Она что-то написала в карте и закрыла.

– Не… не надо пару дней. Я завтра домой хочу. У меня там пёс без меня ничего не ест – скучает бедолага.

Ага, как же он не ест. Он жрет, если судить, по словам Кости. Я на Костю посмотрела с нажимом. Он поднял брови, затем улыбнулся, и прошептал так, чтобы слышала только я:

– Если будешь называть меня Костей, – я поджала губы, но кивнула.

– Анастасия Павловна, – встал Костя,– пёс действительно скучает, да и я тоже. Я как жених буду присматривать. Лично лекарства выдавать буду и уколы ставить, если нужно будет.

Я закатила глаза, но на мое удивление Анастасия Павловна расплылась в очаровательной улыбке, смотря на "жениха".

– Ну, что ж, молодёжь, завтра можете собирать вещи. Отпущу, так и быть. Уговорили. Но под вашу ответственность, Константин Демидович.

– Конечно, – ответственно кивнул он головой.

– Невеста у вас хрупкая. Берегите друг друга. Приятно посмотреть на влюблённых людей. Сейчас такие нравы у молодёжи, что… Ай, не важно. Всего хорошего. Завтра ещё зайду, – как это ее проняло, не ожидала. Я с уважением посмотрела на "жениха", как тот невозмутимо сел на свой стул и захрустел яблоком.

– Хот-дог хочу, – вздохнула я, с тоской глядя на яблоко в руках.

– И я хочу.

Я подняла взгляд на Костю. Он, не отрывая взгляд, смотрел на мои губы, я нервно сглотнула и откусила яблоко. Чтобы скрыть волнение, облизала брызнувший сок. Костя вздохнул и отвернулся в сторону двери.

Дурдом какой-то!

Немного еще посидели помолчали. Я зачем-то пыталась воссоздать наш единственный поцелуй перед падением. Константин все это время вертел в руках мой отломанный каблук, который обнаружил на тумбе.

И уже когда собрался уходить, спросил:

– Он тебе нужен? – поднося его почти к моему носу, спросил.

– Нет, можешь выбросить, – поняла я его.

– Я хочу его себе забрать, можно?

– Зачем он тебе? – мое воображение сразу нарисовало, как Костя крепит каблук к своим лакированным ботинкам и я улыбнулась.

– Будет моим «каблуком на удачу».

Увидев мое вытянувшееся лицо, улыбнулся и вышел, перед этим спрятав каблук в карман.

***

Я вышел из палаты Наташи, поглаживая карман со сломанным каблуком. На кой черт я его взял, ведь всего лишь хотел помириться и вернуть наши, так толком и не начавшиеся, отношения?

К этому я пришел не сразу, лишь проведя несколько одиноких и чем-то неуютных вечеров и так, даже не поняв, что не так с моей жизнью и почему она вдруг стала казаться черно-белой и лишилась ярких красок.

Вчера даже позволил Вадиму вывести меня в один из его любимых ночных баров, но глядя на танцующих полуголых девиц и ощущая поглаживания чужих нежных соблазняющих рук по спине одной из знакомых брата, до меня дошло, что это больше не может меня удовлетворить. Нет, даже не так. Я просто почувствовал – мне это не надо. И поспешно вернулся назад в офис. Пусть это выглядело, как побег – плевать.

Последней каплей стал визит ко мне в кабинет Маргариты Васильевны, которая незабвенным крейсером почти снесла дверь и, бросив мне в лицо короткую, но емкую фразу, : «Ну и сволочь же ты, Константин Демидович. Обидел невинное дитя, что та сломала ногу», гордо удалилась, хлопнув дверью.

Я бы не сказал, что должен считать себя сволочью. В конце концов, я взрослый состоятельный мужчина. Нужно исправлять ошибки, а не корить себя за них.

А Наталью Попову я верну или я не Константин Савельев! И ее лучший друг мне в этом уже пообещал помочь.

На следующий день меня выписали и доставили домой.

И вот я уже четвертый день дома. Пересмотрела все любимые фильмы и сериалы, убралась, кушать наготовила на себя и на того парня, который взял привычку ужинать у меня. Я же терплю его присутствие лишь потому, что он помогает мне с Нюфом. Сегодня с утра возил его к ветеринару – все хорошо, там что-то с животом, но подлечим.

А сегодня возникла ещё одна проблема – позвонила мама – завтра ждёт домой на юбилей к деду. Хотя юбилей только через четыре дня. Будто нужна я ей больно.

– А как я поеду? – жалобно пискнула я. Нюф внимательно поднял уши. – На электричке?

И я представила, как ковыляю по перрону: одна нога в ботинке, на другой пакет-маячка (ну чтобы гипс не перепачкать), подмышками костыли – одним из них я отталкиваю прохожих, что встречаются на пути, и кричу: «Пропустите, хромую, одинокую женщину с собачкой». Про Нюфа забыла. Он шёл сзади огромной чёрной тушей. Я даже помотала головой. Бррр! Жуть какая. Не вариант.

На такси. Дорого, а я жадная на деньги.

На машине можно было бы, если бы я ездила не на механике.

Женька должен на днях вернуться. Может, он сможет?

Допрыгала до телефона, оставленного на диване, и плюхнулась рядом, взяв аппарат в руки. По квартире я передвигалась исключительно прыжками. Скоро одна нога будет больше – накачаю, а вторая усохнет в гипсе.

От скуки у меня развивается явно ненормальная фантазия.

– Алло, – раздался в трубке голос друга.

– Женек, привет. Я по делу. Ты когда к нам?

– Завтра вылетаю. И буду… через 43 часа.

– Блин. А почему так долго? Я соскучилась.

– У меня ещё дела появились, раньше никак. А что случилось? Как нога?

– Нормально, – про перелом я никому не говорила, даже маме. – Так это ты меня сдал?

Вот и выяснился предатель. А для родителей будет сюрприз.

– Нет! – слишком поспешно, на мой взгляд, ответил он.

– Евгений Анатольевич, да какое право....

– Ой, Наташ, меня зовут, там… срочно. Давай я позже позвоню,– и положил трубку.

– Вот же мужжжицкая порода. Гад. Все гады! Нет, Малыш, ты представляешь? Сводник.

Посмотрела на Малыша. На мои жалобы он не то, что не среагировал, а развернулся ко мне задом и продолжал безмятежно дремать.

– И ты типичный мужик!

Обиделась я и на недостаточно чувствительную собаку.

Послышался стук во входную дверь и звук открывающегося замка – Костя вернулся.

Я похромала к прихожей:

– Привет, Наташ. Как себя чувствуешь?

– Хорошо.

– Мы гулять. Малец, пошли, – пёс радостно подскочил и понёсся к входной двери. Все-таки предатель!

– Хочешь с нами?

– Не хочу, – и попрыгала к своему дивану. Думать дальше. Входная дверь закрылась. Ушли.

Не удержавшись, я подошла к окну понаблюдать за прогулкой.