— Мы имеем второй адрес, который тоже надопроверить, — напомнила я.

— Чего-то мне после первого не хочется.

— Идем, идем, — легонько подтолкнула яЖеньку. — Улица Ворошилова тут недалеко.

Добрались мы минут за десять. Нужный дом был довольнобольшим, в четыре этажа, построен в пятидесятые годы, и не так давно в немрасполагался райком партии. Теперь весь фасад пестрел табличками: отадвокатской конторы до парикмахерской — на выбор.

— Есть идеи? — хмыкнула Женька, глядя на этурадующую взор пестроту.

— Есть, — кивнула я, — потому что нет ящикадля корреспонденции.

— Дедуктивно мыслишь, — съязвила подружка и следомза мной вошла в подъезд.

Прямо напротив входа в фойе стоял большой стол, за которымвосседала старушенция в синем форменном халате. Не знаю, кем она числилась,наверное вахтершей, но ясно было ясно: бабка здесь с прежних времен, и мимо неемышь не проскочит.

Она взглянула на нас исподлобья, как участковый на местнуюшпану, а я шагнула ей навстречу с самой счастливой своей улыбкой.

— Здравствуйте! — воскликнула я, старушенция молчакивнула и стала ждать, что последует дальше. За ее спиной стоял большой шкаф,разделенный на ячейки. В трех из них лежали письма и газеты.

— Извините, мы из фирмы «Компьютерный рай». В прошлыйвторник наш водитель доставил сюда пакет, а я по ошибке не те бумагиотправила. — Тут до меня дошло, что я говорю глупости, и бабулька это ужепоняла. Я отчаянно вздохнула и добавила: — Не помните конверт, толстый такой,от руки подписанный?

— Помню, — сурово сказала она.

— Кому вы его отдали?

— А кому вы его посылали?

— Я только адрес запомнила, а название фирмы нет.Сейчас компьютеры всем нужны, а у меня по двадцать писем в день. Развезапомнишь?

— Надо запоминать, коли вам за это деньги платят.

— Вы не могли бы мне помочь? — попросила я,впрочем особенно не стараясь: бабка не производила впечатление добройсамаритянки. Я ждала и прикидывала, какую гадость ей сказать в ответ на суровыйотказ.

— Не в фирму слали письмо-то, — покачав головой,заявила бабка, — а в контору адвокатскую, вот тут, на первом этаже. Иконверт рваный, чуть листы не выпали. Парень-то ваш швырнул его на стол иудрал, а он свалился и лопнул. Безобразие.

— Я шефу скажу, он его накажет, — заверилая. — А контора эта сейчас открыта?

— Только секретарша сидит, остальныеразбежались. — Можно мы пройдем? — влезла Женька, которой уже надоеломолчать, а уж если ей надоест молчать, так хоть глупость какую, а непременноскажет.

— Можно, — важно кивнула бабка, и мы шмыгнули вкоридор, который очень быстро закончился широкой двойной дверью с бронзовойтабличкой на ней, уведомляющей граждан о том, куда они собрались войти.

Не без робости я открыла дверь и вошла. Обстановка до жутиканцелярская, стены с панелями под дерево, мрачный коридор, из которого величетыре двери. За одной бойко печатала машинистка. Три остальные были заперты,зато мы смогли узнать фамилии хозяев: имена значились на табличках возле каждойдвери. Женька торопливо переписала владельцев кабинетов, стук за соседнейдверью прекратился, и в коридоре показалась женщина лет тридцати пяти. Япоздоровалась и совсем было собралась спросить о конверте, но тут внезапновмешалась Женька, громко сказав:

— Воропаев сегодня будет? — При этом больноущипнула меня за ягодицу.

— Нет, — покачала головой женщина, — завтра сдевяти.

— Спасибо, — обрадовалась Женька и потащила меня квыходу.

— Могли бы и спросить, — проворчала я.

— А вдруг это он хотел нас укокошить?

— Кто он? — хмыкнула я.

— Один из адвокатов.

— Адвокат-убийца, не смеши.

— Хошь, я тебе про убийцу-прокурора расскажу? Зачем-тоАверин твою рукопись сюда прислал.

— Может, он желал узнать мнение специалиста о моемдетективе, в смысле правдоподобия и всего такого прочего.

— Ага. — Женька покрутила пальцем у виска, а потомвзяла меня под руку. — Пошлепали, Пинкертон, зайдем в магазин запельменями, кушать очень хочется. Сейчас набьем желудок, я сделаю несколькозвоночков по телефону, а ты будешь дедуктивно мыслить.

— Да все вроде ясно, — вышагивая в сторону своегодома, ораторствовала я. — Надо установить адресатов Аверина, узнать, каксвязаны они между собой, и убийца у нас в кармане.

— Он в твой карман не поместится, — хохотнулаЖенька, — особливо если живет в том интересном домике. А в остальном…кое-что в самом деле прояснилось. Во-первых, с убийством Аверина: укокошили егоне в пятницу, а во вторник. Труп вывезли и инсценировали аварию. Павелутверждал, что убивать шефа было не за что, а у меня нет причин ему не верить.Накануне он послал твою рукопись неизвестным лицам, после чего и скончался.Рукопись его очень интересовала, он видел в ней реально происшедшие события ихотел, чтобы другие тоже их увидели. Кто-то в самом деле увидел и зарезалАверина, а потом испугался и разыграл комедию с аварией.

— Можно слово вставить? — поинтересоваласья. — трупик пролежал где-то двое суток — раз, аварию инсценировали неплохо— два, труп из офиса вывезли, а это, как ни крути, в центре города — три. Незнаю, какой вывод напрашивается у тебя, а у меня такой: ребята не хилые.

— Почему ребята?

— По-твоему, один человек с этим справится? К тему жемы не должны забывать про женщину — таинственные звонки по телефону.Маловероятно, что леди вынесла труп на своей спине, значит, преступников какминимум двое.

— Согласна. Однако Аверин убит ножом, труп сунули зашкаф, а уж потом вывезли куда-то, из этого можно сделать вывод: убийствонепреднамеренное, то есть не было спланировано заранее. Что ни говори, а убийцаздорово рисковал. Улавливаешь?

— Улавливаю. Как считаешь, не пора ли нам в милицию?

— Ну что ты самом деле, пристала? — разозлиласьЖенька.

— Я беспокоюсь за свою жизнь, ну и за твою тоже.

— А милиция кинется тебя охранять двадцать четыре часав сутки, потому что ты видела труп, который ожил, чтобы через два дня попасть ваварию.

— Что-то сделать в милиции обязаны, — проворчалая.