главной тропинке, мы прошли по ней вниз. Эта извилистая дорожка была рассчитана на багги и инвалидные коляски и вывела нас на нужный уровень, где синяя лента отмечала утвержденный маршрут. Мы оказались у подножия утеса. С одной стороны, посередине его отвесной поверхности, виднелось углубление — возможно, это была пещера.

Я перевел взгляд с тела юноши на потенциальную пещеру. Мог ли он решиться спуститься вниз по утесу, чтобы добраться до нее? Я снова надел перчатки и маску и подошел к телу — конечности были вывернуты, а вокруг было много крови. Я проверил его ногти на руках. Они были целыми, и под ними не оказалось следов песчаника, которые могли бы указывать на то, что он либо пытался забраться вверх, либо предпринял отчаянную попытку спуститься вниз по утесу.

— Он прыгнул, не так ли? Не мог же он просто упасть? — спросил полицейский, не сводя с меня глаз.

Я поморщился, но ничего не ответил — это одна из тех загадок, которую медицине редко удается с уверенностью разгадать. Поскольку ответа от меня не последовало, детектив решил высказать свое мнение.

— Если он остановился, чтобы перекурить, можно смело утверждать, что он прыгнул.

Пожалуй, он был прав. Вряд ли он мог сначала покурить на краю утеса, а потом случайно с него упасть. Но это было возможно, особенно в темноте, с плохо соображающей от угарного газа головой.

— Вот как я все это вижу, — сказал детектив. — Парень заходит в палатку с девушкой и остывшим мангалом. Она засыпает, а он скорее уходит, потому что знает, чем все закончится. Он уходит в лес, чтобы посидеть, подумать и покурить. А потом прыгает.

— Вы и правда думаете, что это убийство и самоубийство?

— Ага.

— Это один из возможных вариантов, — признался я. — А вот другой. Они с девушкой заходят в палатку, им очень холодно, поэтому заносят внутрь мангал — он еще теплый. Он просыпается среди ночи, никак не может разбудить девушку. Он сильно отравился угарным газом, в голове каша. Может, они крепко повздорили накануне, и он думает, что убил ее — совершенно запутался и ничего не может вспомнить. Он уходит в лес… а затем падает с обрыва.

Он неодобрительно посмотрел на меня.

— С какой тогда стати ему садиться там курить?

— А мы точно уверены, что это его окурки?

— Криминалисты это проверят, но мы нашли у него пачку в кармане, док.

Ничего не оставалось, кроме как доставить парня в морг на вскрытие, хоть я и предчувствовал, что эти два молодых тела не станут выдавать все свои секреты.

Мы все собрались в небольшой переговорной морга, чтобы узнать последние новости. Стол был заставлен кружками с чаем. Инспектору было явно некомфортно в промокшей обуви.

— Итак, — сказал один из только что прибывших полицейских. — Узнал несколько интересных вещей по поводу парочки. Давайте начнем с Джея. Родители явно при деньгах, отец занимает очень высокую должность в фармацевтической компании, мать — фармацевт. Он единственный ребенок, хорошо учится в школе. Девушка, Амелия, из большой семьи, родители — учителя, отец — заместитель директора. Судя по всем рассказам, парень был от нее без ума. Слово «помешанный» упоминалось неоднократно. Так, например, он распечатал столько копий ее фотографии, чтобы завесить ими всю стену у себя в комнате. А на «Фейсбуке»…

— О, нет, давайте только без этого, — сказал инспектор. — Приберегите всю это чепуху про Ромео и Джульетту. Что она рассказывала о нем своим друзьям?

— Смышленый парень, судя по всему. Она влюбилась в него конкретно еще в сентябре, но, по словам ее лучшей подруги, в последнее время уже начала задыхаться от этих отношений. Говорят, она думала, что беременна, — ну вы же сможете нам поведать, как там на самом деле, док.

Не факт. Особенно если зачатие произошло совсем недавно. Полицейский, однако, не останавливался, а я был не против ничего не говорить, боясь, что этим ребятам предстоит в полной мере узнать об ограниченных возможностях судебной медицины.

— Как бы то ни было, друзья говорят, что она хотела с ним порвать, он ее пугал, хотел полностью ею владеть, а ей уже нравился другой парнишка в их классе. Они организовали этот поход еще несколько недель назад — у обоих должны были уехать родители. Она решила ничего не отменять и планировала использовать совместный отдых, чтобы осторожно завести разговор о расставании. — Он поднял глаза и сказал, ни к кому конкретно не обращаясь: — Не думаю, что это в итоге сработало.

Инспектор кивнул. Эта информация полностью поддерживала его версию.

Я обернулся, окинув взглядом опустевшие кружки, и понял, что кого-то не хватает.

— А где эта ваша смышленая детектив-констебль? — спросил я инспектора.

Последовала короткая пауза.

— Ее перевели на другое дело.

Я не стал ничего говорить и просто поднялся со стула.

— Тогда давайте за дело, — сказал я. — Мама и папа Амелии скоро приедут на опознание, так что начнем с парня.

Они кивнули, и мы пошли переодеваться.

Глава 6

Джей ожидал нас в секционной, и я тщательно осмотрел его тело на предмет внешних повреждений и отравления угарным газом. Среди представителей европеоидной расы самый распространенный из этих показателей запросто можно спутать с признаком хорошего здоровья — речь идет о розовом цвете кожи.

Поскольку я только что вернулся из отпуска, первые несколько дней мое собственное лицо было того самого вишнево-розового оттенка, так характерного для сильного отравления угарным газом.

Кожа Джея была не вишнево-розовой, она вообще не была розовой. Конечно, я взял образцы крови, чтобы проверить ее газовый состав — о результатах анализа оставалось только гадать.

Он лежал на животе, и после смерти эритроциты сместились в этом направлении, вызвав естественное изменение цвета кожи — так называемые трупные пятна. Его кожа показалась мне чуть более яркой и розоватой, чем это бывает обычно, но пока не готовы результаты, было рано говорить о чем-либо с уверенностью.

Что не вызывало сомнения, так это две обширные травмы, указывавшие на то, что он сорвался со склона утеса, когда спускался по нему. Он ударился левым боком и передней частью тела, прежде чем разбиться лицом о землю. Кроме этого, я обнаружил переломы левой руки и обеих ног.

Прежде чем вскрыть его тело, чтобы посмотреть, что стало с внутренними органами, я сделал паузу и посмотрел на паренька с чувством наивысшего сострадания, пока фотограф снимал его молодое лицо, все в ссадинах и синяках.

В 17 лет подростки часто какие-то нескладные. Джей был худым и высоким,