что укрепления были солидны и артиллерийскую подготовку вынуждены проводить 30 минут по причинам ограниченности снарядов…

28 августа 1943 г.

В этот день я получил звание генерала армии…

Я на поздравление Сталина ответил:

– Спасибо Вам, товарищ Сталин, за проявленную Вами заботу, постараюсь на деле оправдать это большое доверие.

А что я мог еще на это ответить? Я больше ничего не сказал, но подумал: скромность является лучшим элементом доблести.

8 сентября 1943 г.

Тяжелые бои в первых числах сентября не принесли желаемых результатов. Поэтому 8.09 просил Верховного Главнокомандующего сделать паузу в действиях с тем, чтобы накопить снарядов, подготовить некоторые сюрпризы противнику с переменой направления удара. Верховный… разрешил паузу.

20 сентября 1943 г.

В этот день войска 4‐й ударной армии освободили город Велиж, а войска 39‐й армии во взаимодействии с 31‐й армией Западного фронта освободили Смоленск.

Главную роль в освобождении Смоленска сыграла 39‐я армия нашего фронта, ее фланговый удар заставил врага оставить Смоленск.

12 октября 1943 г.

…Наш Калининский фронт преобразован в 1‐й Прибалтийский фронт…

19 октября 1943 г.

В этот день прилетел из Москвы тов. Баграмян и вручил мне приказ Ставки о передаче ему командования 1‐м Прибалтийским фронтом…

3 февраля 1944 г.

Это освобождение пошло мне на пользу, у меня как раз к этому времени открылись снова раны и я, воспользовавшись этим освобождением, лег в Архангельское и подлечился хорошо. В середине дня сообщили мне, что вызывают в Ставку… После приветствия Сталин, обращаясь ко мне, сказал:

– Мы Вас освободили от командования 1‐м Прибалтийским фронтом потому, что знали о Ваших мучениях, у Вас ведь открылись раны. Мы хотели, чтобы Вы подлечились. Теперь, как докладывали нам, у Вас все в порядке.

– Да, хорошо подлечился, – ответил я.

– Мы решили, – продолжал Сталин, – послать Вас на Приморскую армию, она больше фронта… Большая сила, а дела у товарища Петрова очень плохи. Мы посылаем Вас туда с тем, чтобы Вы навели там порядок… Завтра же отправляйтесь в Крым и принимайте командование Отдельной Приморской армией. Товарищ Берия поедет с Вами и будет присутствовать при передаче армии. На этом и кончился наш разговор…

На следующий день специальным поездом в служебном вагоне я убыл к новому месту службы… Я прибыл в район Керченского пролива. Меня встретил т. Петров, с ним был Ворошилов, который находился в Приморской армии в качестве представителя Ставки. Переехали мы с Петровым через Керченский пролив, а Ворошилов поехал в Москву. В течение двух суток я принимал армию, и после этого Петров убыл в Москву; его здорово наказали – сняли одну звездочку…

З0 ноября 1944 г.

Когда начинали операцию в Курляндии в средних числах октября, 10‐й танковый корпус был «вынут» из боевых порядков и отправлен на погрузку. На третий день боя был возвращен обратно, но уже опоздал для развития успеха.

Где всему этому причина? Причина в т. Жукове. Он все время пытается ослабить наше направление и усилить свое:

«для меня», «это мне»…

Вот и сейчас пошло дело на ослабление: забирают 3‐ю ударную армию… Идет сутяжничество между севером и центром.

Из воспоминаний Ганса Ридера:

«…Служил я в танковых войсках. Большая война меня многому научила. Францию мы побели своим блицкригом. К ногам нам падали один за другим французские населенные пункты. Как только входили в местечко – французы поднимали руки вверх. Практически не сопротивлялись. Никакого масштабного Движения сопротивления не существовало. Это враки. А вот в России этот прием не проходил.

Русские сражались до последнего патрона, до последнего солдата, до последней капли крови.

У французов были танки, пушки, самолеты, корабли, но у них не было того стержня, который обнаружился у «варваров Востока» – так мы тогда называли русских. Помню, как из разбитого орудия по нам до последнего стрелял советский солдат.

А еще, помню, в моем подразделении служил старый, с большими седыми усами солдат. Так вот он в июне 1941 года смело нам говорил – это глупость, что мы пошли войной на Россию, многие оттуда не вернутся живыми. На каждый наш агрессивный шаг они ответят свое опасной непредсказуемостью.

Потом мы этого деда вспоминали не раз. Восточные варвары появлялись неожиданно и также неожиданно исчезали. Нас везли в Россию железнодорожным транспортом с боевой техникой. И через несколько часов состав подорвали партизаны. Многие мои товарищи погибли. А потом нам сходу не удалось захватить Москву. Когда попал под Сталинград, мне показалось, что по нам стреляют даже камни.

Помнится рукопашный бой с советскими солдатами в траншее. Когда у них кончились боеприпасы, они напали на нас с неизвестным нам доселе оружием – саперными лопатками, у которых были остро заточены кромки. Они орудовали ими, как топорами или саблями. Да, русские заставили себя уважать.

Я тогда понял, что Россию нам не одолеть, и в 1944 году я дезертировал. День поражения Третьего рейха встретил в Аргентине».

Продолжение дневника

21 марта 1945 г.

Находясь в Москве, 20 марта я получил назначение командующим 4‐м Украинским фронтом, т.е. десятым фронтом за время Великой Отечественной войны.

21 марта в 23 часа, покинув Киевский вокзал Москвы, поезд понес нас на новый фронт. Впереди Польша, Чехословакия. Что готовят нам эти страны? Во всяком случае, ничего легкого не предвидится, ибо меня обычно посылали туда, где самые трудные участки войны – Смоленск, Брянск, Сталинград, Крым, Прибалтика и т.д. Это не просто слова…

6 марта был в Кремле. Михаил Иванович Калинин вручил мне орден Ленина, медаль «Золотая Звезда» и грамоту о присвоении звания Героя Советского Союза, а также ордена Ленина и Красного Знамени за долголетнюю и безупречную службу в Красной армии.

23 марта 1945 г.

Поезд мчит дальше. Горланов (мой главный шофер) разбудил нас в 7 часов утра. Все были разочарованы. Проспали Днепр. Ночь уходит… Подъезжаем к городу Киеву… Здесь сейчас живет Никита Сергеевич Хрущев – старый боевой товарищ по Сталинграду… Командуя рядом фронтов, я много встречал членов военных Советов, но такого порядочного и замечательного члена ВС, каким являлся тов. Хрущев Н.С., я не встречал…

Ретроспектива

Следует заметить, что именно по указанию Хрущева к 10‐летию Дня победы в 1955 году генералу армии А.И. Еременко будет присвоено очередное воинское звание – маршала Советского Союза. Думается – заслуженно. Хотя