Если ресторана нет, то как же богатые едят? Им готовит прислуга. Званые ужины — норма, хозяева меняются один за другим: сегодня очередь Боба, завтра прием у Флетчера, в пятницу, возможно, у Конрада, на яхте, а в субботу — в поместье Уиндзора. Если вы здесь «летничаете» — не «проводите лето», а именно «летничаете», это слово-пароль, — то, весьма вероятно, на острове «летничали» ваши отец и дед. Воздух насыщен океанскими брызгами и голубой кровью.

По обе стороны острова были выделены два загадочных, огороженных участка. Один — рядом с травяным теннисным кортом — принадлежал военным. Что там происходило, в точности не знал никто, но разговоры о каких-то секретных операциях и тайнах типа НЛО велись бесконечно.

Другой закрытый участок располагался на южной оконечности острова и принадлежал Гэбриелу Уайру, эксцентричному, славившемуся своим отшельническим нравом ведущему исполнителю «Лошадиной силы». Это поместье тоже было окружено завесой тайны — ни много ни мало двадцать один акр земли, охраняемой часовыми и новейшим электронным оборудованием. Уайр был на острове исключением. Казалось, он вполне смирился со своим положением одиночки, изгоя. Более того, думалось Майрону, Гэбриелу другого и не нужно было.

С годами, если верить молве, голубая кровь острова более или менее приняла затворника-рокера. Иные говорили, что видели, как он покупает что-то на рынке. Другие — что ближе к вечеру часто выходит на небольшой тихий пляж и плавает, либо в одиночку, либо в обществе ослепительной красавицы. Но положительно утверждать это, как и многое другое, связанное с Гэбриелом Уайром, трудно.

Подъехать к владениям Уайра можно было единственным способом — по разбитой дороге с пятью тысячами запрещающих знаков и будкой охранника с опущенным шлагбаумом. Знаки Майрон игнорировал — он был любитель нарушать правила. Добравшись до острова на частной лодке, он одолжил у кузена Уина Бакстера Локвуда, имевшего здесь дом, машину — новомодный внедорожник «Уизман-родстер-МФ5», стоивший больше четверти миллиона долларов. Увидев шлагбаум, Майрон прикинул, не стоит ли просто проехать через него, но потом решил, что Баксу могут не понравиться царапины.

Охранник оторвался от книги в бумажной обложке. Он был коротко, почти наголо острижен, на глазах темные авиационные очки, явно военная выправка. Майрон приветственно вскинул сжатый кулак и улыбнулся очаровательно-застенчивой Улыбкой номер семнадцать. Класс, все как надо.

— Разворачивайтесь и уезжайте, — бросил охранник.

Выходит, промах. Улыбка семнадцать оказывает воздействие только на дам.

— Будь вы женщиной, вам бы не устоять.

— Перед улыбкой? А я и не устоял. В душе. Разворачивайтесь и уезжайте.

— А разве не следует сначала позвонить в дом и справиться, не ждут ли меня?

— Да? — Охранник побарабанил пальцами по кнопкам телефона и сделал вид, что разговаривает. Потом отложил мобильник и повторил: — Разворачивайтесь и уезжайте.

— У меня здесь встреча с Лексом Райдером.

— Вряд ли.

— Меня зовут Майрон Болитар.

— И что, я должен встать на колени?

— Мне будет довольно, если вы поднимете шлагбаум.

Охранник отложил книгу и медленно поднялся.

— Боюсь, Майрон, ничего не получится.

Чего-то в этом роде он ожидал. За последние шестнадцать лет, после гибели девушки по имени Алиста Сноу, Гэбриела Уайра видели единицы. Тогда-то, сразу после трагедии, этот харизматический мужчина не сходил с экрана телевизора, газеты печатали его фотографии на первых полосах. Иные утверждали, что суд отнесся к нему в высшей степени снисходительно, что его как минимум должны были осудить за непредумышленное убийство, но свидетели уходили в тень один за другим и в конце концов даже отец Алисты Сноу перестал требовать справедливости. Так или иначе, но его оправдали или просто замяли дело. После этого случая Гэбриел Уайр сделался другим человеком. Он исчез и, если верить слухам, два года провел в Тибете и Индии, а потом вернулся в Соединенные Штаты, окруженный завесой глубокой тайны.

На публике Гэбриела Уайра не видели.

Судачили о нем много. Его имя связывали с легендами, окружавшими полет на Луну, с убийством Кеннеди, с Элвисом. Иные утверждали, что он свободно, только переодетым, ходит в кино, клубы, рестораны. Другие — что сделал пластическую операцию или избавился от своих знаменитых курчавых волос и отрастил козлиную бородку. Третьи — что ему просто нравится затворничество на острове Адиона, куда он время от времени заманивает супермоделей и отборных красоток. Последняя версия получила дополнительную опору, когда одна бульварная газетенка перехватила якобы телефонный разговор между известной юной старлеткой и ее матерью: речь шла об уикэнде, проведенном с «Гэбриелом на Адионе», — но многие, в том числе и Майрон, чуяли здесь какой-то подвох, тем более что разговор произошел за неделю до премьеры фильма со старлеткой в одной из ролей. Время от времени до какого-нибудь папарацци доходил слушок, что Гэбриел должен появиться там-то и там-то, но фотография всегда получалась размытой и всегда сопровождалась вопросом: «Это Гэбриел Уайр?» Поговаривали также, что Уайр провел продолжительное время, беря какие-то уроки, ну и, наконец, некоторые объясняли все обыкновенным тщеславием: нигде не появляется, мол, потому, что его красивое лицо располосовали во время пьяной драки в одном из баров Мумбая.

Исчезновение Гэбриела Уайра не означало заката «Лошадиной силы», скорее наоборот. Гэбриел Уайр все больше превращался в легенду, и это неудивительно. Кто запомнил бы Говарда Хьюза, если бы это был просто богач? Разве репутация «Битлз» хоть сколько-нибудь пострадала от слухов о гибели Пола Маккартни? Эксцентрика — ходовой товар. При поддержке Лекса Гэбриелу удавалось удерживать музыкальный уровень на высоте, и хотя кое-какие источники дохода оказались перекрыты, ибо прекратились гастроли, объем продаж пластинок, наоборот, увеличился.

— Я здесь не Гэбриела Уайра ищу, — сказал Майрон.

— Это хорошо, — кивнул охранник. — Потому что о таком я никогда не слышал.

— Мне надо увидеться с Лексом Райдером.

— И его я тоже не знаю.

— Не возражаете, если я позвоню?

— Когда развернетесь и уедете, — пояснил охранник, — можете хоть с обезьяной сексом заняться, мне все равно.

Майрон посмотрел на него. Что-то в его лице было знакомое, только он никак не мог вспомнить, что именно.

— Не особенно вы похожи на наемного охранника.

— Гм. — Охранник удивленно поднял брови. — Теперь уже не просто ослепительная улыбка, теперь еще и лесть вдобавок.

— Двойное ослепление.

— Будь я горячей девчонкой, уже начал бы раздеваться.

Да, точно не просто наемный охранник. Глаза, манеры, сам стиль поведения — небрежный и расслабленный — выдает настоящего профессионала. Что-то тут не сходится.

— Как вас зовут? — спросил Майрон.