просто конфетка! Не такая сладкая, как ты, но всё равно…

Не дожидаясь продолжения, я нагнулась к базе стационарного телефона и нажала кнопку поиска трубки. Трубку носил с собой Греков. Именно этот нехитрый механизм мы использовали, если надо было вызвать менеджера.

Валера появился через минуту. Я ждала, что он будет вести себя агрессивно, набросится на Никифора со скандалом, пригрозит ему полицей или что-нибудь в этом духе… Но Греков только глянул искоса на Дёмина, а потом расплылся в улыбке и обратился ко мне:

– Ну, Женюсик, слава богу, всю работу я доделал! Больше в подсобке торчать не придётся! Представляешь: всего час там просидел, а по тебе уже соскучился!

Я смутилась. Было ясно, что Греков играет на публику, но как помочь ему, я не знала. Только и смогла, что застесняться и потупиться, краем глаза заметив насторожившегося Никифора.

– А ты что, не соскучилась по мне? – спросил Валера, по-хозяйски обнимая меня за талию.

– Соскучилась… – срывающимся голосом подыграла я.