Только нахождение рядом моих девочек, которые стали мне так близки, придавало мне сил. Даже подходила матушка, желая мне счастья и любви, отчего я чуть не скривилась, как кислый лимон. Вот чего-чего, а счастью и любви в этом браке не бывать.

Меня не отпускали мысли о том, зачем я понадобилась Марату Звереву. Я не верю в безграничную и великую любовь, которая вдруг всплыла у него ко мне. Вот хоть режьте, убивайте меня, но я в это не верю. Здесь что-то другое. Но вот что?..

Резко, так, что я не успела ничего понять, сильная широкая рука Марата легла мне на талию, и он притянул меня к своему боку. Вздрогнула и повернула голову в сторону своего супруга, который в этот момент смотрел на меня потемневшим взором.

— Наш танец, Аврора, — он прошептал это так, что у меня мурашки побежали по всему телу, а дыхание замерло. Но вместе с тем сердце бешено пустилось вскачь.

Из динамиков полилась красивая музыка, а мой муж, не выпуская меня из своеобразного плена, потянул меня на середину зала.

В этот миг на нас все смотрели, а я дрожала. Меня повернули лицом к себе, сильные руки легли мне на талию и притянули к своей мощной сильной груди. Мои руки трепетно легли на его грудь, а он нежно провёл ладонями от талии по обнажённой спине вверх, а потом вновь вниз, собирая мою дрожь. Я подняла лицо вверх, и мы столкнулись взглядами: в его — обжигающий огонь, а в моём — страх, смешанный с трепетом, который до этого ни разу ни с кем не чувствовала.

Мы закружились в вихре вальса, смотря друг другу в глаза, не отрывая взгляда. Я утопала в этой черноте, что окутывала меня, как плотный туман. Марат прижимал меня всё ближе и крепче к себе, словно боясь в этот момент меня отпустить и потерять. Но этого просто не может быть.

Я для него лишь кукла, жена, которую он купил. А не что-то ценное, что нужно оберегать даже ценой своей жизни. И я должна помнить об этом и никогда не забывать.

Марат вёл меня в танце уверенно, легко, словно миллион раз это делал. В этот момент червячок внутри зашевелился, и я почувствовала толику злости, но не могла понять почему и на что. Отогнав все мысли, я опустила взгляд вниз, туда, где третья по счёту вниз крохотная белая пуговичка была расстёгнута.

— Ещё побудем здесь некоторое время и поедем домой, — не прекращая нежно и легко вести меня в танце, твёрдо сказал Марат.

— Я устала здесь быть, — резко взметнула лицо вверх, смотря прямо на него. И это не капризы, я действительно устала, но морально. Я словно выжата.

Марат остановился.

— Ты моя жена, Аврора Зверева, и должна беспрекословно слушаться меня во всём, — последние слова Зверев прорычал мне в губы. Его рука сжала мою талию, впечатывая меня сильнее в крепкую грудь.

— Если в паспорте стоит печать, это ещё ничего не значит, Марат Зверев. И я тебе не игрушка и не рабыня, чтобы исполнять все твои приказы, — я смотрела мужчине прямо в глаза, не отводя своего взгляда, чтобы он понял — я его не боюсь!

— Будешь слушаться меня, потому что ты моя!

— Не дождёшься, — прошептала в самые губы Зверю.

— Посмотрим, как ты запоёшь в нашу первую брачную ночь, — его глаза полыхнули огнём, а губы растянула жёсткая усмешка.

Я задрожала. Липкий страх сковал всё моё нутро. Как бы я ни пыталась хорохориться — я боюсь. И Марат это видел, но ничего не сказал. Прекратил наш танец, не завершив до конца, и, оторвавшись от меня, куда-то молча направился. А я так и осталась стоять на том же самом месте.

Смотрела в удаляющуюся широкую, обтянутую белоснежной рубашкой, спину и дрожала, как осиновый листок на дереве. Закрыла глаза, пытаясь успокоиться, набраться сил, но страх всё больше и больше поглощал меня.

Всё оставшееся время я была словно мертва. Не помню, что было дальше, и как мы уехали. Как доехали до дома супруга. Всё было как в тумане. Зашли в дом — я даже не смотрела ни на что, просто проплывала мимо, идя за ним, как собачонка.

Марат вёл меня на второй этаж, прошёл по длинному коридору, открыл дверь, приглашая внутрь.

Осторожно и не спеша, словно боясь, зашла внутрь, да так и застыла посередине комнаты.

— Раздевайся и ложись спать, — услышала громкий, твёрдый, не терпящий возражений голос позади себя и вздрогнула.

— А брачная ночь? — удивлённо, но тихо спросила, не оборачиваясь, но на это мне ничего не ответили.

Хлопнула дверь, и я осталась одна. Я так и стояла в темноте комнаты, освещаемой лишь неверным светом красавицы луны. Мои руки были опущены вниз. Все силы будто покинули меня в одночасье.

Не знаю, сколько времени я так провела в одном положении, не думая ни о чём. Но вдруг очнулась и поняла, что действительно нужно переодеться и лечь спать. Только я не понимала — у нас не будет брачной ночи?

Нет, я, конечно, рада, если так, но…

Сделала один шаг и поняла, что мне не во что переодеться, потому как все мои вещи остались пока у меня дома. Тяжело вздохнула, понимая, что нужно найти хозяина дома — моего супруга и попросить что-нибудь, чтобы переодеться.

Мягко повернулась к двери, сделала несколько шагов, открыла и пошла на поиски мужа. Везде было темно, но я шла аккуратно, чтобы не зацепиться платьем ни за что и не упасть. Спустившись на первый этаж, с левой стороны от лестницы заметила полоску света. Направилась туда, но, не дойдя до двери нескольких шагов, замерла, услышав голоса.

Марат не один?

Аккуратно подошла совсем близко. Не хотелось подслушивать, но всё же любопытство взяло верх, и я притаилась как мышка возле двери. Замерло и моё сердце.

— Что ты собираешься делать? — услышала мужской голос, по-видимому, это Тимур, друг Марата.

— Я не знаю, что делать, — а это голос моего уже мужа.

— Она что, тебя совсем не помнит? — спросил собеседник.

— Нет. Аврора даже не помнит того, как спасла меня, — услышала низкий голос мужа и застыла.

Сердце пронзила стрела.

Что?!..

Аврора

О чём Марат говорит?..

Отшатываюсь от двери и врезаюсь в угол, больно ударившись обнажённой спиной. Боль простреливает всё тело, а с губ срывается судорожный стон. В секунду закрываю рот ладошкой, не желая, чтобы меня услышали и поймали на том, что я подслушивала.

Делаю глубокий вдох, запрокидывая голову вверх, зажмуриваю глаза. Перед глазами кружат мелкие чёрные мушки.

В голове набатом раздаются слова Марата о том, что я его спасла…

Но я не могу понять и даже вспомнить то, о чём говорит мой муж. Я не спасала его. По крайней мере совсем не помню этого. Как? Как такое может быть?..

Не могу понять. Сердце громко и быстро бьётся, словно пытается выскочить из груди и умчаться от меня вскачь. Грудь сдавливает в тиски, отчего тяжело вздохнуть. Вторую руку прижимаю к груди, пытаясь сделать глубокий вдох-выдох и не упасть в обморок.