крыльями двух прижавших к ней с каждого бока птенцов и вера в лучшее побеждала. Сидевший рядом с Ионой Пётр нежно обнял любимую и встретил её счастливый взгляд… Да, пока они вместе, все неприятности победят…

* — М. В. Ломоносов.

** — Д. И. Вельяшев-Волынцев.

Глава 31

Петербург… Великая столица, с душой и красками, смесь различных обычаев, языков и нарядов. Однако этот город имел не настолько богатый вид и был довольно плохо застроен. Главные здания, храмы и дворцы сияли красотой, а частные постройки были зачастую двухэтажными, простой и часто деревянной наружности, с безвкусно украшенными фасадами и маленькими окнами…

Уже проехали район, другой, но ещё часто встречались пустыри. Вот, и знакомый деревянный мост через Неву к Васильевскому острову. Вот, и улицы, покрытые крупными булыжниками, по которым карету трясло ещё круче, чем по ухабистым дорогам.

Вечер медленно спускался на столицу, фонарщики стали суетиться с освещением, но и того было мало…

— А полиция здесь имеется? — вдруг спросил Тико, отвлекаясь от рассматривания Петербурга за окном почтовой кареты, в которой путешествовал с Ионой и Петром.

— Скудная, увы, — вздохнул Пётр. — Лёшка пишет, что недостаточно и людей, и навыков. Учить бы всех. В принципе, как и у нас в Швеции, с чем боремся.

— Да…. вот и разводится разгильдяев, воров да убийц, — кивал Тико, вновь разглядывая улицы, по которым проезжали. — Но как всё по-другому здесь. Всё равно не как в Европе.

— Да, — с гордостью улыбнулась Иона. — Русский дух не изжить!

— А император новый как? — поинтересовался Тико. — Пишут всякое.

— Время покажет, — пожала плечами Иона. — Однако государь столицей горд. Объезжает набережные и главные улицы каждый день!

— Да, — засмеялся вдруг Пётр. — Лёшка написал, как плохо бывает тем, чьи наряды или физиономия не понравятся ему. Все в экипажах и прохожие, все должны остановиться, если едет процессия государя. Многие, завидев приближение императора, разбегаются попросту в разные стороны. Однако некоторых удаётся словить полицейским драгунам и привести к государю. Не позволяет тот бояться.

— Строгий какой, — удивился Тико. — Не хотелось бы с ним пересекаться.

— Вот, — смеялся Пётр. — Ты уже и боишься!

— Мы не будем во дворце, — улыбалась Иона уверенно. — Мы едем к Алёшеньке с Софьей. Пусть пока без детей вышло, но хоть увидимся.

— Узнать ещё предстоит, где обитает сей барон Герцдорф, — задумался Тико. — Может, ваши родственники знают.

— Наверняка помогут, — был уверен и Пётр.

Радость очень скоро посетила каждого. Алексей и Софья были счастливы приезду дорогих гостей, хоть и расстроились от того, что случилось в дороге. Иона и Пётр за ужином рассказали о своих неприятных приключениях и были рады прочитать письмо, которое Алексей с Софьей получили из Швеции.

Родители заботятся о детях, там всё хорошо, хоть и не знают, как Иона с Петром и когда вернуться. Им тут же составили ответное письмо и отправили на почту…

— Что ж, — вздохнул Пётр расслабленно, когда слуга покинул дом в спешке передать конверт в отправку. — Осталось найти барона.

— Это не составит труда, — улыбнулся Алексей, стоя с ним у окна гостиной, откуда виден был двор и ворота дома, через которые спешивший слуга только что проехал верхом. — Если он человек столь знатный… Жаль, мало о нём известно. Но я наведу справки. Немедленно пошлю нужного человека разузнать.

— Благодарю, — улыбнулся Пётр в ответ. — В остальном, вижу, покой у вас настал долгожданный. Радостно видеть вас счастливыми. Семья. Детки.

— Зато у вас не без приключений всё же обходится, — добродушно засмеялся Алексей и обнял брата за плечи. — Идём к нашим любезным и твоему Тико, а то уж скоро на покой. Завтра будем знать, где сей барон обитает, да посетите его.

Этот вечер привнёс веру в успех и скорое благополучное возвращение в Швецию. К сожалению, гостить на этот раз вновь не выходило долго, но на будущий год сразу уговорились о встрече. Пётр и Иона обещали приехать сюда вновь уже с детьми и без приключений.

Оставшись в спальне, Иона поставила клетку с Колумбиной и птенцами на стол и улыбнулась:

— Сладких снов, голубки. Ещё немного, и будете дома.

— Интересно только в каком доме, — встал рядом Пётр. — Я весь в раздумьях о том, каким окажется сей барон. Габриэла уже наверняка с ним, если её никто не похитил.

— Думаю, да, с ним, — повернулась к любимому Иона и тут же попала в тепло объятий. — Не пугай меня похищениями! Я верю, что сама бежала. Я ей желаю и остаться с ним. Что может быть важнее жизни в любви? После здоровья. С детьми вот только трудно им будет…

— Наверное, ты права, — нежно провёл он по её заплетённым волосам и стал вытаскивать шпильки. — Разберёмся ещё во всём. А пока… мне сейчас нужна любовь… И тебе…

— Да, — чувственно прошептала она. — Продолжай…

Локоны её освобождались от причёски и падали на плечи, закрывая спину до пояса… Иона соблазнительно стала двигаться, медленно их расправляя и бросая игривый взгляд любимому. Пётр так и держал её в руках, прижимая всё жарче к себе, и с неудержимой страстью впился в губы поцелуем.

Снова этот вечер был их. Словно давно не были вместе… Опять и опять… Сладкое и чувственное посвящение друг другу, танец тел на двоих… и только их…

Глава 32 (барон…. сын…. Врангель…)

Хоть вся теперь природа дремлет,

Одна моя любовь не спит;

Твои движенья, вздохи внемлет

И только на тебя глядит.

Приметь мои ты разговоры,

Помысль о мне наедине;

Брось на меня приятны взоры

И нежностью ответствуй мне.

Единым отвечай воззреньем

И мысль свою мне сообщи:

Что с тем сравнится восхищеньем,

Как две сольются в нас души?

Представь в уме сие блаженство

И ускоряй его вкусить:

Любовь лишь с божеством равенство

Нам может в жизни сей дарить.*

Прекрасная игра на клавесине и красивое пение мужского тенора доносилось из открытого окна небольшого дома в центре Петербурга. На вид дом был невзрачным. Никаких наружных признаков, что здесь живёт какой светский человек. Но судя по адресу, что удалось узнать, именно здесь и проживал барон Карл Герцдорф.

Иона и Пётр недолго постояли, слушая лирическое выступление кого-то в этом доме, и переглянулись с улыбкой. Они заплатили извозчику, доставившего их сюда на своей пролётке, и под руку, не скрывая нежных чувств, прошли к двери дома.

Пётр постучал, и ему тут же отворил пожилой, но аккуратно выглядевший дворецкий. Он вежливо пригласил пройти и обождать в небольшой гостиной.