Ты же сам говорил, мужчинам они приятны. Я попробовала.

– О, – многозначительно выдал я, мотнул головой, отгоняя странную растерянность.– Всё-таки какой я отличный учитель, – и натянул улыбку.

Такими темпами она реально навлечёт на себя беду с эльфийскими ушами…

Надо уточнить у Нильс, чем девчонки склеивают разбитые сердца. Наверное, шоколадом, но может нужно что-то ещё. Котёнок, например…

Вскоре мы вошли под густые тени парка. Вечером здесь предпочитали гулять парочки, за которую, кажется, принимали и нас. Что нам только на руку… Мы достигли закрытой беседки, с которой отлично просматривался нужным нам фонтан.

– Теперь только ждать, – мы сели рядышком на скамейке и прижались друг к другу, чтобы не замёрзнуть.

Хоть и оделись тепло, но осенним вечером не спасал даже плащ с подкладкой.

– Что ты хотела рассказать? – взмахнул пальцами, создавая полог безмолвия.

– Я вчера встречалась с мамой. Это ты и так знаешь, – в темноте беседки я различал лишь блеск её глаз и очертания лица. – Когда я пришла домой, у неё был гость. Священник. Он расспрашивал об убийстве Фиста. Оказывается, не так давно был убит судья Моррей, а потом… Ты знал, что на твоего отца совершались покушения?

– Нет, он не говорил… – глухо отозвался, бессознательно запустив пальцы в волосы.

Заявление рыжей мгновенно взбудоражило и напугало. Отцу грозила опасность, а я даже не знал. Я помню, он упоминал о смерти судьи, своего лучшего друга. Содействовал расследованию или, что, вероятнее, сам пытался узнать правду. И попал под удар? А я вместо того, чтобы поддержать, предъявлял ему претензии по поводу встреч с мамой. Идиот!

– Прости, – Сабина коснулась моего локтя. – Мама упомянула, что заказчика не нашли, но убрали нанятого убийцу. Я не уверена, но, кажется, родители знают о тотемах. Один был у Фиста. Похоже, первый – у судьи. И, кажется, теперь находится у родителей… – голос её задрожал и стих.

– Отец бросил фразу, что не хотел меня впутывать, – припомнил, помассировав висок.

Тогда я был слишком ошеломлён смертью Фиста, особо не придал значения его словам, но после рассказа Сабины они приобрели иной смысл.

Я попросил Рыжика дословно пересказать мне разговор её матери и священника. Не сказать, что многое стало ясным. Пока мы понимали, что поиски тотема начались не с Фиста, а с судьи, и родители, участвовавшие в расследовании его смерти, связаны с происходящим. А теперь и мы, раз решили действовать самостоятельно, без их ведома.

Вскоре совсем стемнело, большинство фонарей отключилось. Разве что фонтан хорошо освещался. Мы дождались, когда мимо пройдёт патруль и поспешили к фонтану, активировав простейшие заклинания для отвода глаз. Слабые и чаще всего бесполезные. Но нам всего лишь нужно было пробежать вокруг фонтана и разбросать мои заготовки.

Иллюзии активировались, окружая мерцающим пологом место поисков. Теперь прохожие, если они появятся, будут видеть проекцию фонтана. А мы сможем спокойно изучить каждый камешек. Вся ночь впереди…

Почти три часа мы действовали молча, ползали вдоль внешних бортов, простукивая и сканирую чуть ли не каждый сантиметр камня. Весьма устали и, переглянувшись, вернулись к сумке с вещами, чтобы перекусить. Присели на борт фонтана, с которого всего неделю назад Сабина столкнула меня в воду, и принялись за сэндвичи, заранее купленные в ресторане гостиницы. Еда и горячий чай вернули силы и тепло в тело, и решимость в мысли.

– Зачем тебе подтягивать теорию до высших баллов, Бастер? – спросила рыжая, видимо, чтобы прервать молчание. – Тебя же всё устраивало раньше.

– Не для того, чтобы закадрить девчонку, Деревня, – усмехнулся и подмигнул Сабине.

Она мгновенно смутилась и покраснела. Я вдруг понял, что она больше не раздражала. Точнее, стала бесить намного меньше, а в эти моменты, наоборот, вызывала умиление.

– Я тут подумал, – придвинулся к ней по борту фонтана. Наши колени и плечи соприкоснулись. – Что ты будешь делать дальше, когда добьёшься внимания нашей эльфийской звезды?

– Что ты имеешь в виду? – она подняла к моему лицу полные недоумения глаза.

Я осторожно снял с неё очки и отложил их на бортик. Сабина ещё сильнее смутилась и нервно прикусила губы.

– Что ты делаешь, Вольфрам?

– Разве не понятно? – склонился к её лицу.

– Нет, – проблеяла она.

Румянец на её щеках разжигался всё ярче.

– Провожу… – отвёл медную прядь волос за алое от смущения ушко, – проверку, которую ты уже провалила…

– Проверку? – она ошалело захлопала глазами.

– Да. Когда Лориэн так приблизится, тоже будешь мямлить и пытаться слиться по цвету с волосами?

– Я… я… Всё дело в тебе, болван, – разозлилась она.

– Если бы, – фыркнул и рассмеялся, немного отстраняясь. – Давай ещё раз. Как ты должна себя вести, когда парень приблизится и сделает вот так? – положил ладонь на её коленку и провёл ей вверх к бедру.

Рыжая аж выпрямилась, ещё сильнее краснея.

– Снова провал, Деревня, – мотнул головой.

И вдруг понял, что… волнуюсь. Кончики пальцев покалывало, а сердце билось быстрее, чем стоило при рыжей Заучке. Странно и… интересно.

– Ты вообще когда-нибудь целовалась?

– Конечно! – воскликнула воинственно, но отвела взгляд.

– Так покажи, чего мнёшься?

– Что?

– Как я и думал, ты врёшь, Сабина. Вот будет смеху, когда эльф сбежит от тебя после первого же поцелуя.

– Это не важно, – она несильно ударила меня ладонью по груди. – Главное…

– Парень должен забыть обо всём на свете, когда поцелует тебя, поняла? А сказочки про «не важно» оставь для розовых зайчиков на своей пижаме.

– Какой же ты…

– Честный, Деревня, – снова приблизился к замершей девушке. Поддел пальцами подбородок, запрокидывая её голову. – Всему-то тебя нужно учить? – тяжко вздохнул.

– Ты… ты… чего задумал? – залепетала она, широко распахнула глаза и упёрла ладони мне в грудь.

– Буду учить тебя целоваться, а ты что подумала?

Готов поспорить сам с собой, что у её губ ягодный вкус. Самый беспроигрышный спор… и приятный.

Глава двадцать четвёртая

/Сабина/

Что я подумала? Я подумала, что Бастер дразнит меня как обычно, но моих губ коснулись его тёплые и немного шершавые.

Изумлённо распахнула глаза, дёрнувшись, но на затылок опустилась ладонь, удерживая. Бастер прикусил мою нижнюю губу, вынуждая приоткрыть рот.

… веки закрылись непроизвольно.

Издала тихий полустон наполовину вздох, мирясь с происходящим.

“Это обычный поцелуй… Наверное…”

Не почувствовав сопротивления, Бастер прижал меня к себе крепче, углубляя поцелуй. Из неуверенного он превратился в настойчивый.

… его пальцы запутались в моих волосах, а я несмело вцепилась в его сильные плечи.

Когда ладонь со спины переместилась мне на талию, я поняла, что на сегодня достаточно тренировки.

Резко отстранилась, совершая глубокий вдох, и облизала