– Ты будешь меня наблюдать? Ну, как врач? – спросила Катька. – Наверняка среди твоих дипломов найдется диплом врача. Я буду приходить к тебе на прием.

– Не хочу. Не буду. Не желаю. Можно один раз в жизни серьезно? А не эти твои вечные шуточки, – отрезала Вика.

Катька единственный человек в мире, который такое невероятно огромное событие жизни сведет к шутке. Она болтает, смеется, будто играет резиновой уточкой в мыльной пене, пускает ее, топит, брызгается.

Катька смотрит на Вику со странным выражением лица, как будто Вика на ее глазах превратилась в страшного монстра и корчит ей угрожающие рожи. Чего она так испугалась?

Вика сказала Катьке «я тебя не брошу». Я не брошу, то есть она не бросит. Значит, она уверена, что Санечка?.. Бросит? Вика так решительно говорит «я не брошу, я помогу, я буду приезжать», что это уже как будто отделило Катьку от нас, оставило ее одну со СВОИМ, без нас. Поэтому она испугалась? А может быть, хочет, чтобы Вика ее понимала, жалела, ободряла. Но Вика, единственный человек в мире, который никогда не обсуждает по-настоящему важных решений, приняла решение и все, точка.

– Покажи зачетку, – попросила Катька, – настоящая… О-о, у тебя уже пятерка!

– Я уже получила пятерку за зачет по… не помню чему. – Вика скромно улыбнулась как человек, не перестающий удивляться своим способностям. – И слушала очень интересные лекции по… не помню чему… экзистенциальной философии, вот. Кьер-ке-гор, надеюсь, не знаете?

Мы не знаем Кьеркегора. Катька беременна, ей не до него, а мне в лицее еще не рассказывали. Вика всегда тянет одеяло на себя! Катька хочет поговорить о себе, а вместо этого обсуждает с Викой ее глупости! Как человек, который собирался раскрыть парашют и, передумав, начал падать.

– Роль! Твоя роль! А наш спектакль, наш Чехов? А как же твоя роль? – вдруг сказала Вика и сама себе ответила: – Какая, к черту, роль! При чем здесь вообще какая-то роль! Как можно сравнивать! Твоя беременность – чудо, ты беременна первый раз в жизни! А я про какого-то Чехова!

Катька кивнула:

– Буду репетировать, а потом перейду во второй состав.

– Я просто удивляюсь! – недовольно сказала Вика. Она смотрела не на нас с Катькой, а в угол, на диван. – Вот судьба! Человеку в кои-то веки повезло, один раз в жизни человеку повезло, у человека один раз в жизни последний шанс! И надо же, такое совпадение!

Вика как будто выговаривала судьбе, которая сидела на диване. Но правда же, судьба повела себя странно? Роль последний шанс и беременность тоже последний шанс.

– Маруся? – Катька тормошила меня, щекотала и даже немного укусила меня за ухо, – ты что такая испуганная? Если ты боишься, если ты против, если ты не хочешь, тогда и я не хочу…

– Ты что?! Это маленькие дети ревнуют, боятся, что перестанут быть единственными, – удивилась я. – А мне четырнадцать лет, а не пять или три!

…Но знаете что? Я соврала.

Я очень рада за Катьку, но я не знаю, я не хочу!

И Вика тоже не хочет! Она только думает, что хочет, потому что она взрослая и не знает своих настоящих желаний. На самом деле Вика сама хочет быть Катькиным ребенком, хочет, чтобы Катька всегда любила ее так преданно, снисходительно, нежно, как сейчас! Катька со своим талантом быть близкой могла бы так дружить и с другой Викой, любить другую Марусю, а вот нам найти другую Катьку невозможно.

– Как назовем? – деловито спросила Вика.

– Пусть Маруся придумает, – счастливо сказала Катька.

– Марфуша, – предложила я.

– Ну, не знаю, – ревниво сказала Вика, – лучше Алеша.

– Марфуша, – подтвердила Катька, – вы представляете, девочки, что у меня будет ребенок? Я нет.

Я тоже нет.

Санечке я буду Маруся, старшая сестра Марфуши… старшая дочь. Старшая дочь гораздо хуже, чем просто Маруся.

Как только я увижу Марфушу, хорошенькую, в кружевах, моя ревность закончится, я ее полюблю.

Ревность. Дикая нерассуждающая ревность. Хочу, чтобы Катька любила только меня! Как будто мне не четырнадцать лет, а пять или три. Это естественная реакция – если кого-то сильно любишь, хочешь, чтобы он был только твоим. Наверное, другие люди моего возраста умеют бороться с плохими стыдными мыслями, а я нет.

Результаты наблюдений за экспериментальной крысой Эллой.

Сразу же оговорюсь. Не думайте, что это не может быть – что она такая дура. ТАКАЯ дура. Ведь она пишет книжки, хоть и любовные романы. Выступает по телевизору, хоть и в ток-шоу. Вы думаете, что при этом всем она не может быть ТАКАЯ? ЧЕСТНОЕ СЛОВО, ОНА И ПРАВДА ВСЕ ЭТО ГОВОРИТ И ТАК СЕБЯ ВЕДЕТ!

Но если оценить ее объективно, без детского раздражения – ведь мне четырнадцать лет, а не пять или три.

Ее неглупый ум отдельно, а она отдельно. А разве вы не встречали людей, которые глупее, чем их умная карьера? Одна Санечкина подруга, доктор наук, всегда рассказывала, как мужчины упали от восторга, когда она вошла – в булочную, в поликлинику, в трамвай. И все переглядывались – надо же, а ведь доктор наук…

А сколько умных людей непрерывно говорят о себе, разве это не глупо?..

Объективно у Эллы неиссякаемый интерес к себе. Для нее все свое такое важное, что с ней всегда возникает неприятное чувство, словно все твое неважно.

По-моему, вежливо было бы немного поговорить о себе, а потом поинтересоваться – а как у вас, ребята? Элла рассказывает о своих гонорарах, вложениях, покупках, о своей семье. Разве можно представить, чтобы Санечка рассказывал о своих гонорарах, покупках и вообще О СЕБЕ кому-то, кроме Катьки?!

Элла говорит о себе в автономном режиме, ей не нужен отклик, вроде кивания головой или «а-а, ну да», потому что она автомат. Но если выйти из комнаты, она замолкает, может быть, она все-таки полуавтомат.

Зрелый человек проявляет терпимость к различиям между собой и другими, уважение и признание их особенностей, чувств. И вообще – уважает ЧУЖОЕ!

Элла все время говорит слово «здраво». Здраво рассуждать, здравый подход, здравое решение. Санечка считает, что у нее такой успех на телевидении (подумаешь, в тупых ток-шоу!), потому что людям нравится ее здравый смысл.

Она нравится людям по телевизору. Но люди не знают, какая она хищная в жизни, эта мисс Здравый Смысл! Она только по телевизору говорит, что все должны считаться друг с другом, а сама!.. Она даже не умеет просто быть с кем-то вместе!

Зрелый человек умеет справляться со своими эмоциональными состояниями, с гневом, подавленностью, плохим настроением, зрелый человек в плохой день не закатывает немотивированную истерику, не срывает зло на первом встречном.

Конечно, Элла не срывается на Санечке или на мне.

Но я не раз слышала, как она визжит по телефону – «Я этого не желаю! Я это не буду! Вы мне за это ответите!». Чаще всего она визжит на свою «обслугу». Она так и говорит «моя обслуга»! Несчастные люди покупают ей продукты, билеты, возят по городу, приносят цветы на встречи с читателями, моют ей пол, а она на них ка-ак закричит, как выпустит когти!.. У Эллы «плохой день» бывает через день – может, ей туфли жмут?