Рядом с Кавалерией и Меркурием возник Витяра. Кашлянул, привлекая к себе внимание.

– От ты дуся! Не хочу мешать, но у нас просто-навсего гости! Лучше бы вам укрыться, – сообщил он и оглянулся в темноту.

Ночь прочерчивали фары. Спотыкаясь на поворотах грунтовой дороги, лучи фар переплетались, замирали, затем словно ломались и исчезали в низине.

Кавалерия и Меркурий, спеша, направились к точке «Запад».

– Ведьмари. Не меньше восьми четверок, – посчитал Меркурий. – А пеги где? Укрыли?

– А как же! Вотанные они! Тутанные! – довольно подтвердил Витяра.

– А Лехур?

– Он уже у Насты!

У ограды точки «Запад» уже стояли девица Штопочка и Макс. Макс угрожающе ворочал тяжелым арбалетом, переводя его с одной цели на другую. Штопочка передергивала бичом. Длинный его край ворочался в пыли.

– Граница, как я вижу, под замком! – одобрила Кавалерия.

Шагах в пяти от Штопочки и Макса, притворяясь, что не замечает их, шмыгала носом простуженная дама с длинным подбородком. Глаза у нее были затянуты пленкой, точно у голубя, умирающего на люке у мусорного бака. Когда появилась Кавалерия, полузакрытые глаза дамы внезапно распахнулись, полыхнули и стали такими страшными, что Меркурий на всякий случай встал рядом.

Простуженная дама была знаменитая Эль Шико, одна из лучших боевых ведьм Белдо. Близость точки «Запад» беспокоила ее, и она держалась строго на той границе, которая была для нее безопасной.

Поблизости от Эль Шико стоял берсерк, зачем-то держащий в одной руке два топорика, а в другой – два шнеппера. Тут же переминался с ноги на ногу и дышал на ладони длинный ломкий юноша, видимо мерзнущий. Этот был Рома Огнев из форта Долбушина. Дар его состоял в том, что он мог взломать любую компьютерную защиту.

При этом молодой человек был абсолютно отстранен от мира. Жил с мамой в однушке, днем спал, ночью бодрствовал, нигде не учился, играл в компьютерные игры, псиосом не пользовался, а пачки денег, которые давали ему те, кто прибегал к его услугам, хранил в духовке, регулярно забывая вынуть их, когда они с мамой готовили курицу.

Ведьмарей становилось все больше. Вскоре к восьми четверкам добавились еще четыре. На шныров, находившихся под прикрытием точки «Запад», они не нападали, даже не препятствовали Лехуру увезти Насту на прибывшей по его вызову «Скорой помощи». Вместе с Настой на всякий случай отправился и Ул.

Не сливаясь в толпу, ведьмари держались боевыми четверками. Настороженные, хмурые, они ждали Гая, но вместо него с Младочкой и Владочкой припорхнул Белдо. От ограды точки «Запад» художественный старичок держался в отдалении. Кутаясь в плед, он внушал девушке из новых инкубаторов:

– Вот вы к нам пришли! Нужно вами заниматься! Почему вы говорите, что не нужно вами заниматься? Нужно вами заниматься!

Девушка нерешительно улыбалась, но от Белдо не отходила. Она была уже наполовину прирученной. Возле Дионисия Тиграновича всегда вертелись такие девушки, избираемые им во временные фаворитки. Старичок прокачивал их любовью, причем отчасти даже искренней, потому что действительно увлекался новым человеком, несколько дней держал возле себя, а после вышвыривал на съемную квартиру, издали наблюдая, как проклюнувшиеся эли пожирают его душу и тело.

– Ах! – говорил он. – Ах! Какое горе! Но ведь лучше пожить несколько месяцев хорошо, чем много лет плохо? Не правда ли?

Обхаживая временную свою фаворитку, Белдо не забывал поглядывать на точку «Запад», от близости закладки у него ныли виски. Головная боль мешала ему сосредоточиться, но все же он вертел головой и, казалось, жадно что-то высматривал. Кавалерия увидела, как он подходит к водохранилищу и долго неподвижно глядит на воду.

– Опекун накапал. Ну конечно. Наста же через болото проходила, – пробормотала Кавалерия.

Под защитой закладки шнырам было хоть и безопасно, но тесно. Пеги, скученные у кирпичного строения, от скуки уже начинали грызться. Миних исполнил свое давнее желание и тяпнул-таки Гульду. Та в ужасе шарахнулась, сбив с ног Дельту. Миних, самооценка которого от такого двойного героизма очень повысилась, укусил за круп еще кого-то.

Этот кто-то почему-то остался на месте, а еще спустя мгновение Миних осознал, что посягнул своими тупыми зубами на пега Штопочки Зверя. От ужаса бедный пожилой мерин завизжал как поросенок и, спасая свою дряхлую жизнь, бросился бежать. Витяра едва успел повиснуть у него на поводе. Штопочка, сыпля критическими словами и ударами бича, с трудом успокоила Зверя.

– Да-а, – протянул Меркурий. – Положеньице. Хорошо бы. В ШНыр. Вернуться. Но тут не угадаешь. Вдруг какой-то идиот. Из арбалета по пегам шарахнет. Мишень-то мы на взлете. Легкая.

– Что ж… Будем пока сидеть и ждать, – решила Кавалерия.

– И долго?

– Время покажет.

Вскоре после Белдо прибыл и Тилль. Одутловатый со сна, он шел вперевалку, вспыхивая красным огоньком сигареты. Когда он повернулся, Рина обратила внимание, что на бритом затылке у Тилля было еще одно дополнительное маленькое лицо, образованное пятью жирными складками кожи. При поворотах головы это дополнительное лицо шевелило носом и многозначительно посмеивалось. Чтобы стать полноценным, этому второму лицу не хватало лишь еще одной сигареты.

Видно было, как Тилль и Белдо о чем-то говорили. Старичок показывал то на точку «Запад», то на водохранилище и что-то горячо объяснял. Тилль же слушал молча и будто без интереса. Это была его обычная тактика. Шевелиться глава форта берсерков начинал либо когда это было выгодно лично ему, либо после хорошего пинка от Гая.

В составе одной из боевых четверок прибыла девушка с узким белым лицом и невероятно красивым носом. Нос ее был так тонок и хрупок, что казался стеклянным. Смотреть на него и то было страшно. Каждый глядящий втайне опасался, что от его взгляда нос как-нибудь ненароком повредится и такое чудо природы исчезнет. Но судя по тому, что такой красотой девушка владела не первый год, нос был довольно прочен.

Девушка куталась в плед и, согреваясь, прихлебывала кофе из картонного стаканчика. Потом подошла к громадному берсерку, который, играя топором, легко подбрасывал его и, давая провернуться в воздухе, ловил за ручку.

– Мужчина, не забавляйтесь с острыми предметами! Это неполноценно! Лучше принесите мне стул! – велела она ему.

– Че? – прорычал берсерк.

– Не «че», а у букашечки устали ножки! – просто объяснила девушка и легонько царапнула его грудь ноготком.

Берсерк на миг застыл, а потом выронил топор и ломанулся через кустарник. Подскочил к первой же машине – о ужас! это была машина Тилля! – распахнул дверцу и стал, сопя, с мясом выкорчевывать сиденье. Сиденье сопротивлялось, но наконец сдалось. Потный, красный, берсерк подбежал к девушке и стал устанавливать кресло на траве:

– Вот… уф… пожалуйста… уф! Садись!