— А сигарет тебе зачем столько? Спекулянткой решила на старости лет стать?

— Может и решила, тебе какое дело? Ты сам спекулянт, на рынке втридорога продаешь что я шью. Или ты думаешь, я своими руками пошитые вещи не узнаю? — перешла в атаку на меня бабуля.

— Что ты несешь, старая? Где я там торгую? Сдаю перекупам, а они потом цены сами выставляют.

— Это я старая? Ну Женька! Ну шельмец! Не ожидала я от тебя такого, — всерьез обиделась на меня бабуля.

В общем, пересрались мы с ней капитально. И в правду говорят, что деньги только к ссорам приводят. Ходили и дулись друг на друга дня два, а потом она огорошила меня сообщением:

— Я тебе работу нашла, Женя.

И смотрит на меня так, как будто я должен ей в ножки упасть и искренне благодарить.

— Ба, ты чего? Какую работу? Я же учусь! У меня экзамены в этом году. Или ты хочешь, чтобы я школу бросил?

— Не, ты меня опять не понял.

— Да как же тебя понять, если ты нечего не говоришь конкретно?

Из её довольно пространных объяснений удалось узнать, что её друг, Василий Кох, который работает переводчиком в краеведческом музее, подхватил воспаление лёгких. И теперь сопровождать по азовскому музейному комплексу немецко-говорящих туристов некому. И он предложил меня. Верю-верю…

— Издеваешься? А почему не тебя?

— Мне нельзя. Я их всех так ненавижу, им такого наговорю, что потом меня в дурдом запихнут за международный конфликт.

— А я не наговорю?

— Ты — нет. Вася в тебе уверен. Ну, Жень. Ну, пожалуйста. Он очень просил.

Дед Василий был прикольным мужиком и приходя к нам на различные застолья, разговаривал со мной только на немецком. Слушая мои ответы, он очень удивлялся: «Вроде Тоня тебя хохдойчу учит, а разговариваешь ты скорее на обердойче».

— Ба, ну сама подумай. Это нереально. У меня нет никакого языкового образования. Как они меня оформят?

— Там уже все решено. Возьмут тебя внештатным сотрудником на сдельно-премиальную оплату. И книжку тебе трудовую выпишут, — подсластила она эту пилюлю.

— А со школой как быть? Вдруг в это время уроки или факультативы? — не оставлял я попыток как-то отмазаться от этого счастья.

— Не знаю. Может справку тебе выпишут.

— Что, учителей немецкого в школах города нет?

— Учителей нельзя. Не знаю почему, но Вася говорил именно так. Женька! Ты чего ломаешься? Он выздоровеет и всё. Тебе пару недель его заменить надо всего.

— Ладно. Согласный я. Что надо делать?

— Возьми в школе и в комсомоле характеристики, свою метрику[55] и фотографии три на четыре, у тебя вроде были, и иди в городской музей. Там спросишь Алевтину Игоревну, а она тебя проинструктирует что и как. Только сегодня надо успеть.

— Не понял. Мне, что, сегодня надо уже работать переводчиком?

— Нет. Просто побыстрей надо.

Со сбором этих характеристик, я еле успел в музей до конца рабочего времени. Алевтина Игоревна оказалась начальником отдела кадров. Забрала у меня документы и фотокарточки, и пожурив, что так поздно, отправила домой. Обязав прийти на завтра к восьми утра.

Что я и сделал. И был перенаправлен на инструктаж в первый отдел музея. Хмурый однорукий мужик в милицейской форме с погонами капитана долго и нудно меня инструктировал что мне можно, а что нельзя в их музее. И ловко орудуя левой рукой, подсовывал мне на подпись различные документы. Такое ощущение, что не музей, а секретный завод. Напоследок обрадовал меня сообщением, что мою кандидатуру еще в областном управлении КГБ должны одобрить. И тогда кто-то из сотрудников комитета, должен приехать и меня проинструктировать о работе с иностранными группами.

В отделе кадров Алевтина Игоревна показала мне мою трудовую книжку, в которой значилось, что я временно принят на должность гида-переводчика немецкого языка третьей категории. И заставила расписаться в копии приказа.

Глава 10

29 февраля 1988 года. Ростов-на-Дону, проспект Фридриха Энгельса, 33.

Управление Комитета Государственной Безопасности по Ростовской области.

Начальник управления — генерал-майор Кузнецов Юрий Николаевич (ЮН).

Заместитель начальника управления — полковник Попов Игорь Викторович (ИВ).

ИВ: Юра ты не поверишь, поймали!

ЮН: Игорь Викторович что ты себе позволяешь? Я тебя вроде на десять часов вызывал, а сейчас только девять. Что такого произошло? Кого ты там поймал?

ИВ: Извините, товарищ генерал-майор. Просто срочные новости. Наши оперативники задержали убийцу которого ловит МВД.

ЮН: Поподробнее, пожалуйста. И не стой столбом, присаживайся. И без чинов.

ИВ: Ты в курсе про операцию «Лесополоса»[56], которая на контроле в Москве, в ЦК партии. Должен знать.

ЮН: Ещё бы не в курсе. Подожди. Так вы поймали «этого» убийцу?

ИВ: Очень надеюсь на это. Сейчас наши следователи работают с ним. Наши ребята его прямо на месте преступления взяли.

ЮН: Ай, молодцы! Тьфу, тьфу, тьфу. Постучи по дереву, чтобы он тем самым оказался. Давай всё в подробностях, а потом я в Москву позвоню. Он, не он, но отчитаюсь, что работаем.

ИВ: С чего начать?

ЮН: С самого начала давай.

ИВ: В декабре 1983 года нам по ошибке доставили анонимку адресованную в МВД. В письме говорилось про убийцу из Новочеркасска по фамилии Чикатило.

ЮН: То есть, это еще до меня и до тебя?

ИВ: Да. Мой предшественник, полковник Авруцкий посчитал анонимку после проверки вымыслом и отправил в архив. А когда нам прошлым летом вставили фитиль на совещании в Москве, я приказал поднять на всякий случай все архивы за последние десять лет. Наши ребята и девчата, в прямом смысле перелопатили тонны бумаг и нашли несколько зацепок, в том числе и это письмо.

ЮН: Надо будет поощрить сотрудников. Извини что прервал. Продолжай.

ИВ: После проверок всех найденных материалов, выяснилось, что только информация из этой анонимки ведет к реальному человеку. Но он, этот Андрей Чикатило, на тот момент, находился в производственной командировке в Ленинграде. По его возвращению, я приказал установить за ним наблюдение.

ЮН: И мне ничего не доложил? Нехорошо!

ИВ: Так сейчас докладываю. А тогда, что я мог доложить тебе? Или ты думаешь, что я подсидеть тебя готовился? Так вот, не подсидел. И не собирался…

ЮН: Игорь, прости дурака.

ИВ: Да ладно. Одно дело делаем. Продолжать?

ЮН: Давай, давай, не тяни.

ИВ: Ну, установили наблюдение и сразу поняли, что гражданин мутный какой-то. Другие с завода домой спешат. А этот — выйдет из проходной НЭВЗа[57] и бродит по