Солидаризируясь с оуновцами в терроре, В. Змиенко в обход своих кураторов из «Двуйки» самостоятельно продолжил подготовку агентов-террористов для выполнения терактов в отношении 1-го и 2-го секретарей Украины — С. Косиора или П. Постышева. Данная инициатива не нашла поддержки у поляков. Сложный период выстраивания дипломатических отношений с Советским Союзом они не хотели омрачать соучастием в террористической деятельности против первых лиц государства. К тому же им непросто дались усилия по сглаживанию инцидента с убийством советского посла Войкова в Варшаве в 1930 году. И снова прослыть террористической державой они явно не спешили.

С разведывательных акций на Украине и с этой целью, опять минуя «Двуйку», вышел на одного из руководителей канадской разведки генерала Синклера и договорился с ним об использовании местной украинской диаспоры в интересах 2-го Отдела. Вскоре к нему в Варшаву прибыли два канадца-украинца и после соответствующего инструктажа под видом туристов были направлены в СССР. Выполнив задание «петлюровской» разведки, они благополучно прибыли в Варшаву и предоставили отчёт о своей работе[89].

Приведённые факты «рабочей» обстановки вокруг В. Змиенко не могли не подтолкнуть его к выходу из этого служебного и политического вакуума. Он искал пути решения этой проблемы и нашёл её в переходе во служение ОУН. С начала 30-х годов всеми делами в организации стал «заправлять» Рихард Яри — заместитель «Степаныча» и посредник по связям с немецким Абвером, где в качестве агента проходил под псевдонимом «Консул-2».

Одновременно Яри являлся агентом британской разведки с 1930 года, но рассорился с ней к 1934 году из-за финансовых махинаций, к которым он испытывал явную слабость. Со временем этот человеческий изъян трансформировался в две шикарные виллы под Берлином (район Фалькензее) и под Веной (район Пригниц).

Наряду с немецкой и британской, Яри был агентом польской и, возможно, советской разведки. С последней он якобы установил контакт в 1926 году через свою жену — еврейку Рейзель Шпильфогель, 29.10.1896, уроженкой г. Перемышль (Западная Украина), которая с 1924 года являлась агентом Коминтерна. И что характерно, Яри всеми разведками подозревался в двурушничестве. Хорошо знавшие Рихарда отмечали, что он в совершенстве владел «Хуцпой», благодаря которой и выходил всегда «сухим из воды». По этой причине обоснованно считался евреем по происхождению[90].

По утверждению «Жука», связь с Яри В. Змиенко поддерживал через бывшего офицера ГШ УНР Шпилинского. Об этой связи знал только В. Недайкаша, которому однажды поведал тайну В. Змиенко[91].

Какую информацию оуновцам передавал генерал, можно только догадываться. О ситуации и процессах, происходящих внутри УНР, националисты были осведомлены не хуже А. Левицкого. Возможно, по этой причине они и не нуждались в выходе на беседу с В. Недайкашей по поводу предателей в своих рядах. Учитывая всё изложенное, надо признать, что В. Змиенко вёл свою «партию», но не с поляками, а с оуновцами. Забегая немного вперёд, отметим, что и эта связь, а если говорить на языке закона — измена родине, в конечном итоге была вскрыта польской контрразведкой, и летом 1936 года генерал В. Змиенко уволен со службы[92]. К этому добавим, что спустя два года в возрасте 52 лет по невыясненным причинам скончался 30 октября 1938 года.

Рассматривая роль В. Змиенко во всей истории с В. Недайкашей, остаётся открытым вопрос, почему «Жук» рекомендовал советской разведке предпринять попытку завербовать генерала. При этом на себя брал сыграть «первую скрипку», тем самым обезопасив наших разведчиков. В частности, на встрече с «Кондратом» 21 июля 1935 года в г. Бордо он заявил: «…Если разрешите, я завербую Змиенко. Могу рискнуть, хотя я уверен, что он на вербовку пойдёт. Он пойдёт только в том случае, если он будет уверен в искренности предложения. Он очень боится провокации. Настроение Змиенко таково, что при умелом и осторожном подходе могу ручаться за успех…»[93]

Что интересно, вербовку генерала поддержала Парижская резидентура НКВД. С июля 1934 года ОГПУ было реформировано в Народный комиссариат внутренних дел при Совете народных комиссаров (СНК — правительстве) СССР. В структуре НКВД было создано Главное управление государственной безопасности (ГУГБ), которому перешли все функции разведки и контрразведки.

Представляется, что это был осознанный шаг, согласованный с В. Змиенко, как и вся линия поведения «Жука» во Франции после увольнения летом 1933 года. Это чекисты наконец-то поняли в сентябре 1935 года: «…У нас в связи с этим возникает мысль, что Жук нас информирует с ведома Змиенко…»[94]

Но цель недостаточно понятна. К тому времени отношения между А. Левицким и генералом достигли своего кульминационного отторжения из-за противостояния В. Змиенко польскому диктату. Головной атаман пытался искать компромисс с «хозяевами» и лишь усугублял свое и правительства УНР положение, вызывая справедливое непонимание и протест со стороны украинских общин Европы. Учитывая установленный генералом контакт с ОУН где-то в 1932–1933 годах, можно предположить, что он преследовал в перспективе «подставу» оуновцам В. Недайкашу для установления прямой связи с националистами и последующего продвижения его во «власть». И, если при этой ситуации В. Змиенко через «Жука» стал искать контакт с советской разведкой, значит, с ОУН, как и с поляками, у него что-то не заладилось. Наверное, в силу этих обстоятельств он и решился прозондировать контакт с чекистами, но при условии надёжных гарантий.

Важным обстоятельством этого предложения «Жука» являлось полное неучастие в вербовке советской разведки. То есть агент НКВД «Жук» выступал как агент-вербовщик без каких-либо последствий в случае провала для нас. Поэтому, хотя уважаемый помощник начальника ГУГБ (с 09.1936), майор госбезопасности С.М. Шпигельглаз, и высказывал опасения насчёт «провала» «Жука», как нам видится, эти подозрения лишены были серьёзных оснований.

Даже если бы он «провалился», то есть его земляк и бывший начальник его сдал полякам! При чём тут советская разведка? Мало ли что возомнил себе фантазёр Василий?! Да и Василий мог бы на допросах «с пристрастием» в польской жандармерии рассказать много интересного о своём начальнике-земляке. Например, о том, как он в течение 3–4 лет передаёт важные сведения ОУН, касаемые функционирования 2-го Отдела и структур УНР в Польше, и как он без ведома кураторов-поляков планировал «подставить» Польшу, совершив акт «центрального террора» на Украине, и т. д.