чтобы привлечь спонсоров. Я был многим обязан Питеру. Он дал мне автомобиль, еще когда я пользовался инвалидной коляской.

В 1993-м, пусть и не без удачи, Херберт трижды финишировал в шаге от подиума. Он оказался четвертым в Бразилии, повторил этот успех двумя неделями позже в дождевой гонке на «Донингтон-Парке», снова стал четвертым на родине, в Сильверстоуне, и пятым – в Бельгии. И все это, не говоря уже о том, что Херберт великолепно смотрелся на фоне напарника Алекса Дзанарди, которому за весь сезон удалось набрать лишь одно очко. Но на этом финансовые возможности Lotus иссякли практически полностью.

В 1994 году новый регламент запретил использование всех электронных помощников, что серьезно повлияло на расстановку сил в чемпионате. По Lotus ситуация ударила особенно сильно, поскольку последние результативные финиши команды состоялись во многом благодаря электронной составляющей ее машин. Сезон коллектив начал на одном честном слове. Коллинзу буквально в долг удалось раздобыть хороший двигатель Mugen-Honda V10.

Большую часть года Lotus напоминал скорее тонущий корабль. Особые надежды в команде возлагали на Гран-при Италии: в «Храме скорости» дебютировала специальная, более мощная версия мотора. Но так как в распоряжении Коллинза и KΟ была лишь одна коробка передач, способная работать с новым движком, получил его только Херберт. Дзанарди пришлось использовать старую версию двигателя.

Хороший результат нужен был Lotus как воздух: команда погрязла в долгах, спасти ее мог только новый спонсор, однако при плохих выступлениях привлечь его, понятное дело, задача невозможная. В Кубке конструкторов у британцев зияла унылая «баранка», даже у вечных аутсайдеров из Larousse и Minardi дела шли лучше.

Чудо таки случилось, но лишь отчасти – Херберт смог спасти свою карьеру, а вот Lotus, к сожалению, не помог. В квалификации Джонни оказался четвертым, удивив лидеров самим фактом своего существования. Оставалось лишь хорошо стартовать и добраться до финиша. Однако ирландец Эдди Ирвайн на Jordan так здорово разогнался, что тормозить пришлось об Херберта. Сзади к этой компании присоединился и Дэвид Култхард, усугубив последствия аварии.

Старт отменили, наш герой, пытавшийся запрыгнуть на последнюю ступеньку уходящего поезда, сменил машину, только вот чудо-двигателя с чудо-коробкой на ней уже не было, а стартовать пришлось из боксов. Когда на его машине спустя пару кругов «умер» генератор, Херберт, наверное, даже облегченно выдохнул.

Докатывала сезон команда по инерции, растеряв под конец всех партнеров и спонсоров. Контракт Джонни за бесценок выкупил Том Уокиншоу, впечатленный четвертым стартовым местом британца в Монце. В Хересе Херберт уже пилотировал Ligier – в гонке наш герой финишировал восьмым, без очков, но по ходу уик-энда стабильно опережал напарника Оливье Паниса. Учитывая тесные связи с Бриаторе, Том сумел убедить Флава дать Джонни еще один шанс, и заканчивал год Херберт в Benetton.

Lotus стал историей, а Джонни начал новую жизнь. Ему предстоял сезон в топ-команде, выигравшей в 1994-м титул в личном зачете и проигравшей Кубок конструкторов лишь по причине отсутствия достойного второго номера… Джонни тогда еще не знал, что это для него будет означать.

1995. СГОРЕВШИЙ В ЛУЧАХ СЛАВЫ

Итак, вновь Benetton. Неладное для Джонни началось еще на зимних тестах, когда англичанин оказался быстрее признанного лидера команды, Михаэля Шумахера, на пару тысячных секунды.

Я наивно полагал, что у пилотов одной команды должны быть равные возможности. Шумахер так не считал никогда. Михаэль заявил, мол, у нас обоих есть маленькие секреты, мне не очень хочется, чтобы ты видел данные моей телеметрии, а тебе не хочется, чтобы я видел твои. Когда на следующий день я прибыл на автодром, мне сказали, что доступ к данным телеметрии для меня закрыт. Чертов «маленький секрет» заключался в том, что Михаэль располагал полной информацией, в том числе и моей телеметрией. С этим я не мог ничего поделать.

В целом сезон оказался для Херберта очень трудным. Такой уж Флавио Бриаторе человек – он способен развить в любом потенциальном чемпионе эго неимоверных размеров, сделать ставку на лидера и всеми силами подчеркнуть его исключительность, а каково при этом состояние второго пилота, его мало волнует. Более того, он всегда делал так, чтобы это вообще не волновало никого в команде! При этом требований добиваться хороших результатов со второго пилота никто не снимал.

1995 год стал, пожалуй, худшим в карьере Джонни. Да-да, даже несмотря на две победы и невиданные для него до того момента 45 очков. Просто все познается в сравнении, а между напарниками тогда зияла не просто пропасть, а настоящая Марианская впадина. Шумахер регулярно боролся за поулы и победы, а Херберт редко когда стартовал выше седьмого места.

Никого особо не волновало, что, если какой-то механик плохо справлялся с обслуживанием машины, его не увольняли, а посылали «замаливать грехи» на половине гаража британца, и наоборот – самые успешные, быстрые, умные и старательные члены бригады нашего героя тут же переходили в бригаду борта номер один. Запасная машина во всех гонках сезона настраивалась под Дядю Мишу, болидом которого занимались семь опытных инженеров. Шесть из них отвечали за разные области техники: аэродинамику, электронику, подвеску, резину, настройки педалей и картографию двигателя. В бригаде чемпиона работали талантливейшие гоночные инженеры Виллем Тоет и Ричард Маршал, а контролировал их работу Пэт Симмондс – главный гоночный инженер команды. В общем, это был великолепно отлаженный механизм, работавший как часы.

У Херберта было три гоночных инженера. Курировать их работу также должен был Симмондс, но он этого не делал.

Пэт вообще не работал с моей машиной. В любой другой команде, куда бы я ни попадал, все настройки всегда контролировал главный гоночный инженер. Лишь спустя много лет, когда мы с ним уже не работали в «Формуле-1», Пэт рассказал мне за чашечкой кофе, что таково было распоряжение Бриаторе.

А теперь посмотрите на все это глазами болельщиков, руководителей команд и других обитателей паддока: один пилот изо всех сил бьется за титул, а второй не то, что с Williams, даже с середняками справляется с трудом. В квалификациях разница между напарниками по Benetton доходила до полутора-двух секунд, а две победы Джонни… что ж, на них остановимся поподробнее.

Первая пришлась на Гран-при Великобритании. Херберт стартовал в гонке пятым, кое-как сумел отыграть позиции за счет тактики, но о возможном триумфе долгое время речи не шло. Успеха бы и не случилось, не превысь Дэвид Култхард скорость на пит-лейн, за что, естественно, полагался штраф.

Вторую же Джонни отпраздновал в Монце. Годом ранее, еще за рулем Lotus,