Применение подобных преимуществ на деле требовало целого ряда искусных изобретений: горна с мехами, чтобы создавать относительно высокую температуру, требуемую для плавки. Хотя их использование явно не началось ранее 1500 года до н. э. в Египте и в 1000 году до н. э. в Европе. Кроме того, требовались и тигли, чтобы получать в них расплавленный металл и различные виды клещей. К преимуществам отнесем и тот факт, что все формы придавали отливке нужную конфигурацию.

В-третьих, медь, этот превосходный материал, в самородном виде весьма редко встречавшийся в знакомых с металлами государствах Старого Света, иногда получали искусственным образом, путем нагревания с помощью угля смеси из нескольких весьма распространенных горных пород, включавших окислы, карбонаты, силикаты и сульфид меди.

Ни один из них внешне не напоминает металлическую медь и не обладает желаемыми качествами, но, к счастью, они яркого цвета, так что эти разновидности камней древние люди воспринимали как пигменты или амулеты. Обнаружение того, что данные магические кристаллические минералы могут превращаться в металлическую медь, раскрыло соответствующие запасы этого металла. Это произошло во времена Сиалка III и поселений типа южноиранского Эль-Убайда в Сирии. На Ближнем Востоке за этим последовало открытие сплавов меди с другими металлами — серебром, свинцом и оловом (а также мышьяком. — Ред.), так что все вместе привело к четвертому открытию, которое явно оказалось и последним по времени.

Осуществлять отливку было легче, продукция оказывалась более надежной, особенно если к меди добавляли сурьму, мышьяк, свинец или, что считалось лучше всего, олово. К 3000 году до н. э. преимущества сплава меди и олова уже использовали в Индии, Месопотамии, Передней Азии и Греции, где и открыли бронзу (в дальнейшем «бронза» обозначает отмеченный сплав меди и олова, если не оговаривается другое).

Применяемые в металлургии знания являлись более тайными, чем те, что применялись в сельском хозяйстве или даже при изготовлении керамики. Ожидаемые в ходе плавления химические изменения оказывались еще неожиданнее, чем те, которые превращали глину в керамику.

Превращение кристаллической или порошковой руды в прочную красную медь казалось чем-то сверхъестественным. Изменения твердого состояния в жидкое и обратно, происходившие во время литья, едва ли казались менее поразительными. Манипуляции специалистов-металлургов представлялись более тонкими и трудными, чем связанные с изготовлением керамики, прядением или изготовлением лодок.

Поэтому вовсе неудивительно, что в первых исторических сообществах металлургов считали обладающими особыми тайными знаниями, а сама металлургия рассматривалась не как чисто техническое действие, а как ритуал, доступный лишь избранным. Соответственно, кузнецы и шахтеры считались не только обладателями знаний и навыков, но и посвященными в таинство.

По-видимому, их профессиональные навыки передавались с помощью таких же конкретных методик, наставлений и примеров, как и охотничьи навыки или искусство ткачей. Однако они не доводились до всех членов сообщества, как прочие. Вовсе не каждый член клана становился кузнецом. Работа, связанная с горным делом, плавлением и отливкой, считалась гораздо более скрупулезной и требовала постоянного внимания, чтобы ее проводить в перерывы между обработкой почвы или уходом за скотом. Металлургия требовала полной занятости.

Поэтому подобные занятия стали первым ремесленным производством, уже не связанным с домашним хозяйством и не предназначенным только для нужд семьи. Обычно кузнецы работали, обеспечивая потребности всех остальных членов сообщества. Следовательно, производителям металла и изделий из него приходилось теперь полагаться только на потребителей своей продукции, предоставлявших в обмен продовольствие и другие необходимые вещи.

После колдунов (магов, шаманов и т. п.) кузнецы стали первым классом, выведенным из прямого производства продовольственных продуктов. Следовательно, они не полностью зависели от земли, снабжавшей их продуктами питания, поскольку источником существования кузнецов были доступные им знания и навыки, благодаря которым они могли обменивать производимые ими изделия не только на продукты и изделия местного производства, но и на привозимые из других мест товары.

Следовательно, такие ремесленники меньше подчинялись социальной дисциплине по сравнению с рыбаками или крестьянами, не так зависели от местного сообщества даже по сравнению с колдунами. Ведь влияние последних коренилось в «субъективных» верованиях и предрассудках их соплеменников.

Ремесленники находили применение своим конкретным профессиональным навыкам и значимым товарам даже среди чужеземцев. Редкие металлические предметы, которые находят в поселениях медного века, очевидно, изготовлены переезжавшими с места на место кузнецами, путешествовавшими по стране с заготовками металла и делавшими из них орудия на месте. Примером может служить весь европейский бронзовый век. Так же поступают в наше время и работники по железу в Африке. В сельской части Европы похожим образом поступают лудильщики.

С того времени, как ремесленники стали носителями не только полезных навыков, но и знаний, их миграция реально способствовала распространению открытий и накоплению опыта. Результатом данного процесса является относительное единообразие самых первых предметов из металла, предшествовавшее городской революции.

Металлургические знания стали первым проявлением интернациональных знаний, хотя и оставались достоянием узкого круга ремесленников. Все практические умения древних купцов и шахтеров явно коренятся в непрактичной матрице магического ритуала. Ассирийские тексты, даже те, что относятся к 1-му тысячелетию до н. э., содержат упоминания о том, что в подобных ритуалах использовались извлеченные из чрева женщин нерожденные плоды и кровь девственниц. Такой вывод позволяют сделать остатки поселения работников по бронзе в пещере Хитери-Берн (графство Дарем) в Англии. И у современных первобытных народов кузнецы окружены магическим ореолом и запретами.

Передача таких навыков через учеников во многом носила подражательный и поэтому консервативный характер. Процесс нельзя было просто описать. Все ученики должны были как можно точнее воспроизводить каждое действие мастера, который не допускал никаких отклонений, даже если они шли на пользу.

Наконец, ремесленники склонялись к тому, чтобы хранить в тайне свои знания и навыки. Они передавали их от отца к сыну, от мастера к ученику. Таким образом ремесленники стали образовывать гильдии или кланы, ревностно охранявшие тайны мастерства. Подобные наследственные ремесленные кланы организованы по тому же родственному принципу, что и кланы первобытных людей.

Освоение обработки металла привело к появлению нового класса, который не встречался в чисто неолитической экономике, поскольку он разрушал ее самодостаточность. Индивидуальный земледелец жертвовал своей независимостью постольку, поскольку ему было легче не изготавливать самому орудия труда, а получать их, осуществляя обмен с кузнецом. Следовательно, земледельцу приходилось производить дополнительное количество продуктов, превышающее его домашние потребности, чтобы поддерживать жизнь специалистов, которые производили необходимые ему орудия и инструменты, а также добывали руду и выплавляли металл.