Выезжали в составе отделения одного из взводов. Десять солдат во главе с прапорщиком, каждый со стандартным армейским термосом, и вместе с ними рядовой Юрий Коровин, которому термос не нашли. Впрочем, все солдаты и прапорщик уже знали, зачем Коровин едет с ними. Он был им просто попутчиком, которому необходимо встретиться со священником. И потому грузовик, заехав в поселок, сразу остановился напротив церкви.

Свой автомат Коровин оставил в кузове на попечении прапорщика. Машина ушла дальше, к уже испытанным колодцам во дворах местных жителей, а Юрий Коровин пересек площадь и подошел к церкви. Она была сложена из распространенного на всем Кавказе скального сланца, который идет на строительство и домов, и сараев, и даже заборов. Смотрелась церковь красиво, но, к сожалению рядового Коровина, на металлической двери висел большой и тяжелый замок. Юрий остановился, не зная, что ему делать. Выручила женщина, внешне похожая на чеченку, но чисто разговаривающая по-русски.

– Вы церковь посмотреть хотели?

– Я хотел с батюшкой поговорить.

– Так вы домой к нему сходите. Это рядом. Пойдемте, я вас провожу.

Хотя Коровин слышал много историй, как местные женщины заманивают куда-то одиночных солдат, и после этого они бесследно пропадают, он согласно кивнул. Поселок этот считался спокойным местом, кроме того, сами поиски священника – это такое дело, которое нельзя использовать в обмане, так, по крайней мере, казалось Коровину. Он пошел за женщиной, безоружный и доверчивый. Дорога постоянно поднималась в гору и привела их в конец поселка. Дом, во двор которого они вошли, был предпоследним на улице.

– Пойдем, пойдем, брат, – сказала женщина, придерживая калитку. – Не бойся…

Это-то «не бойся» правильно сыграло свою роль. Если бы они шли к священнику, Юрию, конечно же, нечего было бы бояться. «Мы честные», – всегда говорят те, кто хочет обмануть, а кто обманывать не собирается, не будет говорить о своей честности. Кроме того, уж очень вкрадчивый голос был у женщины. Это походило на ловушку. Но отступать было уже поздно, да и некрасиво, если они, в самом деле, к священнику пришли.

Во дворе никого не было, даже собаки, хотя собачья конура стояла неподалеку от крыльца. Закрыв калитку за Коровиным, женщина сразу прошла к дому, поднялась на высокое крыльцо и постучала в дверь кулаком. Дом был небольшой, построенный на кавказский манер. Не с холодными сенями, как строят русские, а сразу с коридором. Кроме того, в русских домах двери обычно бывают распахнуты и чем-то занавешены. Здесь же внутренние двери были все закрыты. Пройдя коридор, женщина открыла дверь в комнату, пропуская Коровина, но сама не зашла. Юрий перед порогом слегка задержался и сразу оценил обстановку.

За столом, лицом к двери, сидел седобородый чеченец в чалме и расшитом золотом зеленом халате и волчьими злобными глазами смотрел на вошедшего. За тем же столом сидели еще трое. Спиной к двери солдат, рядом с ним седой, коротко стриженный милиционер в форме, но без головного убора и с окровавленной головой, а с торца стола православный священник в криво сидящей скуфье. Похоже было, что скуфья в каких-то обстоятельствах упала или была сбита с головы, а потом, когда священника связали и посадили, чужая рука снова водрузила ее на голову. У всех троих руки были связаны за спинкой стула.

– Заходи… – высоким голосом позвал человек в чалме.

Юрий, может быть, еще и подумал бы, но услышал, как хлопнула входная дверь, и понял, что выход из дома перекрыт. Оставалось только идти напролом. Он хорошо помнил, как говорил старший лейтенант Столяров, что каждый боец спецназа ГРУ, невзирая на звание, хоть полковник, хоть рядовой солдат, всегда является самостоятельной боевой единицей и в любых условиях должен действовать как самостоятельная боевая единица, исходя из сложившихся обстоятельств. Не просто единица, а именно боевая, то есть способная нанести противнику урон. В данной ситуации «боевая единица спецназа ГРУ» решилась и уже почти шагнула за порог, по крайней мере, подняла ногу для движения, но вдруг сбоку, сразу за дверным косяком, Коровин почувствовал постороннее движение и остановился. Женщина подтолкнула его в плечо:

– Иди… Иди, пока зовут…

Юрий резко дернулся, отчего женщина сама подалась вперед, и сам подтолкнул ее. Не сильно, но направленно. И женщина получила то, что должен был получить Коровин – удар прикладом в лоб. Она сразу упала на спину, не выдержав столкновения с жестким пластиком приклада, пролетела мимо Коровина, не успев даже руками взмахнуть. А высокий крепкий бандит застыл в изумлении с поднятым оружием, соображая, как он умудрился ударить сообщницу. Юрий, даже не вспоминая теорию, начал действовать так, как его учили, причем учили до автоматизма. Не думая о том, что автомат на короткой дистанции становится только помехой тому, кто его держит, он шагнул вперед и ухватился за повернутое к нему прикладом оружие двумя руками: левой за цевье, правой за рукоятку. Большой палец почти машинально нажал на предохранитель, сразу опуская его в нижнее положение на градацию автоматического огня, а указательный тут же нажал на спусковой крючок, выпустив короткую очередь в живот бандиту. Заорав, бандит свалился на пол, зажимая живот двумя руками. Вторая очередь повалила под стол забирающегося туда человека в белой чалме и расшитом халате. Куда он хотел, туда и попал.

Связанные пленники зашевелились, священник молча смотрел на Юрия, а двое других поворачивали головы, сами вместе со стульями поворачивались и что-то говорили, но рядовой не слушал их. Он не забыл постороннее движение в дверях, резко развернулся, высунул автомат за косяк и дал одну за другой три очереди. Кто-то упал и застонал, а второй стал ругаться матом так громко, что его, наверное, на площади было слышно. После этого можно было и выглянуть в коридор.

Один бандит лежал на полу и дергался в судорогах. Второй стоял, согнувшись, и держался руками за выбритую голову. Вся голова была в крови, и лицо бандита было в крови, из-за чего он не мог видеть происходящее, но бритая голова светилась даже в сумраке коридора, и Юрий направил в нее следующую очередь. Вдруг входная дверь распахнулась, и в дом вбежал еще один бандит. Очередная очередь выбросила его наружу.

Только после этого рядовой Коровин, вытащив из-за пояса первого убитого большой кривой нож, разрезал веревки пленникам, освобождая их.

В это время автоматная очередь разбила стекло в окне, и одна из пуль пробила священнику плечо. Но он, не обращая внимание на ранение, схватил стоящий у стены автомат, перебросил его милиционеру, второй автомат перебросил солдату, сам сунулся под стол, где валялся труп в зеленом халате, и поднялся уже с пистолетом АПС в руке, умело досылая патрон в патронник.

– Сколько всего бандитов? – спросил Юрий.

– Еще четверо, – ответил священник. – Не стоять против окон. Спрятаться. Ты скольких убил?

– Здесь двоих, троих в коридоре. – Коровин слегка растерялся от того, что отец Георгий оказался таким боевым священником.

– Значит, правильно, еще четверо… – подтвердил отец Георгий.