— Так необычно видеть девушку в такой опасной работе, — проговорил Арин.

О, это вы еще не знаете, что я — ассасин гильдии.

— Вам не страшно работать? — спросил его сын.

— Нисколько, я понимаю всю важность задания и не боюсь трудностей, — ответила я и заметила восхищенный взгляд Кейлира.

— Вы из другой страны? — спросила женщина, Мэхира. — Из какой?

— Из Нуринии, я родилась в Лероне.

— Не из Кароса, я могла догадаться. Наши девушки не занимаются такой работой.

Она вежливо улыбалась, но я знала, что она имеет в виду. Фу, какая я неприличная, хожу тут с оружием, еще и на прием пришла в черных брюках. Скажите спасибо, что не кожаные. Да, я метаю лезвия на досуге, а не вышивая алмазами госпожа. Но что поделать? Вам же лучше. У дочери меньше конкуренток. Ведь приди я сюда в платье, вряд ли бы король отвел от меня взгляд.

Что за чушь пришла мне в голову? Соберись, Николетт!

— А вам удобно выполнять свои обязанности? — подала голос Сара.

— В каком смысле?

Официанты принесли салаты и стали разливать вино. Я внимательно посмотрела на Сару в ожидании ответа, рассматривая ее внешность. Волосы, действительно, были золотисто-каштановые, уложенные аккуратно волной и присборенные на висках заколками с драгоценными камнями. Насыщенные изумрудные глаза смотрят наивно в обрамлении пушистых ресниц, а пухлый рот бантиком как будто готов все время удивляться в форме буквы «О». Милые ямочки, вздернутые нос. Она была мягкой, будто создана из рюша, хоть и одета в зеленое бархатное платье без белых кружев. Но я отлично ее представляла в них.

— Не очень удобно бегать в платьях или драться в украшениях — пояснила она.

— Если вы не заметили, то на мне нет ни платья, ни украшений, — ответила я и только потом сообразила, что для светской беседы это может звучать грубовато.

— Вам они и не нужны, — тут же спас ситуацию Кейлир, глядя на меня широко распахнутыми глазами. — Ваш внешний вид — и оружие, и украшение одновременно.

— Благодарю за теплые слова, — ответила я, глянув, зачем-то на Шафрана.

В глаза короля что-то опасно блеснуло, но я не придала этому значения и снова повернулась к юноше. Он был высок, хорош собою. Волосы были как у сестры. А карие глаза, как у матери смотрели так же широко, как и у Сары, но не так наивно. Я проехалась взглядом по его рукам: тонкие пальцы, но длинные и аристократичные, которые не вязались с ямочками, которые, судя по всему, были фамильными.

Милашка и красавчик. Сладкий мальчик. Но мне нравятся более мужественные ладони и запястья, шире и сильнее. С выступающими венами.

Я снова бросила взгляд на короля и отругала себя тут же. Хватит сравнивать, Николетт. Что на тебя нашло?

— Ваше величество, — сказала Мэхира. — Благодарим за приглашение, так рады увидеть вас вновь! Уже в новом статусе. Поздравляем вас! И примите наши соболезнования по кончине вашего отца. Жаль, что не было возможности выразить раньше.

Шафран благосклонно опустил голову, а затем поднял бокал.

— За встречу близких людей! Я помню, что вы всегда были рядом с нашей семьей!

Мы чокнулись, а я окончательно чувствовала себя идиоткой после этого тоста. Но работа есть работа.

— Помню, как вы маленькие с Сарой бегали по нашему саду, — продолжала женщина. — Вы тогда уже были красивым мальчиком. Наша Сара была по-детски влюблена в вас. Даже спустя годы, потом, когда к ней сватались женихи, все время приговаривала, что у них не такие красивые глаза как у вас.

Мэхира похихикала, а ее дочь покрылась румянцев. Но я не могла понять притворяется ли она такой скромной или правда такая невинная.

— Да, сестра моя — наивная девочка еще, — покивал Кейлир с усмешкой, и я поняла, что для него это шутка. Интересно. — Николетт, расскажите, чем увлекается такая необычная девушка как вы? — Он снова посмотрел на меня.

— Ничем особенным, много работаю.

— Вы еще и скромная.

Я еле сдержала смешок. О, нет, малыш. До скромности мне далеко. Я снисходительно ему улыбнулась и просто выпила вина.

— И все же, — продолжила его мать. — Расскажите о себе.

Твою мать! Они пришли дочь сюда сватать или расспрашивать обо мне? Тем для разговора что ли нет?

— Я работаю в Нуринии на госслужбе, — соврала я. — Занимаюсь охраной в парламенте. Времени свободного не так много. Я люблю… цветы.

Если хочешь убедительно соврать, примешай к лжи правду. Не очень хотелось раскрывать свою жизнь перед незнакомыми людьми, но надо было что-то говорить.

Я заметила, что Шафран внимательно смотрел на меня, нахмурив брови, словно что-то вспоминал.

— Цветы? — переспросила Мэхира. — Вы изучаете флористику?

— Я люблю цветы, смотреть на них, возможно изучать. Я бы хотела их выращивать, но с моей работой… Сами понимаете.

— Любите в земле копаться?

— Люблю, — твердо ответила я. — Но как уже сказала, делаю это крайне редко.

— Можно было бы нанять работников, чтоб ухаживали за вашим садом.

— У меня нет ни сада, ни работников.

Мэхира удовлетворенно хмыкнула. Будто этой фразы от меня и добивалась. Я почувствовала, как по телу потекла злость и раздражение, обжигая меня изнутри, но лишь мило улыбнулась. Я не буду ей говорить, что на самом деле я — ассасин, и моя зарплата позволила бы купить небольшой садик и нанять работников. Но мама в детстве говорила, что незачем метать бисер перед свиньями.

Забавно, что я вспомнила свою мать. Но именно сейчас я ощутила себя девочкой, нуждающейся в защите. Но… я уже сама большая девочка и давно привыкла защищать себя сама. Хотя, я уверена, что будь здесь Лоуренс, он бы сказал что-нибудь нелицеприятное для этой леди.

Мой брат. Я ощутила тоску и по нему в окружении этих чужих людей. Я посмотрела, как Кейлир не смотрит на сестру, приковав взгляд ко мне, и почувствовала злорадство. Мой брат бы стал меня поддерживать в подобной ситуации, а не осыпать внимание какой-то другой леди.

— Расскажите, как ваши пастбища, — попросил Шафран.

Беседа стала более светской, я обрадовалась, что внимание с меня переключилось на овец. Мэхира, тем не менее, продолжала на меня поглядывать. Точнее рассматривать. Я видела ее улыбчивый, но колючий взгляд по мне. По моим распущенным волосам без заколок, на мои стрелки. Не уколитесь, жерщина, они острые, как мое оружие. Она бросала взгляды на мои руки без колец, но с часами и браслетами, где были закреплены маленькие лезвия. На красную блузку, перетянутую кожаными ремнями, опять же, с оружием.