– Кейв, а почему он уехал из Олбани? – в надежде на зацепку интересуется Саманта. – В досье этого нет. Чисто теоретически, его могли прижать конкуренты? Или, к примеру, он лишился…

– … постоянного канала, по которому доставал синтетические органы? – Кевин по‑прежнему понимает ее с полуслова, и она ловит себя на мысли, что соскучилась по их совместной работе. – Я проверял эту версию. Криминалисты выезжали в старый дом Брайса, но не обнаружили ни человеческих останков, ни фрагментов корпусов киборгов. После пожара там мало что сохранилось. Опрос соседей тоже не внес ясности.

Отлично, теперь еще и пожар – чем не очередной довод в копилку подозрений.

– Не из воздуха же он их брал, – Саманта откладывает досье и поднимает спинку кресла – самолет заходит на посадку. – Даже если Брайс копался на свалках, кто‑то должен был его заметить.

В аэропорту Бостона они пересаживаются в арендованный седан и выдвигаются в Ленокс. Дорога занимает около трех часов, и все это время Саманта пытается сосредоточиться на предстоящей встрече, но тщетно – мешает двойственное чувство. С одной стороны, она чертовски соскучилась по расследованиям и рада взяться за дело, а с другой – понимает, что Джоунс просто не захотел тратить ценное время полевых агентов на бумажную волокиту, поэтому и подключил стажера.

Шериф встречает их на парковке возле полицейского участка и вяло пожимает руки – он явно не горит желанием сотрудничать с ФБР. Саманте хочется съязвить, но расследование важнее, и она отбрасывает эмоции:

– Спасибо, что оперативно все подготовили.

Шериф лениво пожимает плечами:

– Сомневаюсь, что вы что‑то найдете. В нашей базе на него всего полтора файла.

Однако они проводят в архиве почти десять часов. Саманта забывает про сон, еду и сигареты и лишь изредка отвлекается на кофе, который приносит Кевин. Один раз он отлучается до ближайшего итальянского ресторанчика и чуть ли не силой вручает Сэм промасленный пакет с ужином. На автомате запивая остывшую пиццу супом, она продолжает перелопачивать записи с камер наблюдения. Веки тяжелеют, кадры расплываются перед глазами, и все видео кажутся одинаковыми, но Саманта упрямо изучает файл за файлом.

К утру следующего дня она еле держится на ногах, а кофе можно заливать в глаза – в желудке он уже не помогает.

– Отдохни, – «кей‑ви» ловит ее возле кулера в гостевой зоне.

– И пропустить все веселье?

Даже ледяная вода не бодрит – от усталости Сэм готова уснуть стоя. И не сопротивляется, когда Кевин подхватывает ее на руки.

– Я разбужу тебя, когда что‑нибудь найду, – он относит ее на диван в переговорной и накрывает пиджаком.

– Два часа, – предупреждает Саманта в полудреме. – Не больше, слышишь?

Открыв глаза, она обнаруживает, что проспала до вечера. Смачно выругавшись, Сэм возвращается в архив. В препирательствах упражняться не хочется, поэтому она молча плюхается рядом с Кевином и замечает экране размытую коробку с логотипом в форме отпечатка губ:

– «Оазис»? Неужели эти ребята еще живы?

Последний раз Сэм слышала об эскортной службе лет пять назад, когда производство секс‑киберов не было масштабным, и их не покупали для использования в каждый дом.

– Данная версия завела в тупик, – Кевин переходит к следующему стоп‑кадру с записи. – Клуб закрыт, компания объявила о банкротстве. Им незачем покупать синтетические органы.

– Но они могут работать нелегально.

Саманта никак не сформулирует причину, по которой ее вообще заинтересовала эта коробка. Словно на глаза попалась какая‑то деталь, а она не придала значения. Что‑то, что было на самом виду. Прокрутив список содержимого грузовика, Сэм щелкает пальцами:

– Точно! Все перевозимые модули совместимы с секс‑линейкой. Не стоит сбрасывать «Оазис» со счетов, они могут быть тем самым каналом сбыта. Прижмем их – возьмем Брайса.

Кевин некоторое время молчит, анализируя, и, наконец, кивает.

Всю ночь они перебирают файлы, пока, наконец, не находят удаленный архив в одном из старых дел о нанесении увечий – на Брайса было совершено нападение, но через день он забрал заявление. Мониторинг списка свидетелей приводит к одному из перекупщиков, которым оказывается бывший владелец «Оазиса».

– Я же говорила, что это они! – Саманта победно вскидывает руки.

Довольно улыбнувшись, «кей‑ви» передает данные Джоунсу – дальнейшим расследованием займется центральный офис.

Радость быстро улетучивается, когда Сэм осознает, что пора возвращаться у Куантико.

– Можно я хотя бы заеду в отель принять душ? – устало вздыхает она, уткнувшись лбом в плечо Кевина.

– Рейс в Вашингтон вечером, поэтому я успею не только потереть тебе спинку, но и сделать массаж, – обещает он, целуя ее в висок.

За завтраком Кевин заботливо подливает ей кофе, но Саманта не чувствует вкуса – нет ни настроения, ни аппетита. За каким хреном она вообще потащилась в ФБР? Чтобы светить значком на входе в офис и таскать пистолет для баланса на ремне? «Кей‑ви» чувствует ее уныние и молча цедит из своей кружки синтетический кофе, изредка отвлекаясь на электронную почту.

В лифте он обнимает Сэм:

– Рутина не навсегда. Я верю.

От его утешений становится совсем тоскливо, и в лобби Саманта ускоряет шаг. Шум улицы накатывает вместе с порывами ветра, стоит ей распахнуть дверь. Только через секунду Саманта осознает, что мощные потоки воздуха и гул вызваны не погодой – на детскую площадку возле дома садится вертолет со спецназовцами. Скрипя тормозами, на тротуар влетает внедорожник с тонированными стеклами, заставляя прохожих разбежаться. Хлопнув дверцей, из него выбирается Джоунс и уверенно шагает в ее сторону.

Кевин все еще в лобби, обсуждает с дотошной соседкой зависшую сенсорную панель. Придержав дверь, Саманта оборачивается и интересуется тоном примерной домохозяйки:

– Милый, ты ничего не взламывал на досуге?

– Разве что слегка отрегулировал маршрут дрона службы доставки… – «кей‑ви» выходит на ступени и удивленно приподнимает бровь при виде группы захвата. – Не знал, что это теперь преследуется по федеральным законам.

Проигнорировав сарказм, Джоунс привычно кривится.

– Сегодня ночью на границе с Нью‑Джерси остановили крупную партию синтетических органов. Сопровождавшие груз киборги отказываются давать показания и заявляют, что будут разговаривать только с вами. Двумя, – уточнение дается ему сложнее всего.

Взглянув на «кей‑ви», Саманта прищуривается: