Я вернулся в наши покои и постучал в дверь женщин. Открыла Зиглинда и поприветствовала меня улыбкой, которой мне так сильно не хватало в последние дни.

Возможно, её и Яноша свели вмести магические чары, но когда она ещё считала его мёртвым, она так печалилась, что я не сомневался в их настоящей любви.

Эта улыбка смягчила её, и теперь она больше напоминала дочь хозяина постоялого двора, с которой я познакомился. Суровость, которую она выказывала прежде, была не в её стиле.

Как и во всех комнатах под крышей цитадели, дверь открылась в небольшую гостиную со столами, стульями и буфетом. К своему удивлению я обнаружил там Сову Дезину, которая разговаривала с Серафиной и теперь спонтанно повернулась ко мне.

― Времени просто нет, чтобы поговорить основательно, ― промолвила она. ― Но вы не можете себе представить, насколько полезно пообщаться с тем, кто лично пережил Старую империю. ― Она оглянулась на Серафину. ― Нам нужно будет продолжить наш разговор, Хелис, это точно!

― Ей всё время мало, ― заметила Серафина. ― За каждым ответом следует три новых вопроса.

― Только тот, кто спрашивает, получает ответ, ― ответила прима, и в этот момент выглядела намного моложе, чем была на самом деле. ― Вы хотите похитить её у меня, генерал?

― Нет, если она не захочет. В противном случает она будет отбиваться.

Я пододвинул стул, пока Зиглинда с улыбкой наливала мне кофе. Раньше ей нравилось делать подобные вещи, но в последние дни она всё чаще от них отказывалась. Я почти больше не имел дел с Зиглиндой, но был счастлив признать, что скучал видеть её такой.

«Яношу повезло», ― подумал я и почувствовал боль.

― Лиандра и Орикес на аудиенции у коменданта. В данный момент я им не нужен, ― сообщил я женщинам. ― Хелис, мы могли бы взглянуть на город.

Серафина кивнула.

― Я с удовольствием пойду с тобой.

― Хорошо, ― сказала на это Дезина. ― Иначе я бы ещё больше надоедала вам. ― Она поднялась из-за стола со стремительностью молодого жеребёнка. ― Да благословят всех вас боги. ― Сказав это, она уже исчезла за дверью.

― Интересно, она всегда такая? ― поинтересовалась Серафина, когда мы покидали цитадель.

― Кто? Сова?

― Да, она.

― Нет, я так не думаю, ― ответил я. ― Я слышал, что она целыми днями изучает старые тексты, а это требует большой дисциплины. Ей редко удаётся вести такой оживлённый разговор.

― Хавальд, ― сказала Серафина. ― Она не на много старше Хелис.

― Об этом легко забываешь. Ты вернула свою молодость, не сожалея и не испытывая угрызений совести. Но я постоянно об этом забываю, потому что ты не кажешься молодой.

― Спасибо, ― казалось бы язвительно ответила она, но на её губах заиграла улыбка.

― Ты знаешь, что я имею в виду. Скажи, почему, собственно, ты поехала с нами? Армин и Файлид с удовольствием оставили бы тебя в Газалабаде и осыпали почестями.

― Армин возможно, а вот с Файлид я бы не была так уверена, ― заметила она. ― Она меня боится. Но и мой брат всегда странно на меня смотрел, когда замечал, что я отличаюсь от той, кем была раньше. ― Она вздохнула. ― Думаю то, что мы забываем прежнюю жизнь, имеет смысл. Не пойми меня неправильно, я Хелис и хочу быть ей, но для меня это похоже на то, будто годы Хелис и Серафины соединились. Две разные жизни и всё же одна. Хелис тоже было нелегко, она выступала в семейном цирке. А потом приключившееся с ней по вине Ордуна несчастье… ― Она обняла себя руками, будто замёрзла. ― Я не могу продолжать эту жизнь, когда мир балансирует на краю пропасти. Я обрела милость, и просто чувствую, что моя жизнь имеет больше смысла, если я буду поддерживать тебя всеми силами.

― Меня? ― удивился я. ― Наверное, ты имеешь в виду Лиандру.

― Нет, тебя. Лиандра так занята своей миссией, что у неё едва есть место для чего-либо ещё. Ты сам это сказал. ― Она посмотрела на что-то за моей спиной и прищурилась. ― Что случилось там впереди? ― спросила она. ― Разве это не Зокора? Боги, она с кем-то дерётся?

Я проследил за её взглядом и увидел, что Зокора учувствует в схватке с четырьмя солдатами из Перьев, которые сражались с тёмной эльфикой на боевых посохах. В первый момент я испугался, затем увидел, что Варош стоит в стороне и разговаривает с другими Перьями ― всего лишь тренировочный бой. Мы сделали всего несколько шагов в их направлении, когда первый солдат пролетел по воздуху и упал, сильно ударившись о землю. Второй потерял боевой посох, третий откатился в сторону, четвёртый упал там, где она стояла, в то время как Зокора поймала его посох и перевернула, прежде чем поднять его, как копьё для парада.

Пока четыре Пера со стонами приводили себя в порядок, их товарищи недоверчиво моргали, а Варош позволил себе слабую улыбку. Зокора увидела нас и величественно подозвала жестом, как будто мы и так уже не направлялись к ним.

― Ты помнишь Кеннарда? ― спросила она вместо приветствия. ― У Перьев такой же стиль боя. Эти четверо ― мастера, но они не смогли меня одолеть. ― Перья не особо обрадовались суровому суждению Зокоры, но она уже продолжила: ― Значит я проиграла Кеннарду не из-за техники или стиля, а самому человеку. Я поспрашивала, знаком ли кто с ним, ведь он сказал, что он отсюда. Но его никто не знает, Хавальд. ― Она посмотрела на меня тёмными глазами, в которых светился красный огонь. ― Я хочу знать, кто он такой, этот Кеннард!

― А мы, в свою очередь, хотели бы знать, кем будите вы, сэра, ― сказал один из солдат, который снова поднялся и теперь стоял перед ней, схватившись за живот.

Зокора гордо подняла голову.

― Я Зокора фон Ясенло. Моя мать ― Избета, дочь Лохезы, дочери Джехалы. Я крови Шипов, мой тотем ― кошка, а моё слово ― это слово посвящённого воина Соланте, сестры Астарты, которую вы люди почитаете.

― Значит из народа тёмных эльфов, ― констатировал солдат. ― Нам была оказана огромная честь, 'сева'сол'анте, ― добавил он с улыбкой и низко поклонился. ― Поэтому Астарта сказала, ― интонировал он звучным голосом,