татуировке.

— Ты помнишь, что мы любовники?

— А Ярослав?

— Спит. А я хочу. Прямо сейчас.

Она села на НЕГО верхом, расстегнула рубашку и провела руками по ЕГО грудным мышцам. ЕГО руки скользнули под халатик. ОН и так чувствовал её течку.

— С Ярославом мы за день так нашалились. Он умотался. Я хочу, а из мужчин только ты.

Её руки расстегнули брюки. Нижнего белья на ней не было. ОН откинул спинку кресла, улегся поудобнее. Она поправила и опустилась. ЕГО руки глубже придавили её тело. Вернулась Елена, и как ни в чем не бывало, стала убирать со стола.

— Вино оставь. — простонала Аня.

— Она еще о вине думает. Мужчина явно не дорабатывает. Ложи её на стол. Пусть получит по полной.

ОН поднял Аню и положил на стол. Теперь инициативой владел ОН. Аня это поняла сразу. Её бедра крепко удерживались на одном месте. Все остальное тело было свободно. ОН работал сильно и четко, не отвлекаясь на ласки. Один раз Лена ЕГО остановила, что бы дать по бокалу вина. Они их осушили и продолжили. Последнее, что помнила Аня, как она металась по столу от спазмов.

— Отключилась, девочка. Положи её к Ярославу. Я пойду с вами, его раздену, чтобы не было подозрений.

Они поднялись в библиотеку. Ярослав спал. Она раздела его, ОН положил Аню под бок Ярослава. Вышли на веранду. Елена встала у стола.

— Мной займись. Я нагляделась на ваши игры и тоже хочу. Мы не родственники.

Второй раз ЕГО приглашать не надо было. ОН поднял халатик и вошел. Она простонала.

Утром Аня отвела Елену в сторонку.

— Ярославу не рассказывай.

— Нет, не расскажу. Только ты тоже не рассказывай, от кого ребенок.

— Хорошо.

— Что это вы там, кумушки, шепчитесь? — спросил ОН.

— Наши девичьи тайны. Не для мужских ушей.

Ярослав со смущенным видом сел к столу.

— Я хочу извиниться, если мы кому нибудь помешали. Но этот диван так скрипит.

— Ничего, дело молодое. Вы лучше о ребенке подумайте. — ответил ОН беззаботно.

Аня покраснела.

— А мы когда подумаем? — спросила ОНА.

— Ты каждый вечер напиваешься в хлам.

— Вино такое вкусное. Кстати, Аня. В связи с твоим замужеством статус любовницы с тебя снят. Сама отдуваться буду.

Аня засмеялась.

— Отдувайся. А не потянешь — Елену пригласи.

— Потяну, как нибудь. Отлежу своё.

Позавтракали весело. Ярослав знал, при каких обстоятельствах Аня стала ЕГО любовницей.

После завтрака Ярослав отвел ЕГО.

— Мне действительно неудобно. Я у вас первый раз в гостях и каждый день напиваюсь.

— Сегодня будем ужинать без вина. Я баню истоплю. Попаримся.

— А чем я вам могу помочь?

— Давай на ты. Пошли, поможешь панели по вертолету разместить и приклеить. Одному долго.

Они управились к обеду. Заодно обтянули все стеклотканью и прикрепили её в нескольких местах. Девочки стояли в ангаре и смотрели на них.

— И что это будет?

— Новая «Машина смерти».

— А старый ВЕРТОЛЕТ где?

— Пробили, списал. Уже снял все ценное и секретное.

— Тогда остатки мне. — сказала ОНА. — ГРАНТУ уже просят в музей Новороссии. Отправлю им и ВЕРТОЛЕТ, как довесок.

— Ну, там точно все спецслужбы до него доберутся.

— Пускай. Там ведь ничего секретного не осталось.

— Пошлите обедать. — сказала Елена. — Остынет.

Пообедали. Все пошли по ангарам. Аня с Ярославом золото смотреть, остальные — провода тянуть. Девочкам было интересно, что за «Шедевр». В ангаре ОНА вспомнила.

— Лен. Ты меня обещала с папой твоим познакомить.

— Прямо сейчас?

— Да, если можно.

— Ты точно готова? Не сломаешься?

— Я очень хочу познакомиться с НИМ. ОН нас спас.

— А с твоей мамой как?

— Она взрослый человек, сама решает.

— Пошли.

Они подошли к НЕМУ. ОН сидел на офисном кресле и соединял провода с разъемами.

— Ключик дай.

— Какой?

ОН повернулся к ним.

— Знакомься, мой папа. Он же брат.

ОНА ойкнула и отошла на два шага назад. Ноги предательски отказывались держать. ОНА упала, если бы ОН не бросился, и не поймал ЕЁ. ОНА прижалась к НЕМУ.

— Ты сказал, что ты умер?

— Я много раз умирал.

— Но тебе же, около 60-ти, а выглядишь. И в постели любому фору дашь. Почему? Как?

— Помнишь, я говорил об «Изумрудке», по передозировке.

— Да. Рвота, понос.

— Омоложение. Физиологически на 7-10 лет.

— Елена?

— Через это тоже прошла. Месяц назад.

— Лена, ты знала?

— Догадалась. Малышка сдала. Помнишь, что баба Вера о ней говорила?

— Что нормально относилась только к твоему папе, то есть ЕМУ. Как я сразу не догадалась?

ОНА обняла ЕГО.

— А ты теперь чей?

— Я всегда был свой. Только свой.

— А я?

— Ты — моя.

— А Лена?

— Тоже моя.

— Это как так?

— У тебя родственников не было?

Вмешалась Лена.

— Я — жена ПРЕДШЕСТВЕННИКА, ты — ПОСЛЕДОВАТЕЛЯ. Что тут непонятного.

— Но ОН один?

— Разберемся. ЕГО на всех хватит, невестка.

— Я слышал, у тебя дочка есть?

— Да, девочку «удочерила». «Зорю», что ты «Изумрудкой» откачивал. Учу её. У неё с Максом роман.

— Предложение сделал?

— Нет, уже живут. По-моему, она залетела от него.

— Та-а-а-ак. Я говорил ему, что бы по-честному.

Все по-честному. Сначала залет, потом ЗАГС.

— Распустил я вас.

— Просто избаловал.

Елена прижалась к НЕМУ.

— Не сердись на него. От меня отстал. Она на меня так похожа.

— Пошли, ЕЁ отнесем, а то совсем не владеет собой. И баню надо затапливать. Ты как?

— С тобой — хорошо.

Отнес ЕЁ на кровать. Положил.

— Ты посиди с НЕЙ. Я баней займусь.

ОН ушел. ОНА положила свою руку на руку Елены.

— ОН все-таки ушел от меня к тебе?

— Нет. Мне пришлось пожертвовать собой ради тебя.

— Но ты так хотела, что бы ОН стал твоим?

— Очень дорого досталось. Ты лежи.

— Почему ты это сделала?

— Ты хорошая девушка, в отличии от твоей мамы. Не предашь ЕГО, ну, только по глупости.

— А ты?

— Я буду рядом. Тем более, что по внешнему виду мы больше на подружек похожи.

— А как это было?

— Что?

— Твое омоложение?

— Бр-р-р-р. Не хочу вспоминать неприятно и некрасиво.

— А ОН?

— ОН был рядом. Укрывал, мыл, кормил, согревал. Сама не пойму, муж ОН мне, или папа.

— Ляг со мной.

Елена легла, ОНА прижалась к ней.

— Мама меня ни когда не понимала. У неё в голове только деньги.

— А что у тебя было перед Новым Годом за происшествие?

— Мама пригласила на корпоратив в банк, где работает. У неё хахаль там, один из акционеров. Старичок 75-и лет. Его зять — директор, 50 лет. Кабель и алкаш. А у нас в редакции было задание — репортаж с