Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я посмотрела в окно. Какое всё красивое! Особенно берёзы, мне очень нравятся их свисающие ветви. Потом мы проехали по дубовой аллее и увидели вдалеке море. На поле цвёл рапс, в загонах паслись лошади и коровы.
Бланка всю поездку сидела, уткнувшись в свой мобильник. Я из-за этого немного нервничала, ведь её часто укачивает в машине, но на этот раз, к счастью, обошлось.
Когда мы доехали, папа захотел сперва пройтись, чтобы размяться. А потом начал разбирать вещи и наводить порядок в доме. А мы с Бланкой — у себя в комнате. Странно, но в деревне мне даже хочется жить с Бланкой в одной комнате. Вдвоём намного веселее.
Мы сели на кровать Бланки и стали ловить покемонов, а папа порхал туда-сюда. Он был очень занят.
— Может, принесёте немного дров? — попросил он.
Мы неохотно взяли корзинку и вышли во двор.
Вдруг я заметила, что из поленницы что-то торчит. Среди поленьев лежал какой-то свёрток. Мы осторожно вытянули его. Посредине была бордово-красная печать. Я почувствовала, как у меня быстрее забилось сердце.
— Это что — пергаментный свиток? — прошептала я.
— Нет, кажется, это бумага, — ответила Бланка. — Только очень старая.
Бумага и в самом деле казалась старой: жёлто-серая, а края обгорели.
Мы сломали печать. На листе что-то было написано красивым почерком чёрными чернилами.
— Трудно прочитать, — вздохнула я. — Такие странные буквы.
Мы вместе попытались разобрать, что же там было написано. Но это получилось не сразу.
— Карта сокровищ! От таинственного незнакомца! — догадалась я. — Кто же это?
— Ага, Давид Давидсон Кнопп!
— Да этому письму две сотни лет! Неужели оно всё это время пролежало в поленнице?
— Странно, наш дом построили, когда мы были маленькие, — задумалась Бланка.
Да, и правда странно. Но ведь письмо могло занести сюда ветром, подумала я, как письмо в бутылке приносит течение.
Мы перечитали ещё раз.
— Откуда он узнал, что мы сёстры? — спросила я.
— Может, он и не знал. Это тайна, — сказала Бланка. — «Карта лежит на дереве». Что это значит?
— Хижина! — крикнула я. — Ну конечно!
Мы вскарабкались по верёвочной лестнице в нашу хижину на дереве. Это папа её для нас построил, хотя он и не больно какой строитель. Мы там всё обыскали, посмотрели во всех ящиках и банках. И в самом дальнем узком ящичке обнаружили ещё одну пожелтевшую бумагу, кажется, даже ещё более старую.
Это была карта. Но очень неразборчивая. Мы вертели её и так и эдак, пока не сообразили, как её следует рассматривать.
— Вот наш дом, — сказала я.
— А почему дорога с другой стороны? — спросила Бланка.
Мы внимательно изучали карту. Она и совпадала, и нет. Почему? Большим крестом было отмечено место, где спрятан клад. А ещё там были такие круги, которыми отмечают высоту. Неужели это наша гора, которую мы называем горой Троллей? Но тогда она нарисована не на той стороне от дома.
— Погоди-ка! А не зеркальное ли это отражение?! — догадалась я.
— Точно! — согласилась Бланка. — Давай отнесём её в ванную!
Мы поспешно спустились по верёвочной лестнице и помчались в ванную. Когда мы развернули карту перед зеркалом, всё сразу встало на свои места.
— Сфотографируй на свой мобильник, — велела я.
Бланка так и сделала. Теперь у нас в телефоне была правильная карта.
— Похоже, клад всё-таки на горе Троллей, — сказала я.
— Но где? Уж точно не там, где мы обычно купаемся, — наморщила лоб Бланка.
— Нет, крест — это самая вершина. Придётся туда подняться!
Мы прошли по гравийной дорожке, а потом по лесной тропинке, которая вела на гору Троллей — она расположена у самого моря. Вода казалась такой прекрасной, что мне захотелось разок окунуться. Но Бланка напомнила о нашем задании:
— Клад! Клад!
Чтобы подняться на гору Троллей, надо сначала вскарабкаться на почти отвесную скалу. К счастью, на ней много выступов, только эта лестница скользкая и мокрая, потому что по ней всегда течёт вода. Надо ступать осторожно и точно знать, куда ставить ногу. Но мы с Бланкой это знали, и не прошло и часа, как мы уже были наверху.
Теперь оставался подъём на самую вершину. Мы посмотрели на крестик на карте и переглянулись. Перед нами зияла глубокая расщелина.
— Кажется, нам туда, — сказала Бланка.
— Что ж, давай двигаться дальше. Мы должны найти клад.
Первой прыгнула Бланка. Потом я. Было страшно, но мы справились и продолжили путь. Переступая через корни и камни, мы пробирались сквозь лесную чащу и карабкались по крутым склонам.
Наконец мы добрались до самой вершины.
Ого, какой вид! Видно всё до самого Ландсурта, а это последний населённый пункт перед Готландом. За маяком открывалось море, огромное и синее-пресинее.
— Эге-гей! — крикнула я.
— Эге-гей! — крикнула Бланка.
На миг мы застыли, поражённые открывшейся нам красотой, но потом вспомнили про клад. Бланка увеличила карту в телефоне.
— Кажется, крест указывает на большой куст, — сказала она. — Так по крайней мере нарисовано.
— Дай-ка я взгляну, — попросила я.
Я всмотрелась. Я хорошо умею читать карты, главное — держать их правильно. Я встала лицом к морю и спиной к лесу.
— Надо идти туда. — Я указала немного назад и налево.
И мы пошли. Идти было трудно, но мы чётко следовали указаниям карты и скоро пришли к огромному кусту.
— Это шиповник, — сказала Бланка.
— Ох! — вздохнула я.
Но, раз мы были избранными сёстрами, пришлось ползти под колючки. Мы поцарапались до крови о шипы.
— Ай! — крикнула я.
— Ай! — простонала Бланка.
— Поздно отступать! — сказала я.
В конце концов мы залезли под куст. И там, в ямке, увидели белый пластиковый пакет из магазина Coop. Клад!
— Вот он! — сказала я.
— Отлично! — обрадовалась Бланка.
— Если бы мы подошли с другой стороны, то совсем бы не поцарапались, — вздохнула я.
— Искатели приключений должны идти прямым путём, — сказала Бланка.
Мы вытащили пакет и открыли его. В нём были две блестящие банки кока-колы. Мы сели на камень, открыли их и выпили. Вкус был восхитительный.
— Надо же, оказывается, в девятнадцатом веке уже была кока-кола, — сказала Бланка немного погодя.
Мы переглянулись.
— И Coop! — рассмеялась я.
Пора было отправляться в обратный путь. Но, прежде чем вернуться домой, мы всё-таки искупались в море. Вода была
