Аня уснула с рассветом. Вася с трудом растолкала её утром.

— Ты вставать собираешься, соня?

Аня накрыла голову подушкой и простонала:

— Ещё пять минут.

Василиса стащила с подруги одеяло и ахнула. Футболка задралась, и она увидела на бедре Ани похожий на расплывшуюся кляксу синяк.

— И это, по-твоему, называется всё в порядке?

Аня откинула подушку и, оправив футболку, села.

— Шмякнулась неудачно, не бери в голову.

Вася присела рядом.

— Ань, ты во что-то вляпалась?

Анька посмотрела на Василису и причмокнула губами.

— Не знаю, Вась, честно.

Вася погладила её по руке.

— Ты рисковая, но будь, пожалуйста, осторожнее.

Аня пожала Васину руку в ответ и улыбнулась.

— Я омлет приготовила. Ешь, собирайся и побежим! — сказала Вася, поднялась и начала складывать Анино одеяло.

Срок в две недели подходил к концу. Аня честно пропила таблетки первые три дня. Небольшое ноющее ощущение не считалось для неё болью, и она его просто игнорировала. Следы падения побледнели, но сходить будут ещё долго, что было обычным для её кожи явлением. Она сама написала Егору, что хочет забрать мот в воскресенье. Он не ответил.

Народ активно настраивался отметить окончание учебного года. Шумные приготовления перемежались возмущениями по поводу обязательной отработки, которая нынче включала генеральную уборку здания общежития вкупе с косметическим ремонтом и без которой не ставили итоговую аттестацию.

Устав от бесконечного гула и хлопанья дверей, Аня решила совершить внеплановую пробежку. Переоделась в удобную спортивную одежду, предупредила Васю и умчалась в любимый парк. Она прошла туда через двор бабы Нади, взглянула на знакомый балкон. Остекление заменили. Окна выглядели чуждо и пусто. Аня сняла футболку с длинным рукавом, которую надела, чтобы прикрыть майку и не маячить всё ещё видимой расцветкой на груди перед Васей, обернула её вокруг бёдер, завязала рукава на талии и перешла на лёгкий бег.

Она зашла на второй круг. Наушники защищали от посторонних звуков, тело приятно разогрелось, но мысли не отключались. Ощущение, что на неё смотрят, не покидало. И уже не в первый раз. Она списывала его на мнительность, но понимала, что оказалась косвенно втянута в то, что её не касалось. Аня осматривалась украдкой, разминала шею, крутя головой влево и вправо. Останавливалась попить, окидывая взглядом окружение. Ничего конкретного, но интуитивное напряжение не отпускало.

Она покинула парк и продолжила прогулку дальше, без цели и желания возвращаться в общагу. Дошла до небольшого пруда, присела на берегу прямо на траву. Нащупала под ладонями мелкие камешки и шишки. Она отправляла их по очереди в воду, дожидалась, когда тонкие очертания кругов становились почти невидимыми, и бросала вдогонку следующий импровизированный снаряд.

Аня вернулась уже в сумерках, наконец избавившись от подозрения о преследовании. Празднование было в разгаре. На всех этажах стоял гвалт, кто-то сидел прямо в коридоре, где-то бренчали на гитаре, слышался хохот, пахло куревом и сдобренным алкоголем воздухом. В такие массовые посиделки охрана не вмешивалась, позволяя жильцам расслабляться до тех пор, пока никакого вреда, кроме как собственному здоровью, «детки» не наносили.

Аня помахала Василисе, болтающей с Дашей на первом этаже, поднялась к себе, бросила на кровать футболку и пустую бутылку для воды и пошла в душ. В комнате соседок орала музыка. Аня завернула в закуток к душевым и врезалась в кого-то. Она не успела среагировать, как её схватили чуть выше локтей и резко толкнули внутрь. Она извернулась и высвободилась из рук…Дани. Он привалился к захлопнувшейся двери и уставился на неё расширенными зрачками, от чего его глаза казались чёрными. Аня медленно вдохнула и выдохнула, успокаиваясь. Он был пьян. Его взгляд спустился на её шею и ниже. Он оторвался от двери и шагнул к девушке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ — Набегалась?

Она кивнула, отступая назад.

— А теперь поп-алась, — он запнулся невпопад и хохотнул, продолжая наступать.

Аня попыталась улыбнуться.

— Дань, мы разве в догонялки играем?

Он остановился и широко ухмыльнулся.

— Больше нет, — парень покачнулся, — я тебя поймал, — и вдруг сгрёб её, прижимая к себе и пытаясь поцеловать.

Аня дёрнулась в сторону, чувствуя, как его губы проелозили по её щеке к уху. Банные принадлежности полетели на пол. Она со всей силы наступила ему на ногу, стремясь вытащить зажатые руки. Данил громко сматерился, схватил её за шею и впечатал грудью в стену.

— Дикая какая! Давай, ещё посопротивляйся! — и зашарил второй рукой по её ягодицам.

Аню ослепила внезапная боль и что-то тёплое, попавшее в глаз. Она заставила себя сконцентрироваться, резко присела, сдирая кожу на виске о скол плитки, сжала в руке флакон с шампунем и ушла в сторону. Данил потерял равновесие, наклоняясь за ней и, в итоге, упираясь рукой в стену. Аня распрямилась в полный рост и, больше не раздумывая, ударила его кулаком в переносицу. Он взвыл и расскользнулся на мокром полу, двигаясь на неё и вновь цепляясь рукой за стену. Аня запустила струю шампуня ему в глаза и вылетела из душевой.

У двери комнаты Олька обжималась с каким-то парнем. При виде Ани её лицо вытянулось. Парочка отодвинулась с прохода, и Аня скрылась в своей комнате, закрывая её на замок.

Её начало потряхивать. От злости, и от запоздалого испуга, и от досады, что сразу не сориентировалась. Возле глаза пекло. Она включила свет и посмотрела на себя в зеркало. Да уж. Снова досталось левой стороне. Бровь разбита — сильно приложил её о плитку. Вокруг глаза собралась стекающая из рассечения кровь. Висок и скула были содраны и кожу пощипывало. Одна надежда, что ничего сильно не опухнет.

Дверную ручку дёрнули, повернулся ключ и в комнату вошли Василиса с Дашей. Вася метнулась к полкам, достала косметические салфетки, ватные диски и перекись. Даша закрыла дверь, не впуская стекающихся на рассказы Ольги любопытных. Аня села на стул и прикрыла глаза, разрешая Васе обработать ранки.

— Ань, — прошептала Вася, промакивая скулу подруги.