Такой масштабный рост арабских инвестиций на фоне недавнего эмбарго, застрельщиками которого, в восприятии простых американцев, выступили именно арабские страны, не мог не вызвать общественного беспокойства. Например, У. Мондейл, влиятельный сенатор-демократ (1964–1976), а позднее – вице-президент США (1977–1981), размышлял, не смогут ли арабские инвесторы, завладев акциями ведущих компаний, манипулировать рынком ценных бумаг и экономикой США в целом? На деле подобного рода опасения были явно избыточными: невысокий процент прямых инвестиций вкупе с наличием определенных законодательных препятствий, причем не только в США, но и в странах ЕЭС, делали маловероятным развитие событий по худшему сценарию. Так, в ФРГ в 1974 году потолок владения акциями для иностранцев ограничивался 5–10 %, причем эти меры были введены для предотвращения сделки гордости немецкого автопрома – фирмы Daimler-Benz AG (в настоящее время – Daimler AG) с кувейтскими инвесторами. В свою очередь, помощник министра финансов США Дж. Парски подчеркивал в одной из своих пресс-конференций, что страны ОПЕК «давно присутствуют на нашем рынке, они являются ответственными инвесторами и стремятся соблюдать наши законы».

В исследовании, выполненном Массачусетским технологическим институтом для администрации Дж. Картера, значилось, что запуск процесса рециклирования прошел достаточно гладко и успешно, хотя еще в 1972–1973 году множились слухи о том, что масштабное повышение цен на нефть взорвет существующую финансовую систему. Более того, когда были выработаны схемы взаимодействия с ОПЕК, нефтедоллары стали важным элементом новой конфигурации мировой финансовой системы, так что в какой-то момент уже снижение прибылей ОПЕК стало расцениваться как потенциально опасное явление, которое могло привести к удорожанию кредитов для менее развитых стран.

Исследователи и современники расходятся в оценке экономического эффекта рециклирования нефтедолларов. Зарубежные ученые в большинстве своем придерживаются точки зрения, озвученной вышеупомянутым Дж. Парски о том, что инвестиции ОПЕК «не являются панацеей от всех бед, они не станут спасением для финансовой системы США, но облегчат выход из затяжной рецессии». Советские авторы, как правило, полагали, что рециклирование внесло весомый вклад в стабилизацию валютной системы во второй половине 70-х годов. Скорее всего, оно было лишь одним из факторов, обусловивших выход западного мира из кризиса.

Если экономические последствия рециклирования до сих пор остаются спорным, хотя и хорошо освещенным вопросом в историографии, то вопрос о том, как налаживание взаимодействий между США, Западной Европой и ОПЕК сказалось на динамике Холодной войны, во многом является недоизученным. На наш взгляд, политическое значение этого явления было огромным: поддержав социально-экономическую модернизацию арабских стран по рыночному сценарию, западные страны, в первую очередь США, в определенной степени начали менять политический баланс сил на Большом Ближнем Востоке в свою пользу. Москва, традиционно уделявшая больше внимания политическому сотрудничеству в общении с другими государствами, не сумела ничего противопоставить активности США и их союзников в вопросе «обуздания» нефтедолларовой волны Ближнего Востока. Так, в 1975 году Иран разместил во Внешторгбанке СССР сумму в 550 млн долларов, вклад Ирака исчислялся 300 млн долларов, что не идет ни в какое сравнение с многомиллиардными арабскими депозитами в американских банках. Как образно заметил на одном из заседаний Ученого совета ИМЭМО академик Р. Адреанасян, «страны ОПЕК привязаны теперь к Западу толстыми золотыми цепями». Некоторые эксперты также отмечают принципиальную несовместимость социалистической модели развития с исламом, который в различной степени, но все же предопределял общественное устройство ближневосточных государств.

Рециклирование нефтедолларов создало подлинную взаимозависимость развитого мира и стран-экспортеров. Так, например, в конце 1978 года, на волне повышения цен на нефть, ставшего прологом второго нефтяного кризиса, Ассоциация машинистов Калифорнии подала иск против ОПЕК, обвиняя ее в нарушении антитрестовского законодательства США. Замечательна в этом деле не столько сама постановка вопроса, сколько то, что полгода спустя президент взял этот иск под личный контроль, после того как на встрече в Париже министр финансов Кувейта предупредил своего американского коллегу М. Блюменталя, что недружественное решение по этому делу может побудить страны ОПЕК вывести из банков США суммы, «потеря которых будет ощутима для американской экономики» (фигурировала цифра в 30 млрд долларов).

4.2. Военно-техническое сотрудничество и новые дилеммы ближневосточной безопасности

Одним из самых важных векторов рециклирования нефтедолларов стала закупка вооружения правительствами ближневосточных стран. По подсчетам отечественного исследователя Р. Борисова, в 1970-е годы торговля США оружием со странами Ближнего Востока составляла до 75 % от общего объема этого вида продаж. Экономически прибыльная (как резонно заметил помощник государственного секретаря А. Атертон, страны ОПЕК могли бы получать оружие из многих источников – почему бы США не стать их главным донором?), по размаху и политическим последствиям эта торговля выходила за рамки логики возвращения части потраченных на покупку нефти средств в экономики развитого мира.

Во-первых, учитывая наличие стратегических связей СССР с Южным Йеменом и Ираком – одними из самых стойких оппонентов западных стран в арабском мире, массированная закупка оружия традиционными арабскими монархиями-членами ОПЕК не могла не сказаться на изменении баланса сил на Большом Ближнем Востоке.

Во-вторых, торговля оружием с арабскими странами служила видимым воплощением нового ближневосточного курса США на так называемую «сбалансированную политику». Этот курс, сформулированный в начале 1970-х годов, ставил задачу расширения числа союзников и дружественно настроенных к Вашингтону государств в этом важном регионе. Выполнение этой цели без отказа от исключительной, в ущерб сотрудничеству с арабскими странами, политики поддержки Израиля было невозможно. Заметим, активизация торговли оружием со странами ОПЕК синхронизировалась с ростом военной и невоенной помощи Израилю. Это позволяет утверждать, что стратегический курс на поддержание сильного Израиля оставался одним из базовых принципов политики США на Ближнем Востоке.

В-третьих, поставки вооружения создавали условия для реализации принципа сдерживания в региональном масштабе, когда неопределенность шансов на победу удерживала участников ближневосточной сцены от большой войны. По словам политолога Т. Митчелла, на Ближнем Востоке был создан «аппарат торговли оружием, который был полезен своей бесполезностью», так как его главной целью была не война, а гарантия отсутствия войны. Это было верно лишь отчасти – в отношении арабо-израильского противостояния, но не исключило возникновения ирано-иракской войны, ставшей одним из жесточайших конфликтов современности и обернувшейся небывалыми страданиями для гражданского населения, а также выступления Ирака против Кувейта и операции «Буря в пустыне» в 1991 году и т. д.

В-четвертых, военно-политическое взаимодействие США с арабскими странами было важно для поддержания глобального равновесия сил в регионе в условиях ухода оттуда Великобритании и неприемлемости значительного военного присутствия США для американской общественности, к тому моменту еще не оправившейся после потрясений Вьетнамской войны.