Свет в гараже все еще горел.

С наружной стороны дверной замок можно было запереть только при помощи ключа, но Томми не хотелось тратить на это время.

Вместо этого он повернул на стене рубильник, и ворота гаража с грохотом поползли вверх. Ураган ворвался внутрь, словно стая голодных собак.

Томми быстро обежал "Корвет" вокруг и приблизился к водительской дверце.

Свет в гараже мигнул и погас. Ворота, приводившиеся в действие электромотором, застряли на полпути, и Томми по-прежнему не мог выехать из гаража.

Нет!

Тварь просто не могла прорваться сквозь две закрытые двери, чтобы замкнуть электропроводку в гараже, а Томми казалось маловероятным, чтобы за прошедшие несколько секунд она успела выбраться из дома, найти распределительный щит, добраться до него по оштукатуренной стене и, вскрыв коробку предохранителей, вырубить все электричество.

И все же в гараже было темно, как на обратной стороне какой-нибудь планеты, на которую никогда не падает даже отраженный свет солнца. Подъемные ворота продолжали загораживать выход.

Может быть, ураган повредил провода и свет погас во всем квартале?

Не выпуская пистолета, Томми нашарил у себя над головой болтающуюся цепочку с чекой, которая отсоединяла ворота гаража от электропривода, и сильно потянул. Потом он бросился к воротам и открыл их во всю высоту вручную.

Злобно завывая, холодный ноябрьский ветер швырял пригоршни ледяной воды прямо ему в лицо. От тепла, которым Томми наслаждался после полудня, не осталось даже воспоминаний. С тех пор как он выехал со стоянки автомагазина и отправился на юг вдоль побережья, температура успела опуститься градусов на двадцать, и это, похоже, был еще не предел. Впрочем, у Томми были проблемы поважнее погоды.

Открывая ворота гаража, он почти рассчитывал увидеть на подъездной дорожке свирепую тварь, сверкающую своими зелеными глазами, но серно-желтый свет от ближайшего уличного фонаря освещал пространство перед воротами достаточно хорошо, и Томми, все это время не выпускавший из рук пистолета, был даже несколько разочарован, не увидев там своего врага.

В окнах домов, расположенных через улицу, тепло мерцал мягкий, гостеприимный свет. Такая же картина была и в домах по соседству - слева и справа от его коттеджа. Шторм не имел никакого отношения к короткому замыканию в гараже! Впрочем, Томми не верил в это с самого начала.

Он был убежден, что тварь нападет на него еще до? того, как он доберется до машины, однако ему удалось благополучно вернуться к "Корвету", усесться за руль и захлопнуть за собой дверцу. Твари нигде не было видно.

Пистолет Томми положил На пассажирское сиденье, чтобы его можно было легко схватить. Он так долго и с такой силой стискивал рукоятку оружия, что пальцы никак не хотели разгибаться, и ему пришлось хорошенько размять их левой рукой и несколько раз согнуть и разогнуть, прежде чем он почувствовал, что вполне ими владеет.

Двигатель запустился сразу.

Вспыхнувшие фары осветили заднюю стену гаража, верстак, аккуратно сложенные на полках инструменты, старинную вывеску со станции обслуживания компании "Шелл" (этой вывеске было не меньше сорока лет!) и плакат с портретом Джимми Дина, небрежно опиравшегося на крыло "Меркурия" 1949 года, который он так лихо водил в фильме "Восставшие без причин".

Подавая задом из гаража, Томми каждую секунду ожидал, что тварь вот-вот спустится с потолка на толстой паутине собственного изготовления и приклеится прямо к его ветровому стеклу. Несмотря на то что тело чудовища все еще скрывалось под грязными, изорванными тряпками, служившими ему покровом, пока оно пребывало в стадии куклы, Томми показалось, что странное существо гораздо ближе к рептилии, чем к насекомому. Кроме зеленых змеиных глаз, он сумел рассмотреть только чешуйчатую кожу твари, однако что-то от насекомого в ее облике несомненно было. Вероятно, его враг обладал и многими другими качествами, о которых Томми пока не подозревал.

Оказавшись на улице под непрерывными потоками дождя, Томми включил "дворники" на полную мощь и также задом выехал на улицу. То, что все двери в доме, за исключением, быть может, парадной, были открыты, его не слишком занимало.

В самом деле, кто может проникнуть в дом во время его отсутствия? Бродячая кошка или собака? Грабитель? Парочка одуревших от "травки" подростков с аэрозольным баллончиком красной краски и не самыми невинными намерениями на уме?

Нет, после того как он сумел убежать от дьявольской куклы, он играючи справится с любыми обычными незваными гостями.

Но, переключая передачу "Корвета" с заднего хода на повышение и нажимая на педаль газа, Томми" ощутил неожиданное беспокойство. Почему-то ему показалось, что он никогда больше не увидит своего не слишком большого, но такого уютного домика, и ему стало жаль себя почти до слез.

Он прибавил газу, хотя и так ехал со скоростью, недопустимой в пределах населенных пунктов. Вода из-под колес его "Корвета" взлетала вверх белыми крыльями десятифутовой длины, но Томми проскочил затопленный перекресток, даже не притормозив. Он чувствовал, что врата ада все еще отверсты и что каждая тварь из легиона Вельзевуловых слуг, что рвутся в этот мир сквозь этот широкий и мрачный портал, намерена устремиться в погоню за одной-единственной жертвой - за Томми Фаном.

Конечно, вера в демонов и прочую нечисть была с его стороны явной глупостью, однако считать, что, если они все-таки существуют, он сумеет избежать их зубов и когтей только благодаря тому, что в его распоряжении имеется спортивная машина мощностью в триста лошадиных сил, было, несомненно, еще глупее. И все же Томми продолжал мчаться с такой скоростью, словно сам Сатана преследовал его верхом на крылатом драконе.

* * *

Несколько минут спустя - на Юниверсити-драйв, неподалеку от Кампуса Калифорнийского университета, также расположенного в Ирвине, - Томми поймал себя на том, что каждые несколько секунд он отрывается от дороги и начинает вглядываться в зеркало заднего вида, словно за рулем одной из редких машин, двигавшихся далеко позади по залитому водой трехполосному шоссе, могла сидеть жуткая тварь с зелеными немигающими глазами змеи. Сама абсурдность такого предположения была подобна молоту, сокрушавшему натянутые цепи его тревог, и понемногу Томми успокоился и перестал вдавливать в пол педаль акселератора.

Его волосы и одежда были все еще мокрыми от пота и дождя, попавшего на него, когда он открывал ворота гаража, и Томми начинало трясти от холода. Чтобы окончательно не замерзнуть, он включил печку.

Он все еще чувствовал легкое головокружение, как будто полученная им доза страха была мощным наркотиком пролонгированного действия. Голова его соображала плохо: он едва мог сосредоточиться на управлении машиной и никак не мог решить, что ему делать дальше. Куда ему ехать? Кого просить о помощи?

В эти минуты ему снова хотелось быть Чипом Нгуэном и жить в выдуманном мире детективных фантазий, где изрыгающие огонь и смерть пистолеты, зубодробительные удары кулаком и сардонический склад ума неизбежно приводили героя к победоносному финалу; в мире, где противниками частного сыщика неизменно двигали простые и примитивные эмоции, такие, как алчность, зависть, ревность; в мире, где страх и беспокойство были детской забавой для закаленного невзгодами и напастями детектива и где показная нелюдимость служила верным признаком высоких моральных устоев и силы духа; где приступы запойной меланхолии исцеляли душу, а не угнетали ее; где у злодеев по прихоти автора и Господа Бога никогда не бывало зеленых змеиных глаз, мелких острых зубов и длинных крысиных хвостов.