Продолжалось это недолго. Делиль отпустил мою руку и ухватился за вновь закровоточивший нос, я же отлетела от него в дальний угол и безуспешно пыталась вжаться в стену.

— Это не я.

Слова вырвались сами.

– Это я, -- чуть гнусаво, но тем не менее весьма довольно пояснил Делиль. – И расстояние не имеет значения. В пределах видимости я могу заставить тебя делать то, что хочу. Зря сопротивляешься, то же самое может проходить легче и для тебя, и для меня.

С гордым видом Великого Магистра Древности не вязалось шмыганье носом в духе сопливого дошкольника. Наверное, он понял это сам, поскольку опять что-то активировал, нос течь перестал, а сам Делиль поднялся с пола.

– Иди сюда.

Я отрицательно покачала головой и вжалась еще сильнее в стену. Могла бы – просочилась бы сквозь нее. Делиль нехорошо усмехнулся, протянул ко мне руку и… я пошла к нему, растягивая губы в призывной улыбке. Я чувствовала все, слышала все, видела все, но не имела ни малейшей возможности повлиять. Мной управляли, словно я была марионеткой, а маг, к которому я шла против желания, – хозяином-кукловодом. Моя же душа билась в тесной клетке, не находя выхода и ранясь о тонкие прутья. Было больно, ужасно больно, но сесть, сложить руки и признать его власть? Никогда. Отпустил он, когда мои губы коснулись его. Да и как отпустил – я не ощущала его влияния, но и сама не могла ничего сделать, чувствовала себя безжизненной мраморной статуей. Не утешало даже то, что из его носа вновь закапала кровь. Вряд ли она вытечет все – Делиль к себе относился с большой любовью.

– И зачем так сопротивляться? – выдохнул он мне в призывно приоткрытый рот. – Все равно будет так, как хочу я. Летиция, ты такая красивая, не мучай себя. Я сейчас отпущу, но если начнешь плохо себя вести, опять возьму под контроль.

Он легко прикоснулся к моим губам, скорее обозначив поцелуй, чем действительно желая поцеловать, и отпустил, но лишь управляющие веревки марионетки, сам же продолжил обнимать. Я со всей силы двинула его по лицу, так что его голова мотнулась, а зубу клацнули, но удовлетворение было недолгим – я вновь застыла, не в силах больше сделать ни одного движения.

– Летти, я повторяю, веди себя хорошо, иначе… – Делиль наклонил голову и чуть задумался. – Иначе ты сейчас снимешь с себя одежду и выйдешь отсюда в таком виде. – Сказал он жестко, так, что сразу стало понятно – выполнит обещанное. – Итак, попытка номер два.

От нестерпимого желания вцепиться ногтями в нагло ухмыляющуюся делилевскую физиономию начало трясти, но я сдержалась. Не время. Сейчас я этим ничего не добьюсь.

– Да, вот так, умница. Летти, это все для твоей пользы, – чуть добавив хрипловатых ноток страсти в красивый баритон, выдал Делиль, обнимая так, что я почти уткнулась носом ему в шею. Возможно, это и к лучшему – закрыть глаза и ничего не видеть. Но запах, тошнотворный запах крови, никуда не делся и не позволял ни на минуту забыть о том, что происходит. Или это был запах Делиля? В любом случае он отвратительный. – Чтобы ты не навредила себе.

– И вам.

– И мне, – согласился он и погладил меня по голове таким нежным движением, словно и вправду был влюблен. – Но сейчас я больше забочусь о твоем благополучии. Для меня важно, чтобы тебе ничего не грозило. Со мной ты в безопасности.

Он говорил размеренно и ровно, словно пытаясь гипнотизировать. Но я знала одно – главная опасность идет от этого лорда, с его непонятными целями. Да, он не принес меня в жертву, но лучше бы это сделал, чем вот так издеваться.

– И что мне угрожает?

– Я пока не могу сказать. Ты не готова. – Торжественность момента сильно подпортило то, что он шмыгнул носом, пробормотал короткое ругательство, и сказал: – Пожалуй, ради тебя я согласен отложить поход в храм до завтра. Чтобы ты все обдумала и успокоилась.

Ради меня, как же! Наверняка боится, что не справится. Каждый раз, когда он применял эту жуткую способность управления, у него шла носом кровь, но только тогда, когда он мной что-то делал. В режиме моей «статуи» это было почти безболезненно. Во всяком случае – для меня.

– Лучше всего я думаю в собственной спальне, – ни на что не надеясь, ответила я.

– И я ее тебе предоставлю.

Делиль действительно приходил в свое рабочее помещение артефактом, который активировал после этих слов. Оторвавшись от ненавистной шеи, я с надеждой огляделась. Мы были в коридоре, пустынном, как аудитория ночью. В обе стороны уходил ряд дверей, перемежаемых портретами наверняка делилевских предков – лица высокомерные, а наряды ужасающе дорогие. Освещение, чуть подрагивающее, словно живые факелы, тем не менее было магическим. Желание заорать я в себе задавила – наверняка у моего похитителя приготовлено что-то на такой случай, если уже не стоит полог тишины. Нет, нужно успокоить его подозрительность, выбраться отсюда, а уж потом…

В конце коридора виднелась лестница, но мы до нее не дошли. Делиль втолкнул меня в одну из комнат слева. Уютная небольшая комната с книжным шкафом и креслом у камина. И симпатичной бронзовой статуэткой на каминной полке – если такой двинуть по делилевской голове, то...

– Устраивайся, радость моя. Это твои покои. Можешь принять ванну – правая дверь, или прилечь – левая дверь. Поесть я принесу, а больше тебя никто не побеспокоит.

Дверь захлопнулась, и скрежет ключа намекнул, что и мне побеспокоить кого-нибудь не дадут. Впрочем, в этом доме вряд ли кто-нибудь окажется на моей стороне, но дверную ручку я на всякий случай подергала. Пробовать открывать замок не стала – мало ли, вдруг Делиль сейчас наблюдает через какой-нибудь артефакт или вообще стоит с другой стороны и только и ждет, когда его двинут по голове, а я не готова? Поэтому пошла рассматривать замеченную статуэтку, но увы, при всей своей симпатичности и внешней увесистости, с каминной полки она не поднималась, а больше ничего подходящего для нападения я не увидела.

Что ж, я устремилась к окну и отдернула штору. Всего второй этаж. Для спуска не понадобилась бы даже веревка, если бы не перекрывающая проем решетка с толстыми прутьями. Подергала – и не шелохнулась, вмурована намертво. Да и сами прутья выглядели весьма прочно, толсто и нерушимо. Думаю, будь со мной что-нибудь подходящее, лет за десять я бы один перепилила. Хотя бы наполовину. Окна в ванной и спальне тоже оказались зарешечены. В ванной я открыла кран и напилась, заодно помыв лицо и охладив гудящий лоб, чтобы думалось лучше. Изучила в зеркале шею – ни следа от того, что покалывало перед ритуалом. Вообще ни одного следа случившегося, разве что пара капель делилевской крови у ворота, совсем крошечных, почти незаметных. Если бы Дар был при мне, от них в ту же секунду ничего бы не осталось, но увы, взывая к нему, я словно тыкалась в пустоту.

В спальне на кровати обнаружилась полупрозрачная кружевная ночная сорочка, однозначно намекающая на то, что будет, если не найду выхода.

Опять подошла к окну. Вид красивого ухоженного парка оставил меня равнодушной. А вот калитки в дальнем заборе, едва заметной с такого расстояния, – нет. Вряд ли удастся выйти через главные ворота, а через калитку – вполне. Главное – дождаться ночи, днем я в этом парке – как на ладони. Попробуй сейчас сбежать – Делиль быстро заметит и вернет. Ночью у меня будет фора. План был сумбурен, с кучей допущений и недочетов: я не знала даже, справлюсь ли с замком на двери, не говоря уж о том, смогу ли выбраться из дома. И все же он дал надежду, позволил думать о том, как его реализовать, а не о своей неопределенной участи.