Это означало, что кто угодно в домах напротив мог видеть, что происходит внутри квартиры Ричарда.

Она видела раньше, как Ричард зашторивает окна на ночь – у него была замысловатая система выключателей на стене, управляющая светом и жалюзи. Она ткнула в какую-то кнопку, и на потолке зажглись незаметные светильники. На улице было так пасмурно, что квартира была по-прежнему погружена в полумрак.

Она еще раз нажала на кнопку, и зажглись лампы. Она медленно выдохнула и попробовала еще одну кнопку. На этот раз она угадала, и жалюзи поехали вниз. Несмотря на то что на первом этаже сидел консьерж, она быстро прошла к входной двери и проверила замок. Дверь была заперта. Ричард никогда бы не оставил ее без защиты, подумала она, как бы сердит на нее ни был.

Нелли приняла душ, вымыв тело мылом с цитрусовым ароматом, которым пользовался Ричард, и смыв с волос спертый запах застарелого табачного дыма. Она наклонила голову назад, закрыв глаза и смывая пену со лба, выключила воду и завернулась в халат Ричарда, продолжая думать о голосе в телефонной трубке.

У женщины не было акцента. Угадать ее возраст тоже было невозможно.

Нелли открыла шкафчик над зеркалом, достала бальзам для волос, нанесла немного на влажные волосы и завязала их в хвост. Она переоделась в одежду для фитнеса, которую держала в квартире Ричарда, потому что иногда ходила в спортзал в этом здании. Свою измятую майку и кожаные штаны она обнаружила аккуратно сложенными поверх маленькой холщовой сумки в ногах кровати. Она сложила их в сумку и вышла из квартиры, подергав перед уходом дверь, чтобы убедиться, что замок захлопнулся.

Когда она подходила к лифту, из своей квартиры с собачкой бишон вышла единственная соседка Ричарда по этажу, миссис Кин. Стоило им завидеть ее в лобби, как Ричард притворялся, что ему нужно забрать из ящика почту или придумывал еще какой-нибудь предлог, чтобы не ехать с ней в лифте.

– Если дать ей волю, она заговорит тебя до смерти, – предупреждал он.

Нелли подозревала, что старушке просто одиноко, поэтому сейчас улыбнулась ей, нажав на кнопку вызова.

– Дорогая, а я все удивлялась, почему вас давно не было видно!

– О, я приходила всего несколько дней назад, – ответила Нелли.

– Ну так в следующий раз стучитесь, я приглашаю вас на чай.

– У вас чудесная собачка, – Нелли погладила пса по белой взбитой шерсти. Они выглядят так, как будто у них один парикмахер на двоих, подумала Нелли.

– Вы нравитесь мистеру Пушишке. Итак, где же ваш возлюбленный?

– Ричард уехал в Атланту по работе.

– По работе? В воскресенье? – собака обнюхала ботинок Нелли. – Он постоянно в делах, не так ли? Вечно бежит куда-то, вечно в разъездах. Я предлагала ему приглядывать за квартирой, пока его нет дома, но он сказал, что не стал бы так меня утруждать… А вы куда направляетесь?

«Одинока и любит посплетничать», – подумала Нелли. Приехал лифт, и Нелли придержала дверь, пока миссис Кин и ее собака не оказались внутри в целости и сохранности.

– Я на самом деле тоже на работу. Я учительница в детском саду, иду вынести вещи из классной комнаты перед каникулами.

Выпускной был назначен на следующий день, и хотя учителя по традиции убирали в классах спустя несколько дней после того как начинались каникулы, устраивая своего рода вечеринку и увенчивая ее контрабандой доставленным в детский сад вином, Нелли нужно было сделать это сейчас: в конце недели она уезжала во Флориду.

Миссис Кин одобрительно кивнула.

– Как чудесно. Я очень рада, что Ричард встретил такую замечательную девушку. Та, предыдущая, была не очень-то приветлива.

– Правда?

Миссис Кин наклонилась поближе:

– Я видела, как она разговаривает с Майком, консьержем, только на прошлой неделе. Она была изрядно возбуждена.

– Она была здесь?

Ричард об этом не рассказывал.

Блеск в глазах миссис Кин говорил о том, какое наслаждение она получала, первой сообщая подобные новости.

– О да. Она еще передала Майку пакет – «Тиффани», я узнала этот их отличительный голубой цвет – и сказала, чтобы он вернул это Ричарду.

Двери лифта открылись, и собака миссис Кин рванулась в сторону другого жильца, который только что вошел в подъезд со своим мопсом.

Нелли вышла в лобби, напоминавшее небольшую художественную галерею: на стеклянном столике между двумя диванами с низкими спинками красовалась большая орхидея, а кремовые стены украшала абстрактная живопись. С ней поздоровался Фрэнк, консьерж с сильным акцентом уроженца Бронкса, работавший по воскресеньям. Из всех затянутых в мундиры стражей порядка, охранявших покой жилого дома в Верхнем Ист-Сайде, он был ее самым любимым.

– Привет, Фрэнк, – сказала Нелли, радостно встретив его широкую улыбку с недостающими зубами.

Она обернулась на миссис Кин, которая вела оживленную беседу с другим соседом. Кажется, бывшая Ричарда просто вернула что-то, что он ей когда-то подарил, и он даже с ней не виделся. Кто знает, что было в этом пакете? Расстались они, очевидно, не по-дружески.

Обычная ситуация, сказала себе Нелли. Но она все-таки чувствовала смутное беспокойство.

Фрэнк подмигнул ей и вытянул руку в сторону улицы.

– Кажется, будет дождь. У тебя хоть зонт-то есть?

– Целых три. Дома лежат.

Он засмеялся.

– На, держи.

Он достал зонт из медной подставки возле двери.

– Ты чудо, – она протянула за зонтом левую руку. – Обещаю вернуть.

Она заметила, как он посмотрел на кольцо и не сразу, опомнившись, отвел оценивающий взгляд. Он знал об их помолвке, но Нелли всегда поворачивала кольцо бриллиантом внутрь, когда ходила по городу. Это предложил делать Ричард, напомнив, что береженого Бог бережет.

– Спасибо, – сказала она Фрэнку, чувствуя, как к щекам прилила кровь. Ей показалось бахвальством носить на руке камень, стоимость которого равна годовому доходу Фрэнка – и ее годовому доходу тоже.

Возможно, бывшая Ричарда живет недалеко отсюда, подумала Нелли. Может быть, она с ней даже сталкивалась на улице.

Она и не заметила, что теребит кнопку зонта, пока он неожиданно не раскрылся. У нее в голове зазвучал голос отца: «Никогда не открывай зонт в помещении. Плохая примета».

– Смотри не промокни, – сказал Фрэнк, когда Нелли переступила порог и вышла под набухшее серое небо.

* * *

На Сэм была футболка, в которой она обычно спала – на ней было написано курсивом «Чудо, что за безобразие».

Нелли победоносно потрясла в воздухе бумажным пакетом с их любимым средством от похмелья – маковыми бейглами с яйцом, чеддером, беконом и кетчупом.

– Я пришел к тебе с приветом…