Распечатав портрет, Павел Юрьевич положил его в папку. В дверь негромко постучали, и в кабинет вошел Анакшин.

– Что-нибудь нашел по Алешкевичу? – спросил Загорский.

– Кое-что имеется, – загадочно ответил тот, присаживаясь на стул.

– Говори, не тяни.

– Обычный представитель «золотой молодежи», из весьма обеспеченной семьи. Пока родители были живы, он еще как-то держался, а когда их не стало, начал все выносить из дома, торговать антиквариатом. На это и жил. Работать не желает. Четыре года назад его задержали за наркоту…

– Вот как? Продолжай.

– Продавал на точке. Хотели его посадить, дело разворачивалось по-серьезному, но потом решили замять.

– Почему?

– Алешкевич согласился сдать всех поставщиков. Тогда была накрыта вся цепочка.

– Так он еще и стукач. Кого сдал?

– Колотого.

– Нашумевшее дело, – понимающе кивнул Загорский.

Колотов Савелий Игнатьевич, или просто Колотый, был вором в законе, контролировавшим всю наркоту в районе. Без его согласия не продавался ни один «чек», и с каждого из них он имел свой процент. Дело было поставлено на широкую ногу, в какой-то момент вор решил, что ему все дозволено, за что и поплатился.

Сам Колотый наркотики не употреблял, напротив, вел исключительно здоровый образ жизни, рассчитывая, видимо, дотянуть до ветхой старости. Отыскать человека, который бы осмелился свидетельствовать против него, было невероятной удачей. Вот только в этом деле присутствовал некоторый побочный эффект – обидчиков он не прощал, а потому, если вдруг выяснится, по чьей милости он «чалится» уже шестой год, Алешкевичу останется только молиться во спасение.

– Непростое.

– Показания он писал собственноручно?

– Да, есть заявление о сотрудничестве.

– Что ж, хорошо поработали смежники, остается дело за малым. Кстати, ты, случайно, не встречал этого человека? – показал Загорский на монитор, на котором, повернувшись в профиль, был запечатлен предполагаемый организатор ограбления. Антон Анакшин, пристально всмотревшись в изображение, уверенно ответил:

– Не приходилось. А кто это?

– Вот тебе и предстоит узнать. Сейчас сходишь и покажешь эту фотографию охраннику. О результатах доложишь немедленно.

– Договорились. – Антон взял фотографию и собирался уже уходить, но вдруг остановился и добавил: – Да, кое-что еще узнал по Приходько.

– Докладывай.

– Семь лет назад он проживал в Москве. Был обыкновенным инженером, работал на каком-то режимном предприятии. Жил, прямо сказать, скромно. Потом неожиданно переехал в Зеленоград, вложил деньги в какое-то инновационное предприятие и неожиданно раскрутился, разбогател. Сейчас он едва ли не самый богатый человек области.

– Весьма интересно… Вот только в связи с этим у меня возникает вопрос – откуда у обыкновенного инженера взялись деньги, чтобы вложиться в выгодное дело? Я бы вот тоже хотел вложиться в какой-нибудь прибыльный бизнес, только таких денег у меня не отыщется. Ладно, подумаем над этим…

Как только за Антоном закрылась дверь, майор поднял трубку и набрал номер Алешкевича:

– Игорь Викторович?

– Он самый, – холодно проговорил мужской голос. – С кем имею честь общаться?

– Это вас из следственного отдела беспокоят, майор Загорский.

– Что-нибудь случилось? – В голосе Алешкевича послышались натянутые интонации.

– Ничего особенного. Просто у нас имеется к вам один вопрос. Вы не могли бы к нам подъехать, скажем, завтра часа в два?

– Так срочно?

– Представьте себе, именно так. Нужно взглянуть на фотографию особо опасного рецидивиста, сейчас он в розыске, у нас есть информация, что вы с ним знакомы.

– Что-то не припоминаю среди своих знакомых особо опасного преступника.

– А вы все-таки попытайтесь. Или, может, вас вызвать повесткой?

– Зачем же уж так?.. Хорошо, подъеду, – тяжело вздохнул Игорь.

Загорский вышел из кабинета и направился на верхний этаж, где размещался секретный отдел.

– Можно? – произнес он, входя в небольшой кабинет начальника секретного отдела.

Внешне кабинет напоминал его собственный, если не учитывать такой мелочи, что окна выходили не на проезжую часть, а в тихий двор, засаженный могучими липами. Еще в кабинете был сделан великолепный ремонт, а помещение заставлено современной и удобной мебелью. Все это, вместе взятое, говорило о том, что начальство весьма ценило хозяина кабинета и делало на него определенную ставку. Несмотря на молодость, он на два года младше Загорского, на одну звезду у него было побольше.

Хозяин кабинета Анатолий Гончар возглавлял секретный отдел, занимавшийся прослушиванием, электронной разведкой, слежкой. За время службы у них сложились весьма приятельские отношения, так что Загорский не мог припомнить случая, чтобы тот хотя бы однажды отказал ему в просьбе.

– Проходи, Павел, что там у тебя? – по-деловому спросил Анатолий, давая понять, что время дорого.

– Толя, мне нужна твоя помощь.

– Попробую помочь. В чем там дело?

– Нужно проследить вот за этим человеком. – Загорский положил на стол фотографию. – Некто Игорь Алешкевич, профессиональный картежник, прожигатель жизни. В настоящее время проживает на Конской гривке, двенадцать.

– Это дело как-то связано с ограблением сейфа? – уточнил Гончар.

– Именно так.

– Что конкретно тебе нужно?

– Мне важно знать, с кем встречается Алешкевич, какие рестораны посещает. В общем, за ближайшие два дня я бы хотел снять информацию по максимуму.

– Сделаем. А теперь извини, мне нужно работать. Получишь отчет завтра вечером.

– Договорились, – с облегчением вздохнул Павел Загорский, понимая, что так оно и будет. Если Гончар обещает, то всегда держит слово.

Анатолий Гончар не подвел – к исходу вторых суток майору принесли небольшую папку с несколькими десятками фотографий, в которых фигурировал как сам Алешкевич, так и люди, с которыми он встречался. Гончар даже сделал больше, чем просил Загорский: некоторых людей пробили по номерам машин, других «топтуны» проводили до самого дома. Выяснилось, что круг его знакомых был очень широк: от весьма состоятельных, имеющих виды на его антиквариат, до тех, что сшибают копейки у винных магазинов в надежде опохмелиться. За прошедшие два дня Алешкевич дважды побывал в ресторане, где встречался с одной и той же проституткой. Ее можно было назвать «надомницей» – всех своих клиентов барышня приводила к себе в однокомнатную квартиру, и, судя по тому, что накладок не наблюдалось, она придерживалась жесткого графика. Эту молодую женщину звали Оксана, и Павел Загорский знал ее по прошлым делам. Известная клофелинщица и воровка. Три года назад он сумел отмазать ее от тюрьмы, когда барышня переборщила с дозой и едва не отправила очередного клиента на тот свет. За оказанную любезность Оксана выполняла некоторые его поручения: с кем-то познакомиться, что-то выведать, и за все это время он ни разу не пожалел, что сумел вывести ее из дела. Пришло время обратиться к ней в очередной раз.