Согласие [...] возлагает бремя хорошего сексуального взаимодействия на поведение женщин - на то, чего они хотят, и на то, что они могут знать и говорить о своих желаниях; на их способность проявлять уверенность в себе, чтобы секс был взаимно приятным и без принуждения.

Приложение для знакомств Bumble, основанное в 2014 году соучредителем Tinder Уитни Вулф Херд, - хороший пример того, что описывает Энджел. Херд утверждает, что все, что они делают в Bumble, "направлено на расширение прав и возможностей женщин". В приложении женщины отправляют сообщение первыми, они контролируют ситуацию. Мужчины не могут получить к ним доступ без их уверенного одобрения. Но все эти так называемые женские возможности ограничиваются первым сообщением. Bumble нарушает лишь один аспект того, что философ Амия Шринивасан назвала "неформальной регулятивной системой гендерных сексуальных ожиданий". В ней можно сгруппировать такие вещи, как "женщины, сексуально возбуждающие мужчин, должны доводить дело до конца" или "возвращение домой из бара в одиночестве [без девушки] делает тебя неудачником". В этих гендерных сексуальных ожиданий означает, что мы должны усложнить наше понимание согласия. В самом деле, убеждение в том, что согласие с энтузиазмом - это ключ к решению проблемы сексуального насилия, является ошибочным, ведь как узнать, когда не знаешь? Шринивасан, вероятно, утверждает, что большинство женщин отвечают, следуя гендерным сексуальным ожиданиям. Из-за этого женщины могут ретроспективно чувствовать себя оскорбленными за то, что они сделали то, чего не хотели, но чувствовали, что должны были сделать. Разочарование, а иногда и гнев обращены на самих себя за то, что они не были достаточно уверены в себе, чтобы установить границы, как советовал вам эксперт по отношениям на YouTube, а также на сексуального партнера, который не должен заботиться обо всем этом и который в конечном итоге получает выгоду от этих гендерных ожиданий.

В ответном видео на серию обвинений в сексуальном насилии и неподобающем поведении звезда YouTube Эндрю Каллаган признал, что его понимание согласия несовершенно и что, несмотря на якобы уважительное отношение к женскому "нет", его склонность делать нежелательные выпады и тяжело переживать отказ, может давить на женщин, заставляя их соглашаться на сексуальные контакты с ним. С другой стороны, женщины могут чувствовать давление, заставляющее их выглядеть "крутой девчонкой" - фраза, впервые ставшая популярной благодаря фильму Gone Girl. В нем главная героиня Эми ведет горький монолог, объясняя, что "крутая девчонка - горячая, крутая девчонка - банда, крутая девчонка - веселая, крутая девчонка никогда не злится на своего мужчину, она только улыбается в прискорбной любящей манере, а затем подставляет свой рот для траха". Этот фрагмент был вырезан из фильма и распространен в Интернете. В посте в Instagram, который стал вирусным, @_mia_india_использовала эту фразу, чтобы описать, что имеют в виду мужчины, когда говорят, что хотят классную девушку: (1) девушку, у которой нет уверенности в себе, чтобы установить границы; (2) девушку, которая "плывет по течению"... то есть пассивно относится ко всему, что хочет сделать ОН; (3) девушку, которая не будет справедливо протестовать, когдаон плохо с ней обращается; и (4) девушку, которая не присоединяется к феминистским сообществам и "просто ладит с парнями намного лучше, чем другие девушки". Количество "лайков" и "акций" на этот конкретный пост - доказательство того, насколько "крутая девчонка" близка женщинам.

Дебаты о согласии и гендерных сексуальных ожиданиях, возникшие после #MeToo, разворачивались в двух направлениях. Некоторые феминистки, такие как Энджел и Шринивасан, выступали за прогрессивный результат - тот, который децентрализован от согласия и включает в себя понятие желания. Их работа просочилась в феминистские круги в Интернете, но не смогла выйти за их пределы. Другая ветвь феминисток вместо этого повернула в другом, более консервативном направлении. Они согласны с тем, что согласие не обязательно означает безопасную и удовлетворяющую женщин сексуальную жизнь. Однако они утверждают, что феминистки лгали женщинам, когда говорили им, что сексуальная активность освобождает. Вместо этого они пропагандируют своего рода феминизм "здравого смысла", который одновременно отмечает успехи, достигнутые в ходе длительного феминистского движения, и романтизирует более консервативное прошлое. Франко-израильский социолог Ева Иллуз, связанная с этой новой волной феминисток, утверждает, что сексуальная свобода в форме случайного секса, открытых отношений и непостоянных браков (то, что она называет негативными отношениями) стала неолиберальной философией частной сферы. В конце своей книги под названием "Конец любви" она приводит аргумент Ирвинга Хау о том, что "защита возврата к "консервативному" институту семьи становится при тоталитаризме подрывным актом, она связывает с вездесущностью капитализма в нашей жизни. И она утверждает, что ее работа не поощряет возвращение к семейным ценностям, трудно искренне поверить ей, учитывая, что, как и Хау, она романтизирует семью каклокус сопротивления и на протяжении всей своей книги сетует на ее распад под воздействием сил капитализма.

Предпосылки критики Иллуза вряд ли можно оспорить. Неоспоримо, что культура знакомств, включая приложения для знакомств, имеет плохую репутацию. Лично я не встречал никого, кто бы отзывался о них с восторгом. В социальных сетях контент о вреде приложений для знакомств набирает большое количество участников, потому что эта точка зрения является консенсусной. На них жалуются все, от левых социальных обозревателей до таких влиятельных людей, как Джордан Б. Петерсон или Рассел Брэнд, и именно из этого консенсуса социальные консерваторы вроде Иллуза развивают свою критику сексуального освобождения. Книга "Конец любви" предлагает нам коллекцию примеров, чтобы мы поняли, как это происходит, а именно как формируется антисексуально-освободительная риторика. Моя цель - не указывать конкретно на Иллуза, а скорее выделить закономерности, которые можно распознать в консервативном онлайн-дискурсе. Итак, начнем.

В своей части, посвященной случайному сексу, Иллуз приводит пример мужчин на вечеринках, которые тычут своими гениталиями в спину женщины, чтобы показать, что хотят заняться сексом. Это позволяет ей определить случайный секс как "символическую стратегию, направленную на де-сингуляризацию сексуального партнера". Тем самым она подразумевает, что предположение о дружелюбной обстановке для случайного секса заставляет мужчин считать законным сексуальное домогательство к женщинам. На самом деле вечеринки - это единственная среда, в которой мужчины считают, что у них есть сексуальный доступ к женщинам независимо от их согласия. Дом, школа, рабочее место, улица и общественный транспорт - другие места, где происходят подобные вещи. Проблема не в случайном сексе, как считает Иллуз. Не существовало мира до случайного секса, в котором все мужчины были бы джентльменами, а женщины не подвергались бы сексуальным нападениям или домогательствам.

Позже в книге Иллуз (I) делится фрагментом интервью, которое она