Был еще Блейк и ее чувства к нему. Келли глубоко вздохнула и медленно выдохнула.

– Эй, все в порядке?

Блейк протянул ей кофе и сел на стул рядом с ней.

– Спасибо, – поблагодарила Келли, а затем ответила на вопрос. – Все отлично. Обычные заботы. – Она улыбнулась, но чувствовала, что находится не в лучшей форме.

– Волнуешься за мероприятие?

Келли кивнула.

– Послушай, Келли, я понимаю, что это не твоя стихия. Я помню ту ночь, когда мы встретились, Коннор упомянул, что массовые мероприятия – не твоя зона комфорта, – уточнил он, когда она удивленно подняла глаза. – Это заставляет меня еще больше уважать твою решимость организовать его. Но тебе не нужно беспокоиться. После сегодняшнего совещания мы будем точно знать, на какой стадии мы находимся и что делать дальше.

Келли безучастно смотрела на кружку кофе в своих руках.

– Да, я знаю, все будет хорошо. – Она прижала ладонь к его щеке, а затем встала. – Мне нужно готовиться. Спасибо за кофе.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке?

– В полном.

Она вышла из конференц-зала, и ее мысли сами собой вернулись к Коннору.

Блейк прислонился к машине, сопротивляясь желанию ускорить ход событий.

Сегодня Келли была сама не своя, и ему не хотелось думать, что дело было в нем, но после рассказанного им прошлым вечером он не исключал такую мысль, и это тревожило его.

Блейк понимал, что ушел слишком быстро после того, как рассказал ей о Джулии, но он подумал, что им лучше побыть какое-то время врозь, чтобы обдумать сказанное и произошедшее. Между ними что-то изменилось, и он хотел дать ей свободу и пространство – и да, себе тоже, – чтобы определиться с ситуацией.

Он не думал, что поступил неправильно, пока не увидел Келли в конференц-зале. Она была бледной, и ее обычная живость сменилась подавленностью. Она выглядела… хрупкой и уязвимой.

Неужели причина все-таки в нем? Чем пристальнее он наблюдал за ней в тот день, тем сильнее крепла его уверенность в том, что так и есть. Она была великолепным профессионалом и провела совещание с изяществом и заразительной энергий, что заставило его задуматься о ее будущем в отеле. И все же он видел, что с ней что-то не так.

Поэтому он набрался решимости и сказал Кон-нору, что Келли будет работать допоздна, но ему не стоит беспокоился о ней, поскольку он сам подбросит ее домой. Коннор согласился, хотя на его лице и читалось сомнение. Блейк видел, что в последнее время Коннор пребывал в огромном напряжении и под его глазами залегли темные круги, похожие на грозовые тучи. Но скоро это закончится, и никому из его служащих больше не придется беспокоиться о своем будущем.

Блейк посмотрел на часы и подумал, получила ли Келли его сообщение о том, что он отвезет ее домой. Он уже собирался позвонить, но услышал перестук каблуков. Он поднял глаза и снова был потрясен красотой девушки. Он подумал, что был прав в тот первый вечер, когда они встретились, – Келли ходит, будто ступает по красной дорожке. Она была такой изящной, такой элегантной, что он невольно расправил плечи и вытащил руки из карманов.

Она подняла на него глаза и улыбнулась – это была пусть вымученная, но все же улыбка.

– Едем?

Блейк открыл дверцу машины, чтобы она могла сесть. И вдруг решил отвезти ее к себе домой.

Келли не сказала ему ни слова – даже когда он поехал в совершенно противоположном направлении от ее дома. Она подняла взгляд только тогда, когда открылись ворота.

– Где мы?

– У меня дома. Я решил, что смогу приготовить ужин.

Она удивленно посмотрела на него:

– Ты умеешь готовить?

– Да. И я постараюсь не обижаться на недоверие в твоих глазах. – Блейк улыбнулся ей. – Есть возражения против стейка?

Келли попыталась сохранить нейтральное выражение лица, рассматривая жилище Блейка.

Дом представлял собой строение из кирпича и стекла, с коричневыми рамами, обрамляющими двери и окна. С террасы на верхнем уровне дома открывался вид на просторное поместье, в том числе небольшой пруд.

Блейк отомкнул замок на большой дубовой двери и отступил в сторону, пропуская ее. Нейтральное выражение на лице Келли уступило место изумлению.

Кирпичные стены, деревянная мебель и вкрапления зеленого цвета в интерьере гостиной делали ее теплой и уютной. Центральным элементом декора был очень красивый камин. Гранитные столешницы пастельных тонов, окно, выходящее в сад… Особая элегантность отличала столовую – деревянные полы и черный кухонный гарнитур, заполненный столовыми приборами и посудой, которые выглядели невероятно дорого.

– Я такого не ожидала.

Блейк огляделся, как будто впервые видел свой дом.

– Тебе нравится? Впрочем, это впустую потраченные деньги. Я редко здесь бываю.

– Ты прав, этот дом заслуживает того, чтобы в нем жили люди. – Она провела рукой по кухонной столешнице. – Он заслуживает семьи.

На лице Блейка появилось странное выражение, затем он словно очнулся и улыбнулся ей.

– А ужинать-то мы будем? – напомнил он.

Она кивнула и опустилась на барный стул у кухонного острова. Поначалу она хотела предложить свою помощь, но было что-то успокаивающее в том, чтобы наблюдать за тем, как Блейк готовит.

Он достал два бокала, наполнил их вином и протянул ей один.

– Теперь ты расскажешь мне, что с тобой происходит?

– Что ты имеешь в виду? – спросила она, не рискуя посмотреть ему в глаза.

– Келли, перестань. Мы с тобой оба знаем, что ты сегодня сама не своя. Мы обещали друг другу, что будем откровенны. Если это из-за Джулии, то…

– Что? – переспросила она, затем поставила бокал на столешницу, встала и обошла остров, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. Она отвела прядь волос с его лба и на мгновение задержала свою ладонь на его щеке. – Нет, Блейк, это не из-за Джулии и не из-за тебя.

Он взял ее руки и сжал.

– Тогда в чем дело?

Она закусила губу, а потом сказала:

– У Коннора будет ребенок.

Блейк почувствовал, как его брови непроизвольно поднялись.

– Разве это плохо?

– Нет, я так не думаю.

Она вернулась на свое место – теперь их с Блейком снова разделяло препятствие. Он увидел в этом некий символизм.

– Я имею в виду, что это не самое лучшее время для такого события, когда нет ясности с работой и свою подругу он знает всего лишь шесть месяцев… Этот ребенок… – Она замолчала на мгновение. – Знаешь, я думаю, что справиться с смертью родителей Коннору помогла забота обо мне.