Нахмурившись, она подняла к глазам руку, которая почему-то казалась ватной и непослушной. Кожа была бледной, сквозь нее просвечивали синие жилки. Пальцы совсем тонкие, вон, скромное колечко с александритом болтается. И вновь накатил страх. Такой, что сердце затрепыхалось в груди, а перед глазами тряхнуло серым полотном приближающегося обморока. Лиззи… там ведь Лиззи убили. А она, Бьянка, нашла ее в беседке в таком виде, как будто перед смертью Лиззи вовсю развлекалась с мужчиной.

Бьянка тихо всхлипнула. О, что было потом… Потом она беспомощно висела на руках лорда Сандора, вдыхая запах дорогого табака и не менее дорогого одеколона, свежего и терпкого, с цитрусовой ноткой. А Сандор принес ее в дом, положил на кушетку и умчался куда-то. Над Бьянкой тотчас собрались квохчущие женщины, все искренне сочувствовали, и только маменька гневно поджимала губы, как будто уличила Бьянку в неподобающем для юной леди поведении.

Естественно, что можно сказать девушке с испорченной репутацией, когда посреди ночи ее в дом на руках приносит малознакомый мужчина?

И вот тогда-то Бьянку и накрыло – тошнотворно-теплой, соленой волной – и смыло в непроглядный мрак, кружа, словно щепку. Мрак, растрескавшийся кошмарами.

Девушка закрыла глаза и постаралась дышать глубоко и спокойно, чтобы унять трепещущее сердце. Так нельзя. Все закончилось. Она дома, жива и невредима. И лорд Сандор принес ее из того жуткого места, где, бесстыдно раскинув ноги, умерла Лиззи…

Но кто мог ее убить?

И следующая мысль заставила Бьянку буквально окоченеть от захлестнувшего ужаса. Лорд Сандор! Он ведь почему-то околачивался неподалеку от той беседки, почему-то не проводил время со всеми прочими. Именно его она встретила первым. Неужели?…

Бьянка усмехнулась. Да нет же. Сандор не похож на человека, который задушит беззащитную девушку. Он, скорее, похож на человека, который сперва переломает все ребра, а потом просто оторвет голову, но чтоб так, как Лиззи… нет, невозможно.

Но тогда… что он делал в парке? Неужели следил за ней?

События той ночи снова мешались, вертелись, смазываясь одним пестрым цветным пятном. Все равно, что катаешься на карусели. Только вот не хочется визжать от восторга, да и сердце замирает отнюдь не от радости. Сперва Левран. Потом Лиззи. И лорд Сандор. Есть от чего сойти с ума.

Уняв сердцебиение, Бьянка вновь открыла глаза. Посмотрела на розы и подумала, что их наверняка принес отец. Или передал Дитор Шико. Мелочь, а приятно… Покосившись на Тутту, Бьянка несмело кашлянула. Служанка завозилась в кресле, даже всхрапнула, но не проснулась.

– Тутта, – позвала она. И уже громче: – Тутта!!!

Девушка вскинулась, несколько мгновений смотрела на Бьянку. Взгляд – мутный со сна, и на щеке розовый отпечаток фартука. А затем вскочила, оправляя смятый подол форменного платья, всплеснула руками и засуетилась.

– Ах, госпожа, какое счастье, что вы пришли в себя! Ваш папенька уж каких только лекарей не звал! Маменька начала отчаиваться, заказала службу в храме Всеблагого… Давайте вот, попейте водички…

Она ловко приподняла голову Бьянки, подсунула под спину подушку, так что Бьянка оказалась в полусидячем положении. Затем подхватила широкий стакан, и Бьянка с наслаждением принялась глотать прохладную воду.

Потом отстранилась и спросила:

– Тутта… а сколько дней я провалялась вот так?

– Трое суток, госпожа, трое суток.

Бьянка прищурилась, глядя на свою верную служанку. Медленно приходя в себя, она постепенно начинала подмечать интересные детали – например, заплаканные глаза Тутты и то, как она старательно отводила взгляд. Такое у них уже бывало, тогда, когда Тутта присваивала сдачу из магазина или тогда забывала принести утреннюю почту.

– Ты, верно, хочешь мне что-то рассказать, – мягко сказала Бьянка. – Не бойся, я тебя не буду ни ругать, ни наказывать.

– Да что вы… госпожа… – Девушка смутилась окончательно. Но стакан в ее руках дрожал столь выразительно, что Бьянка поняла: случилось нечто из ряда вон выходящее. Пока она валялась бревном и смотрела кошмары.

– Рассказывай, – приказала она.

Тутта всхлипнула. И посмотрела так, как будто на месте Бьянки лежал ни много ни мало хладный труп.

– Вас, госпожа… замуж выдают, – почти прошептала Тутта, и по ее розовой щеке со следом от фартука скользнула слезинка.

Бьянка рефлекторно сжалась, как будто это была не новость, а ядовитая змея, вдруг оказавшаяся в кровати.

Неужели… Левран Шико?

И это недоразумение так и предстало перед глазами. Сутулый, с вечно опущенной головой, недобрым взглядом, постоянно ковыряющийся в носу. Женишок тот еще! Кто ж на такого посмотрит? Но именно это недоразумение решилось напасть на нее, полезть под юбку – да и вообще, если бы не вмешался лорд Сандор, понятно, чем бы все закончилось. От одной только мысли о том, что Левран будет ее мужем, Бьянка ощутила приступ тошноты.

– Это… жених розы принес? – сипло спросила она, и Тутта кивнула. – Шико? – уточнила Бьянка, и ее голос дрогнул.

– Нет, госпожа, – Тутта совсем поникла, – это такой ужас, госпожа. Я слышала часть разговора, но меня тогда с вами здесь не было. Приходил этот… ваш папенька потом его костерил на чем свет стоит… Лорд Сандор. Принес цветы и объявил, что на вас женится.

– Да ну. – Бьянка хмыкнула. – А папенька его не спустил с лестницы? Этот простолюдин посмел явиться к графу Эверси и просить руки его дочери?

Тутта покачала головой и особенно пронзительно посмотрела на Бьянку.

– Он не просил вашей руки, госпожа. Он просто объявил, что собирается взять вас в жены. И все. Папенька ваш рвал и метал, на следующий день отправился во дворец, а вернулся оттуда в таком состоянии, что госпожа графиня его весь вечер отпаивала успокоительным.

– Э-и-и-и? – невнятно протянула Бьянка. Внутри все дрожало от недоброго предчувствия.

Тутта наклонилась к ней совсем низко, так, что Бьянка ощутила слабый аромат дешевеньких духов, исходящий от девушки.

– Я слышала, госпожа, что король издал приказ о том, что вам следует выйти замуж за лорда Сандора. И еще… я не совсем поняла, но вроде бы в приказе говорилось еще и о том, что лорд… он вместе с вами приобретает титул графа, фамилию Эверси и права на все земли вашего папеньки.

– Да он совсем берега потерял, – пробормотала Бьянка.

– Кто, король? – Тутта побледнела.

– Да нет же, Сандор…

И задумалась. То, что сейчас поведала Тутта, просто не могло быть правдой. Впрочем, судя по всему, и неправдой тоже не было. Лорд Сандор, этот грязный мерзавец, простолюдин, наверняка выходец из торгашей, собрался войти в семью Эверси! Человек, который сломал всю ее жизнь, теперь собирался присвоить и ее, словно какую-то тряпку!

– Так это Сандор… розы притащил? – тихо спросила она.