Я схватила свое возможное оружие и бегом направилась к лестнице. Преодолела ее в три прыжка и очутилась в просторном коридоре. Причудливые светильники на стенах, пушистый темно-красный ковер под ногами и четыре закрытых двери.

Замерла прислушиваясь. Только из-за одной двери раздавались голоса, смех и тихая музыка. Подавив в себе все сомнения повернула массивную ручку и толкнула гладкую, белую поверхность двери. Она открылась на удивление легко, бесшумно и плавно.

Юльку я увидела сразу, она черным пятном резко отличалась от от остальных гостей. Несколько почти голых девушек танцевали под восточную музыку, парни были тоже не совсем одеты. Джинсы да затейливые татуировки, вот и весь их наряд.

Дочь сидела на коленях у того самого парня, которого я прозвала "Мутный Красавчик". Она ласково перебирала его короткие волосы, что-то шептала парню на ухо. По Юлькиному, глупому хихиканью и неловким движениям я с ужасом поняла, что она пьяна.

Злость, ярость, обида, щемящее разочарование и беспокойство за крошечную искру жизни охватили меня. Я ничего уже не видела кроме кругленького живота под натянувшейся футболкой и влажного, пьяного блеска ее черных глаз. В один прыжок я оказалась рядом с парочкой. Рывком сдернула дочку с колен дремавшего парня. Громкий звук пощечины заглушил музыку и разговоры. Юлька потрясенно смотрела на меня, прижав ладошку к покрасневшей щеке. Я ударила ее впервые в жизни.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Если, ты сейчас не пойдешь со мной домой, то я клянусь, что к утру исчезну уже навсегда! - мой голос был спокоен. Слова четко, размеренно звучали в наступившей тишине.

- Эй, эй, что за дела? - Тимур очнулся от сладкой дремы и сейчас пытался понять, кто я такая и откуда взялась.

- Заткнись, Мутный Красавчик! - с негодованием, раздраженно махнула рукой в его сторону. Тяжелая бутылка про которую я забыла, зацепилась за толстое стекло круглого стола, раздался мелодичный треск и густая, пахучая жидкость залила белую кожу мягкого дивана, джинсы парня и пресловутые кубики пресса на его тренированном животе. Тимур вскочил и тут же запрыгал на одной ноге, темно-коричневый осколок стекла впился в его босую ногу.

Ругань парней, визг девушек и близкие залпы праздничного салюта слились между собой.

Я протянула руку дочери.

- Ты со мной? - спросила я ее, пристально смотря в черные, родные глаза.

Юлька немного замялась, беспомощно оглянулась на яростно и злобно матерящегося Тимура. Его окружили девицы, пытаясь вытирать салфетками с живота липкий ликер. Кто то из парней вызывал по телефону охрану.

- Я с тобой! - пробормотала она и вложила свою ладошку в мою руку.

Хлопнула закрываясь за нашими спинами белая дверь, глухо запело, задрожало железное кружево ступенек под быстрыми шагами.

Уже на выходе я оглянулась назад. Два охранника тяжело топая черными ботинками быстро поднимались на верх. Стоящий за барной стойкой рыжий парень улыбнулся мне и подмигнул, махнув на прощание рукой.

Домой мы с Юлькой доехали быстро. На ночном шоссе почти не было машин.

Окна моего прежнего дома были темны. Они мрачно насупившись черными провалами стекол, смотрели на освещенную фонарями улицу из-за забора. Чуткая Линда зашлась лаем услышав шум подъехавшего мотоцикла.

- Где это твоего папашку носит? - поинтересовалась я у Юли, открывая ворота.

- У него сегодня важная встреча в ресторане намечалась. Ну, а после ресторана наверное.., - Юлька замялась и опустила глаза.

Я понятливо покивала головой.

- Ну, да. Сосед так-таки у меня, человек теперь вольный. Вдовец как-никак!

Юля поджала губы и неодобрительно глянула на меня из под насупленных бровей.

- Мама, ты тоже в этом виновата. Зачем молчала тогда? Надо было сразу правду восстанавливать.

Мне стало обидно от таких слов. Но постаралась не придавать им особого значения. Юлька сейчас пьяна, а я ведь трезвая.

Дочь с трудом выбралась из коляски мотоцикла и с интересом огляделась по сторонам. Круглые, белые, солнце накопительные фонари вдоль садовой дорожки, подобно маленьким планетам ярко освещали разноцветные петуньи. Медово-прянно пахли распустившиеся к ночи маттиолы.

- Входи! - распахнула я тяжелую дверь перед осматривающейся по сторонам Юлей.

Мы вошли в просторный холл, я словно фокусник в цирке хлопнула в лодоши и его залил яркий свет.

- Ух, ты! Здорово! - восхищенно воскликнула дочь и пьяно качнулась.

Я сдержанно хмыкнула, проводила ее на огромную кухню и усадила на темно- красный, кожаный диван. Засуетилась приготавливая теплую воду, соль, салфетки.

Юлька задремала, сжавшись в маленький комочек в углу дивана. Но я была безжалостной.

- Пей! - строго приказала я ей, протягивая высокий стакан с соленой водой.

- Ой, водичка! - она качнулась и радостно схватила его. Отхлебнула и с отвращением выплюнула.

-Она же соленая, мама! - возмущенно надула губы Юля.

- Пей сказала! Так легче будет вызвать рвоту, что бы  избавиться от той гадости которую ты в себя влила! - Ты о ребенке думала, когда вино пила!?

Юлька всхлипнула и послушно осушила стакан крупными глотками. Вскочила с дивана и прикрывая рот ладошкой.

- Теперь надо рвоту вызвать, - втолковывала я дочери, подталкивая к двери туалета.

Умытую, порозовевшую Юлю, я напоила горячим чаем и заставила съесть бутерброд с сыром и маслом. А затем проводила в спальню. Круглая кровать, которая так понравилась мне в магазине, теперь поразила и ее.

- Круто! Хоть так ложись, хоть эдак! - Юлька бухнулась на мягкую, пружинистую поверхность.

Я включила ночник и отступила к двери.

- Постарайся заснуть, разговаривать с тобой завтра будем.Сейчас уже ночь, ты устала и я устала... Спать! Спать! - строго прикрикнула я на дочку.

- Мама..? - глухо всхлипнула мне в спину дочь.

Я обернулась. Она сидела посреди груды подушек на непривычной, круглой кровати. Маленькая, потерянная.