внезапно осознала, что Клэр мертва, мать, должно быть?.. — Я до сих пор отставал от его хода мыслей.

— Пыталась ли она ее реанимировать? — улыбнулся он жуткой улыбкой, обнажив желтые зубы. — Нет. Ей приходится быстро соображать. Она тут же решает все скрыть.

— Хочешь сказать… Дочка лежит мертвая у ее ног, а она решает сделать так, чтобы все подумали, будто она сбежала? И сразу же собирает этот рюкзак? А еще говорит квартиранту, что собирается принять ванну и включает воду?

— А затем относит девочку с рюкзаком совсем недалеко, ибо ребенок, как ты знаешь, тяжеленный…

— В надежде, что ее никто не увидит?

— На улице зима. Темно. Да и разве все не пошли на футбол?

Точно. Суперинтендант сказала, что там был чуть ли не весь жилой комплекс.

— Она засовывает тело в кусты в парке, и если по всему детскому телу и обнаружат следы ее ДНК — что ж, она же ее мама.

— Это говорит… об определенном хладнокровии, — сказал я. — Если она и правда не планировала убить Клэр.

— Ага. Это умная женщина, к тому же быстро соображает, прямо как заядлый преступник, ну или промышленный магнат.

Я вспомнил уродливый дом 1970-х годов постройки, в котором жила семья девочки, — мне его показывала суперинтендант. От него так и веяло безнадегой и нищетой. Кто бы мог подумать, что в подобном месте обитает столь острый ум.

Теперь Ричард достал свою папку.

— Ладно, — сказал он. — Твоя очередь. Маленький остров, на котором разбросана фермерская община. Девочка четырнадцати лет возвращается домой с собрания в церкви. На следующее утро местный паренек находит на дороге пятна крови, но не тело. В ходе поисков полиция обнаруживает тело молодой девушки, в ста метрах от дороги, на склоне холма. Ее изнасиловали. Окровавленный камень рядом с ее головой и никаких брызг крови на земле.

Он бросил мне несколько фотографий:

— Попробуй разобраться, Дик.

Вернувшись в Англию, я позвонил суперинтенданту.

— Клэр Ромерил, ага, — устало ответила она.

После Клэр у нее было уже много новых дел, и она просто убрала папку по этому делу со своего стола.

Я пересказал ей соображения Ричарда Уолтера.

— Господи! — Последовала долгая пауза. — Что ж… Ты говоришь, что этот Ричард — выдающийся психолог и… кажется, он действительно прав. Насчет рюкзака. Насчет всего. Мы допросили мать, потом еще раз допросили, но давай сделаем это еще разок. Проблема в том, что мы ничего не сможем доказать, если только она не расколется. И твой приятель прав: она смышленая. Нам не хватит доказательств в суде.

Доказательств действительно не хватило. По сей день за убийство Клэр так никого и не арестовали. Во время расследования коронер постановил, что она была убита. Будучи знако́м с напечатанными в газетах многочисленными интервью матери, он заявил на суде, что даже в мыслях не может допустить, чтобы она могла хладнокровно убить свою дочь. Миссис Ромерил была признана невиновной.

Вскоре после этого я получил известие от муниципальных властей. Они хотели лишить миссис Ромерил родительских прав и изъять из-под ее опеки младшую дочь. Они попросили меня дать показания в семейном суде и выиграли. Хоть доказательств и было недостаточно, чтобы однозначно признать миссис Ромерил виновной, семейному суду было достаточно того, что с учетом всех фактов она с большой долей вероятности убила[19] Клэр либо как-то была причастна к ее смерти. Итак, ее лишили опеки над второй дочерью, чтобы защитить последнюю.

Это дело очень многое говорит о неестественной смерти детей. Как это часто бывает, за ней стоит тяжелая история бедной семьи, а жертвой становится ребенок, чье благополучие целиком и полностью зависит от родителей, которым недостает ресурсов или навыков — хотя в приведенном случае явно не ума, — чтобы со всем справиться. И случай Клэр служит нам уроком в отношении к детству и воспитанию.

Мы ожидаем, что к семи годам дети должны начать познавать мир. Несмотря на все наши усилия, мы знаем, что порой это познание может приводить к трагическим последствиям.

С точки зрения статистики убийство не входит в число основных причин смерти девочек этого возраста (с мальчиками совсем другая история), но несчастные случаи происходят довольно часто. И как же охотно мы поначалу списывали смерть Клэр на несчастный случай. Как охотно поверили после этого газеты, что она сбежала одна из дома и была схвачена незнакомцем. В 2007 году трехлетняя Мэдлин Макканн была похищена незнакомцем с курорта в Португалии, и на момент написания этой книги немецкая полиция определила в качестве наиболее вероятного подозреваемого одного педофила. Несколькими годами ранее восьмилетняя Сара Пейн была схвачена осужденным насильником, когда играла около дома своих бабушки с дедушкой в деревне в Суссексе: ее тело было найдено несколько недель спустя закопанным неглубоко под землей.

Похищения совершенно незнакомыми людьми, как это было в случае с Сарой Пейн и, возможно, с Мэдлин Макканн, почти всегда имеют сексуальные мотивы. Между тем Клэр не подверглась сексуальному насилию. Нам известно, что насилие, сексуальное или какое-либо другое, чаще исходит от членов семьи, чем от посторонних людей. Мы осознае́м эту угрозу, но неизбежно представляем виновником мужчину. Действительно, по статистике, вероятность убийства ребенка собственной матерью (хотя их не раз признавали виновными в убийстве младенцев) ничтожно мала. И почти невозможно увидеть в матери детоубийцу. Полагаю, именно это, а также сильный инстинкт самосохранения вкупе с острым умом освободили мать Клэр от обвинений в убийстве дочери.

Истории Клэр Ромерил, Сары Пейн и, возможно, Мэдлин Макканн шокируют, однако не должны затмевать собой детские годы других детей. Я еще раз подчеркиваю, что такие случаи — огромная редкость. После этого опасного первого года жизни вероятность смерти ребенка падает более чем на 95 %. К четырехлетнему возрасту врожденные патологии, как правило, дают о себе знать, но дети меньше подвержены инфекционным заболеваниям. Получается, что период с пяти до девяти лет — самый безопасный на протяжении всей жизни, а с десяти до четырнадцати не особенно от него отстает.

Как же все-таки умирают дети? Конечно же, всегда существует риск тяжелой инфекции — менингит, сепсис и все чаще корь по-прежнему могут привести к смерти. Согласно статистике за 2018 год, на инфекционные заболевания пришлось 6 % детских смертей. Несчастные случаи стали причиной примерно 15 % всех смертей — вероятно, любопытство по мере роста ребенка пересиливает его осознание риска, но чаще всего дети попросту оказываются слишком уязвимыми пешеходами и велосипедистами.

Между тем автомобили — не самые главные детоубийцы. С огромным запасом их опережает рак. Начиная с 1960-х годов XX века распространенность рака среди