— Это что, спланированная засада?

— Можно сказать и так! Но разве это важно, господин чиновник? Вы попались с поличным и, невзирая на занимаемую должность, ответите за содеянное, но я не слышал вашего решения насчет лодок!

Вице-губернатор приказал охранникам:

— Отойдите от берега!

Николай добавил:

— Недалеко! И стоять кучей! Пока я составлю протокол.

Комаров буркнул:

— Ни я, никто из охраны его не подпишет!

Колян издевательски улыбнулся:

— А этого и не требуется. Достаточно понятых, а они присутствовали здесь все время, пока вы расслаблялись от дел государственных!

Вице-губернатор понял, что проигрывает вчистую. У него оставался последний козырь, весьма весомый, с его точки зрения, — деньги!

Сменив тон, он спросил:

— Мы можем поговорить тет-а-тет, лейтенант?

— Почему нет? У вас есть что предложить мне?

— Да! Но я должен быть уверен, что нас не пишет ваша чертова камера!

— Этого обещать не могу!

— Но без этого разговор теряет смысл!

Николай пожал плечами:

— Что ж, тогда оставим диалог! Лично мне он не нужен!

Вице-губернатор сплюнул в траву:

— Черт с тобой! Но отойти-то к палатке мы можем?

Горшков согласился:

— Отойти можем!

— Тогда пойдемте!

Развернувшись, Комаров направился к палатке, где спала или нежилась в постели любовница вице-губернатора. Николай неспешно пошел за ним, сказав охране:

— Ребята, не играйте с огнем! Мое предупреждение остается в силе. А стреляю я хорошо. Убивать, конечно, не буду, но калеками сделаю очень даже легко! Подумайте, вам это нужно? Думаю, совершенно не нужно!

Вице-губернатор остановился возле палатки, нервно переминая пальцы рук. Горшков подошел к нему:

— Слушаю вас, Вениамин Александрович.

Комаров заговорил:

— Лейтенант! Да, ты Герой, ты в почете, признаю, ты сделал меня, и я ничего не смогу предпринять против тебя, но… сколько ты получаешь на своей собачьей должности? Пять тысяч? Шесть? Меньше?

— Это вас не касается.

— Глупец! Подумай! Замнем дело, я в течение месяца переведу тебя в управление на ту должность, которую захочешь. Майорскую должность. Квартиру в центре города сделаю. Плюс расходы. По штуке в месяц буду к зарплате доплачивать! Давай договоримся! Ну, какой тебе резон топить меня? Ради звездочки на погоны? Да я тебе их две прицеплю. А хочешь, увольняйся из органов — магазин бытовой техники получишь. В собственность. Там навар хороший. И никто из фискалов к тебе и близко не подойдет. Лично подо мной работать будешь! А, лейтенант? Такой шанс раз в жизни предоставляется. Не упусти его! Потом жалеть будешь! А согласишься, и деньги иметь будешь, и власть, и бизнес! Соглашайся, Горшков! Лодку с сетями и рыбой своим понятым отдай! Продадут с лету! И все останутся довольны. Насчет ущерба сам подумай, ну какой это на хрен ущерб для такой реки? Мелочевка! Ну, Горшков?

Взгляд Николая словно прожег Комарова.

— Купить меня решил, клоп вонючий? Да вот хер у тебя что выйдет, понял? Жаль, что на мне форма, я б тебя, мразь, прямо здесь в землю закопал. Садись в свой джип и вали отсюда по-быстрому. И жди скорого следствия. Всю охрану и малолетку я задерживаю! Проваливай!

Николай оттолкнул вице-губернатора, заглянул в палатку. Увидел девицу, неумело прикидывающуюся спящей. То, что она бодрствует, выдавали слегка подрагивающие веки слишком плотно закрытых глаз. Горшков крикнул:

— Эй, красотка, подъем! Три минуты — и ты на улице, или водой с реки окачу!

Малолетка открыла глаза:

— А что, собственно, произошло? Кто вы и почему я должна подчиняться?

Николай повторил:

— Три минуты! Потом вода!

Отойдя от полога, заметил, как вице-губернатор пытается завести джип. Вскоре дорогой импортный внедорожник, виляя по грунтовке, начал удаляться в лес. Горшков подумал — вряд ли далеко отъедет, скорей всего, упрется где-нибудь в сосну. Ну и хрен с ним.

Он подошел к охранникам.

Те, оказав помощь пострадавшему собрату, стояли кучкой возле пня.

По команде лейтенанта из кустов вышли Володин и Рудин. Появилась и проститутка. Горшков приказал ей ждать у реки, предупредив, что будет стрелять, если малолетка решит сбежать.

Колян взял ее на испуг. Девица же вполне серьезно восприняла угрозу милиционера, так легко шуганувшего самого вице-губернатора области, и покорно стояла, съежившись то ли от утреннего холода, то ли от страха.

Горшков затребовал документы у охранников.

Те передали ему паспорта.

Лейтенант открыл.

— Итак, с кем имеем честь? Дмитрий Гусаков, это тот, кто рыбачил, ясно. Евгений Сумов, тоже браконьер, а вот и Виктор Бейроза, оказавший вооруженное сопротивление сотруднику милиции! Отлично. Всем на корточки!

Браконьеры подчинились.

Горшков быстро составил первый протокол о браконьерстве. Зачитав текст, спросил охранников:

— Подписывать сей документ, господа охранники, будем?

Бейроза ответил:

— Нас Комаров заставлял!

— Что именно?

— Ну, это, рыбу сетями ловить!

— Вот как, заставлял, значит? Ясно, так и запишем. Записали, подписываем?

Парни молчали.

Горшков взглянул на Бейрозу:

— Витек! Ты заметил, что в протоколе нет ни слова о сопротивлении? А ведь я могу сформулировать твои действия как вооруженное нападение на сотрудника милиции или как покушение на убийство сотрудника правоохранительных органов. А это уже совсем другие статьи и другие срока, особенно по последнему обвинению. Чуешь, чем для тебя лично может обернуться дело, Витек?

Бейроза заскулил:

— Но я не хотел. Не стал бы стрелять. Просто сработал инстинкт!

— Инстинкт? Весомый аргумент. Вот на суде его и представишь!

— Но…

Колян перебил охранника:

— Слушай сюда, Витек! Я понимаю, вы все люди подневольные. Так что постарайся быстренько убедить подельников подписать протокол, и всем скопом пойдете по браконьерству. И я забуду о том, что ты пытался нашпиговать меня дробью! Только быстро, Витек!

Через минуту протокол был подписан! В нем охранники признали, что заниматься браконьерством их заставил Комаров!

Николай подозвал к себе Володина:

— Карась, подгоняй сюда свой крейсер!