И тут он вошел в комнату, пижамные штаны волочились по полу. Энди шмыгал носом и хныкал:

– Я не пойду сегодня в школу.

Я пощупала его лоб. Холодный. Раньше шмыгающий нос был веским основанием для того, чтобы остаться дома.

Но не сегодня. Сегодня началась новая эра. С сегодняшнего дня он должен перестать думать о себе как о слабом, болезненном ребенке.

– У тебя нет температуры, дорогой, – сказала я. – Хочешь сначала позавтракать, а потом одеться или наоборот?

Энди недоверчиво посмотрел на меня, а потом произнес:

– Я сначала оденусь.

Тут уже настала моя очередь удивляться. Он действительно собирался идти в школу.

В тот же день

Энди вернулся домой из школы с заявлением о приеме в детскую бейсбольную команду и с запиской о том, что тренировки будут продолжаться месяц. Он смотрел прямо на меня, ожидая моей реакции.

Я была поражена. Бейсбол всегда был для Энди ругательством. Неужели за одно утро он стал другим человеком? Удивительно! Но он прежде никогда не играл в мяч. А бейсбол – такая жесткая игра… Я слышала, что тренеры очень грубы… Он этого просто не выдержит… И я снова вспомнила о своей решимости. Я должна взять себя в руки, иначе он все поймет по моему взгляду.

Значит, это был пробный шар. Но Энди серьезно задумался об этом. Может быть, при нашей поддержке он запишется в команду уже в нынешнем году.

Я поделилась новостью с Тедом, как только он переступил порог.

Воскресенье

Тед с Энди отправились в парк потренироваться. Оба были в приподнятом настроении. Я надеялась, что все пройдет хорошо.

Через два часа они вернулись в полном молчании. Энди ушел в свою комнату и хлопнул дверью. Тед бросил на меня взгляд, который красноречиво говорил: «Это все твои блестящие идеи!» Потом он поведал мне о постигшей их катастрофе.

Они вернулись страшно злые друг на друга и на меня. Тед был прав. Я не должна была заставлять его заниматься с Энди. Если он захочет что-то сделать для сына, то должен придумать это сам.

Мне нужно быть более спокойной.

На следующий день

Я решила, что воскресенье пропало. Но Энди так не считал. Он целый день твердил мне про парк: спрашивал, куда деваются утки, когда идет дождь, что они едят, если люди не приносят им хлеб, замечала ли я, что мокрые камни меняют цвет.

Я была тронута его восторгами.

– У тебя столько вопросов про природу, – порадовалась я. – Уверена, что Галилей или да Винчи были такими же в детстве… Энди, твои мысли стоило бы записать.

– А что мне нужно писать? – спросил он.

– Ну, хотя бы твои вопросы. Может быть, то, что тебе интересно. Мне кажется, если ты раскроешь блокнот, то сразу придумаешь, что писать.

Через две недели

Блокнот Энди наполнен его наблюдениями – целых двенадцать страниц. На обложке выведено «МОЯ ЛИЧНАЯ КНИГА РАЗМЫШЛЕНИЙ». Больше всего мне понравилась та страница, где он обвел свою ладонь и написал: «Ладонь похожа на остров, а каждый палец – это полуостров».

Через неделю

Мы с Энди отправились покупать ему зимнюю куртку. Его размера нигде не было. В третьем магазине он раскапризничался. Он так плакал и кричал, что люди стали останавливаться и смотреть на него.

Я попыталась его успокоить. Никакой реакции.

Я попросила его помочь мне. Он заплакал еще громче.

Я сдалась. Мы поехали домой.

На выходе я остановилась возле закусочной, чтобы подкрепиться перед долгой дорогой назад. Энди за мгновение проглотил свою еду – и тут же изменился. Капризный малыш снова превратился в разумного восьмилетнего мальчика.

– Давай съездим в другой магазин, – предложил он.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: Когда ребенок голоден и устал, не надо удивляться его поведению или ругаться. Один шоколадный батончик в такой ситуации стоит тысячи слов.

Через месяц

Энди хныкал, как обычно. Даже в нормальном состоянии хныканье было для него единственным способом самовыражения.

Ему никто не помогал. Джилл и Дэвид любили дразнить его. От Теда и меня он слышал только одно: «Прекрати хныкать!», «Ты снова жалуешься!», «Ты не должен плакать из-за мелочей!».

Боюсь, что своим поведением мы лишь подкрепляли то, от чего пытались избавиться. Настало время серьезных усилий. Энди необходимы правильные реакции родителей.

На следующий день

Я готовила ужин, на кухню вошел Энди и с порога, как обычно, затянул:

– Я гооо-лоод-ный! Я гооо-лооод-ный!

– Энди, если ты не можешь дождаться ужина, то просто скажи: «Мама, дай мне хлеба с маслом» или «Мама, дай мне морковку». А еще лучше – подойди к холодильнику и возьми, что захочешь!

(У меня заметные улучшения – это лучше, чем рявкать: «Ты опять хнычешь?»)

Через два дня

Сегодня Энди подошел ко мне с целым списком жалоб. Обвиняющим тоном он заявил, что у него нет тетрадей, а я всегда обещаю их купить и забываю, а завтра ему нужны тетради в школе, и никто ему не даст их. Я должна немедленно поехать с ним в магазин.