Лолли посмотрела на своих коллег. Те кивнули.

– Хорошо. Мы сделаем вставные челюсти. Зубы, кстати, можно изготовить из мармелада. Сейчас.

– Вы мне так и не сказали, как узнали про фальшивых крабов, – сказала Гронияпл, пока одна из сотрудниц фабрики поправляла у Стива его ракушечный топ. – Вы же не могли просто догадаться?!

– Ну, мы кое-что узнали, – начала Битти. – Обещай, что не будешь паниковать.

Гронияпл презрительно сморщилась:

– Паниковать? Я? За кого вы меня принимаете?

– Пэрис – человек, – сообщила Зельда.

Заиграла музыка, Стив откашлялся, огоньки засияли.

Гронияпл медленно повернулась к Пэрис. Хвост у неё подрагивал.

– Слово на «Ч»! – завизжала Гронияпл, дёрнулась в сторону, ударилась головой об огромную каменную мармеладку и тут же потеряла сознание.

– Как мы и думали, – пробормотала Зельда, жуя мармелад.

А Стив скакал в фальшивых вставных челюстях и пел:

Внезапно в челюстях что-то щёлкнуло, и они захлопнулись.

Все ахнули.

Челюсти открылись. Стив, в слегка перекошенном ракушечном топе, повернулся к камере.

– Спросите у морского конька! – самодовольно заявил он.

– СНЯТО! – завопила Лолли и громко захлопала. – Гениально!

– Добро пожаловать в «Магму»! – сказал администратор отеля. – Вы в первый раз в Лаве?

Хильма поглядела в окно. То тут, то там стояли покосившиеся домишки, покрытые жидкой лавой.

– Не хотите ли попробовать наш знаменитый коктейль «Добела́»? Возможно, вы проголодались? Мы можем заказать что угодно: креветти, лосольское кальмюре, мармелад «Морской сюрприз», медузбургеры. Малыши, выстроившиеся в шеренгу, позади Хильмы дружно закричали:

– Медузбургеры! Медузбургеры!

А один карапуз принялся рассуждать:

– Каждому по одному. Это будет… Один, два, три, четыре, три.

– ПОСЛЕ ЧЕТЫРЁХ ИДЁТ ПЯТЬ! – не выдержала Хильма. – И один для меня.

– Как вас зовут? – спросил администратор Хильму. – Это нужно для заказа.

ЧЕРЕЗ ЧАС.

– Мы ищем сурикошечку, – сообщила Хильма, чавкая медузбургером. Соус стекал по подбородку. – У неё дурацкая кличка – Миссис Скользколапа Лапа.

Администратор покачал головой.

– Увы, я не видел никакой сурикошки.

Он помолчал, а потом кашлянул.

– Не болейте, – бросила Хильма.

Администратор кашлянул снова и протянул руку:

– А чаевые?.. За то, что я заказал медузбургеры.

Хильма сорвала с очередного малыша коричневую кепку и нацепила на голову администратору.

– Не благодарите!

Русалочки покинули кондитерскую фабрику. И вовремя! В ту же минуту огромный кит врезался в здание. Все застыли, выпучив глаза.

– Это кит-демонтажник, – сказала Мими. – Он получил крабограмму, в которой написано, что фабрику надо снести. По крайней мере, кричит он именно это. – Это всё я виновата! – взвыла Пэрис, глядя, как Лолли выбирается из-под обломков.

– Хорошо хоть успели снять ролик, – сказал Стив.

Все с возмущением на него уставились.

– Что вам не нравится? – фыркнул Стив. – По-моему, Крокодильему королевству сейчас больше всего не хватает развлекательных видео с таким настоящим чудом (пока не доказано обратное), как я. Зельда вытащила из кармана жилетки листок из водорослей.

– Вот, эту крабограмму я забрала у фальшивого почтальона.

– Какая чушь! А что, если кто-то съест такой суп? – Гронияпл поёжилась. – Ничего себе шуточки!

– А представь, что такую же крабограмму получили и вон там тоже! – Битти махнула на закусочную в Крабьей аллее.

– Носкундочку! – вскрикнула Пэрис и метнулась в аллею. – Я знаю эту закусочную!

Они подплыли поближе и посмотрели на ржавую вывеску: «Кусь-кусь».

– Откуда ты можешь её знать? – не поверила Битти.

– Когда я ехала на китобусе, там была пожилая пара. Они говорили об этом заведении, – объяснила Пэрис, разглядывая рекламный плакат в окошке.

– «Свежайшие медузбургеры. Только здесь! Только у нас ежедневные поставки», – прочитала Битти.

Но Пэрис ткнула пальцем в соседнюю рекламу. На ней были нарисованы десятки ножек, а надпись гласила:

– Вот! – воскликнула Пэрис и бросилась к двери. – Моя мать точно сюда приплывёт! Она ведь тоже ехала на китобусе и слышала об этой закусочной. И она наверняка проголодалась. А в еде она капризная – русалочьи продукты точно есть не будет!

Внутри оказалось совершенно пусто. Только за прилавком рыдал в три ручья русал-официант.