– Вам легко говорить. Хижина на ферме, может, и плохенькая, но это как-никак крыша над головой.

– Мистер Уильямс, я могу звать вас Мэйс?

– А я могу звать вас Сивиллой?

– Я не Сивилла. Я…

– Пойдемте, тут пара минут, – прервала меня работница бюро, запирая дверь. Она повела нас за собой, ее платье на солнце будто сверкало. – Меня зовут миссис Лэйси. Если нужна будет помощь – свистите. Мой муж в шестьдесят пятом вышел на марш с доктором Кингом. Его тогда хорошенько поколотили, но не напугали. И меня тоже. Ваши пасторы вдохновили нас приносить людям пользу, поэтому я сюда и устроилась.

Многие белые протестующие приезжали из других мест, но были и здешние жители. Эта женщина, очевидно, из таких. Мы проследовали за ней к двухэтажному зданию, перед которым лежали шлакоблоки. Миссис Лэйси повела нас на второй этаж и отперла дверь в квартиру. В прихожей пахло свежей краской. Установили еще не все светильники, так что с потолка свисали голые провода. На полу линолеум, чувствовался запах клея. С окон даже не успели содрать заводские наклейки. На розетках не хватало крышек.

– Вы не сказали, когда хотите заехать. Как видите, здесь еще кое-что надо доделать.

Мэйс оставил меня в компании миссис Лэйси и принялся изучать комнаты. Он двигался куда живее прежнего. Я заглянула в кухню. Узкая, с параллельной планировкой. Желтая бытовая техника, снова линолеум. Окно выходило во двор. Я представила, как будут смотреться здесь желтые шторы, примерно того оттенка, как у платья миссис Лэйси.

– Коммунальные услуги входят в аренду? – спросила я.

– Да-да, все включено, кроме телефона. Если захотят провести, то за это надо платить самим.

Я улыбнулась. Будет здорово, если у них появится телефон, я смогу звонить и узнавать, как дела у девочек.

В двери появился Мэйс.

– Что нужно делать? – спросил он.

По выражению лица я поняла, что квартира ему понравилась.

– Заполнить заявление. Оно у меня с собой.

Мэйс взял у миссис Лэйси бумаги, пролистал до последней страницы, игнорируя пустые поля, вычертил снизу размашистый крестик и вручил документ ей. Она смущенно кивнула.

– Заполненный бланк скоро будет у вас, миссис Лэйси. Я прослежу, – сказала я, снова забирая заявление.

Когда мы вышли на улицу, миссис Лэйси обратилась к Мэйсу:

– Если с документами все будет в порядке, приходите ко мне за ключами. Я бываю в бюро каждый день. Просто свистните, ладно?

Она доброжелательно нам улыбнулась, развернулась и зашагала обратно к бюро.

Мэйс схватил меня за руку. Я вздрогнула.

– Слушайте, мисс Сивилла. Можете в понедельник отвезти меня к этим, по занятости?

В понедельник у меня была рабочая смена, но неожиданно для себя я кивнула:

– Конечно. Но меня зовут Сивил. Два слога.

Он только ухмыльнулся.

16

Переезд занял две недели. Тай подрядил товарищей по студенческому обществу, и те помогали ему с Мэйсом перевозить вещи из «Гудвилла». Мы с Алишей, провозгласив себя декораторами, придирчиво выбирали одеяла и простыни, будто обставляли дом какого-нибудь богача. Я даже разобрала барахло в хижине, пытаясь отыскать то, что еще можно спасти. Но миссис Уильямс, похоже, стремилась почти от всего избавиться. «Не нужно», – говорила она про большую часть вещей. Единственный предмет, к которому она, по-видимому, была сильно привязана, – ее кресло-качалка. Когда мы закончили, в хижине все еще оставалось достаточно хлама для следующих жителей. Да, мистер Адэр уволил Мэйса, но никто не сомневался, что рано или поздно здесь поселится очередная семья, от которой отвернулась удача. Так уж обстояли дела в Алабаме.

Мы изо всех сил старались облагородить новую квартиру. Алиша обтянула кухонные ящики самоклеящейся пленкой, аккуратно подрезая края канцелярским ножом. Мэйс занимался освещением и установил плафоны. Я раздобыла для обеденного уголка люстру, в которой не хватало всего одной висюльки. Стеклянный журнальный столик. Вполне добротный диван с тканевой обивкой и резными деревянными подлокотниками. На двух белых тумбочках мама нарисовала красные розы. Мы отыскали матрасы приличного качества и каркасы кроватей. Изголовий у них не было – нам не хватило денег, – зато я нашла прочный деревянный шифоньер и надеялась, что одежда теперь не будет валяться на полу. Две односпальные кровати в комнату девочек. Общий комод. Чистый, хоть и выцветший, зеленый ковер. Тонкие белые шторы с изображением бабочек. Мне хотелось, чтобы после стольких лет, проведенных в старой хибаре, Уильямсы наконец смогли пригласить к себе гостей.

Мы с Алишей не нашли в «Гудвилле» полный комплект подходящей посуды, так что мама подарила Уильямсам сервиз, который мы почти не использовали. Она старательно обернула все предметы газетой – так ничего не разобьется при перевозке. Когда миссис Уильямс их разворачивала, по ее лицу я поняла, что есть из такой посуды она не хочет.

– Не любоваться же на нее, миссис Уильямс.

– Мэйс у меня растяпа. Еще уронит и разобьет.

– Затем и нужны ковры, и они у вас есть.

Меня беспокоила мысль, что они не будут пользоваться сервизом. Я бы хотела, чтобы миссис Уильямс наслаждалась каждой минутой новой жизни. Бережно распаковав всю посуду, она встала на стул и убрала ее в кухонный шкафчик, на самый верх. Но когда мы постелили на старый обеденный стол виниловую клеенку, Алиша уговорила бабушку сервировать его так, будто они ждут на ужин гостей. Против этого миссис Уильямс устоять не смогла, мысль о гостях приводила ее в восторг. Она достала сервиз и накрыла на четверых. В центре стола мы поставили вазу с искусственными розовыми цветами.

– Сивил, тебе еще нужна помощь? – спросил Винс, один из приятелей Тая, – пухлый парень с детским лицом, который, однако, демонстрировал внушительную физическую силу, когда перетаскивал мебель. На погрузку он приехал с ног до головы одетый в белое. Сумасшедший. Бог знает как, но, не считая пятен от пота, он в итоге совершенно не испачкался.

Винс прислонился к стене.

– Тебе нравилось учиться в Таскиги? Говорят, преподаватели там строгие.

– Было здорово.

– Эй, отстань от подружки Тая и иди помогать, – крикнул еще один из парней, проходя мимо.

– Между прочим, я ему не подружка, – сказала я, когда мы все собрались в гостиной.

Мэйс наблюдал за нами, стоя в дверном проеме. Я пыталась угадать, что у него на уме. Алиша плюхнулась в кресло-качалку миссис Уильямс. Я шепнула ей, что надо слезть с чужого места, и она пересела на диван.

– Спасибо вам всем за помощь.

Я раздала Таю и его друзьям по пять долларов. Любезный вклад от Джун Таунсенд.

– Миссис Уильямс, зовите нас, если что-то понадобится, – сказал Тай.

– Обязательно, сынок. Вам еще надо попробовать мой пирог