— Браун? — вполголоса спросил капитан.

— Я, сэр. — Тяжело дыша, Кейси показывал в ту сторону, откуда прибежал. — Там какие-то люди. Огни фонарей прыгают у них в руках, видно, сюда бегут.

— Сколько их? — тотчас спросил Мэллори.

— Четверо или пятеро. — Браун всё ещё не мог отдышаться.

— Может, больше. Фонарей было не то четыре, не то пять. Сейчас сами увидите. — Он снова ткнул назад, но тут же удивлённо повернулся к капитану. — Что за чертовщина! Исчезли. Могу поклясться…

— Не надо, — мрачно отозвался Мэллори. — Вы не ошиблись. Я ждал гостей. Приближаясь, они не хотят рисковать… Далеко ли они?

— Метров сто-полтораста, не больше.

— Найдите Миллера и живо назад.

Подбежав к Андреа, капитан опустился на колени.

— Они идут, Андреа, — произнёс он торопливо. — Слева. Человек пять, а то и больше. Минуты через две будут здесь. Где Стивенс? Видишь его?

— Вижу, — с олимпийским спокойствием произнёс грек. — Перелез через карниз… — Остальные слова заглушил оглушительный раскат грома. Но Мэллори увидел Стивенса.

Находясь посередине между карнизом и началом похожей на раструб расселины, тот, словно ветхий старик, с трудом перебирал руками.

— Что это с ним? — выругался Мэллори. — Так ему и суток не хватит… — Осекшись, капитан сложил ладони рупором. — Стивенс! Стивенс! — Но юноша, казалось, не слышал его и продолжал двигаться размеренно, словно робот.

— Из сил выбился, — спокойно произнёс Андреа. — Даже головы не поднимает. Если альпинист не смотрит вверх, его песенка спета. — Пожав плечами, грек прибавил:

— Спущусь, помогу.

— Не надо. — Мэллори положил ему руку на плечо. Оставайся здесь. Я не могу рисковать вами обоими… В чём дело? — спросил он Брауна, наклонившегося над ним.

— Скорее, сэр, — произнёс тот, тяжело дыша. — Скорее, ради Бога! — глотнув воздуха, добавил. — Они в двух шагах отсюда!

— Ступайте с Миллером к валунам, — скомандовал Мэллори. — Прикройте нас… Стивенс! Стивенс! — Но ветром, поднимавшимся вверх по скале, слова его отнесло.

— Стивенс! Ради Бога, старина! Стивенс! — громким шёпотом повторил капитан. Видно, в голосе Мэллори прозвучало нечто такое, что проникло сквозь оцепенение, объявшее усталый мозг юноши: Энди остановился и, подняв голову, приложил к уху ладонь.

— Немцы приближаются! — произнёс Мэллори, сложив руки рупором. — Доберись до раструба и спрячься. И ни одного звука. Ты меня понял?

Усталым движением Стивенс вскинул руку, опустил голову и стал подниматься. Двигался он ещё медленнее, движения его были неуверенными и неуклюжими.

— Как думаешь, он понял? — озабоченно спросил Андреа.

— Наверно. Точно не могу сказать, — Мэллори замер и схватил друга за руку. Заморосил дождь, сквозь редкую его пелену капитан заметил прикрытый ладонью луч света. Огонёк прыгал по камням метрах в тридцати слева от них.

— Скинь верёвку с края обрыва, — прошептал новозеландец. — В нижней части раструба вбит крюк. Он выдержит Стивенса. Скорей. Надо убираться!

Стараясь не задеть даже камешка, Мэллори с Андреа отодвинулись от края обрыва и, круто повернувшись, поползли на четвереньках к груде валунов, находившихся в нескольких метрах.

Не имея в руках хотя бы пистолета, Мэллори чувствовал себя совершенно беззащитным, хотя и понимал, что опасность грозит не им, а солдатам. Первый же немец, направивший на них луч фонаря, будет тотчас убит. Браун и Миллер не подведут… Но самое главное — чтобы их не обнаружили. Дважды, шаря по земле, луч света направлялся в их сторону, последний раз скользнув мимо ближе чем в метре. И всякий раз оба прижимались лицами к промокшей почве, чтобы отсвет луча не упал на них. Наконец, они добрались до валунов и оказались в безопасности.

Мгновение спустя словно тень рядом возник Миллер.

— Не очень-то вы торопились, — насмешливо заметил капрал. — Подождали бы ещё с полчасика. — Он показал в сторону, где мелькали огни фонарей и слышались гортанные голоса. — Отойдём подальше. Они ищут его среди камней.

— Ты прав. Его или телефон, — согласился Мэллори. — Не заденьте автоматами о камни. Захватите с собой поклажу… Если немцы посмотрят вниз и увидят Стивенса, придётся идти ва-банк. Хитрые планы разрабатывать некогда. Пускайте в ход автоматы.

Энди Стивенс услышал Мэллори, но не понял, что тот сказал.

Не потому, что испугался или был чересчур подавлен, ибо страх прошёл. Страх — порождение сознания, а сознание его под воздействием крайней степени усталости, сковавшей всё его тело свинцовым панцирем, перестало функционировать. Юноша этого не понимал, но пятнадцатью метрами ниже он ударился головой об острый выступ, до кости разбередив рану на виске. С потерей крови Стивенс всё больше обессилевал.

Он слышал, как Мэллори что-то говорит о раструбе, до которого он теперь добрался, но до сознания его смысл сказанного не дошёл. Он знал лишь одно: однажды начав подниматься, надо продолжать, пока не доберёшься до вершины.

Так внушали ему отец и старшие братья. Добраться до вершины.

Чтобы добраться до вершины, предстояло преодолеть половину раструба. Стивенс опирался о крюк, вбитый Кейтом Мэллори в трещину. Вцепившись пальцами в расщелину, Энди посмотрел вверх, на устье раструба. Осталось метра три. Ни удивления, ни восторга не было. Он знал одно: надо идти до конца. Он слышал доносившиеся сверху голоса. Непонятно, почему товарищи его не предпринимают никаких попыток помочь ему, сбросили вниз верёвку, с помощью которой было бы легче преодолеть последние метры. Но горечи он не испытывал. Возможно, друзья хотят его испытать. Да и какое это имеет значение? В любом случае ему нужно добраться до вершины.

И он добрался. Старательно, как до него — Мэллори, отгрёб землю и галечник, впился пальцами в край скалы и, встав на тот же выступ, о который опирался ногой Мэллори, приподнялся. Он увидел, как мелькают лучи фонарей, услышал возбуждённые голоса.

Вновь вернулся страх. Энди понял, что это голоса врагов, что друзья его убиты. Понял, что остался один, что это конец, что всё было напрасно. И вновь туман обволок его сознание, остались лишь пустота и отчаяние. Медленно, как у тонущего, который выпускает из рук брусок дерева, пальцы Стивенса разжались.

Страх исчез, осталось безграничное равнодушие. Юноша соскользнул со склона н, камнем полетев вниз, застрял на шести метровой высоте в сужении раструба.

Ни звука не сорвалось с его губ: от боли он потерял сознание, но до настороженного слуха товарищей его, укрывшихся среди валунов, донёсся глухой жуткий треск: словно гнилой сук, сломалась правая нога Энди.

Глава 6

В понедельник ночью. 02:00-06:00

Произошло именно то, чего опасался Мэллори: немецкий дозор действовал энергично, быстро и чрезвычайно старательно. Хуже того, молодой и толковый унтер-офицер обладал воображением.

Немцев было всего четверо — сапоги, шлемы, дождевики маскировочной