— Чего он несет? — заинтересованно спросила Ира.

— Понятия не име… — начал было я. И в этот момент услышал облегченный вздох аналитика:

— Отлично! А вы не верили…

— Мы… сомневались, сэр! — дипломатично ответил Агалаков. — Просто у рядового состава не так много возможностей выбраться за территорию военной базы. Да еще после потери боевого корабля.

— «Второе рождение» — это святое! — ухмыльнулся «яйцеголовый». — Единственная причина, которая может помешать провести ритуал, — это нападение врага. Врага поблизости нет — значит, первое, что вы должны сделать после приземления, — это наведаться в Дом Матери Клана…

— Слава богу!

— Да? Честно говоря, информации о посещении этого заведения у нас предостаточно. А вот некоторые аспекты межполовых отношений Вел’Арров — все еще тайна за семью печатями.

— Господин майор!!! — взвыл Влад. — Опять?

— А что я такого сказал? — удивленно поинтересовался аналитик. А потом не выдержал и расхохотался: — Да шучу я, шучу.

— Вам смешно, а меня тошнит.

— Интересно, каким образом? Пищевода у тебя нет… желудка и слюнных желез — тоже.

— Господин майор!!!

— Ладно, ладно! Ты уже продемонстрировал свое согласие?

— Да, сэр.

— Тогда иди следом… И… дай панораму, ладно?

Местный аналог КПП процессия миновала без особого труда. И неторопливо двинулась к городу, расположенному эдак в километре от базы. Пешком. Как выразился один из Циклопов, дабы «вкусить сладость первых мгновений Второго Рождения».

Судя по поведению Одноглазых, это самое Мгновение надо было «вкушать» молча. Определенная логика в этом была: после легкой и необременительной прогулки в компании дамы с косой самые обыденные грани жизни начинали играть всеми цветами радуги. У прокаленных выхлопами плит пластобетона появлялся непередаваемый аромат, выцветшие стены казарм начинали радовать глаз сочностью оттенков, а еда из пищевого синтезатора казалась изысканными яствами.

Правда, для бойцов ДШГ все это было не актуально. Единственное, что их действительно радовало в этой циклопской традиции, — это отсутствие необходимости общаться с членами экипажа: несмотря на имеющиеся навыки и наличие психоматрицы, грамотно «косить» под тех, чье тело использовалось для метаморфии, было нереально.

Поэтому чуть ли не каждые две минуты Влад благодарил «яйцеголовых», придумавших такой толковый способ внедрения, и вспоминал предков Вел’Арров, заложивших основу будущей Традиции.

Я думал о другом. О том объеме информации, который пришлось перелопатить нашим аналитикам, чтобы спланировать эту операцию. Ведь для того, чтобы четверка бойцов ДШГ смогла добраться от спасательного бота до города, не общаясь с членами команды, начальством и родственниками, «умникам» из аналитического отдела штаба ВС пришлось изучить принципы внутриклановых, внутриродовых и внутрисемейных отношений, разобраться в статусе этих самых «Матерей Клана» и проштудировать уставы гарнизонной и караульной службы.

Потом я задумался о той роли, которую во всем этом сыграла команда Саши Тишкина, и вдруг понял истинную причину постоянной занятости их персональных каналов: все восемь месяцев своего пребывания в шкуре Циклопов эта троица добывала и пересылала на Лагос самое ценное, что есть на свете, — знания! И, естественно, комментировала все то, чему научилась на практике.

«Интересно, а я смог бы жить среди Циклопов? — подумал я, потом представил себе последнее голофото, на котором была запечатлена моя семья… и криво ухмыльнулся: — Скорее всего нет: мне бы не хватило выдержки…»

Видимо, Иришка думала о том же, так как буквально через пару минут негромко пробормотала:

— Знаешь, если бы год назад меня сделали метаморфом, а не Демоном, я бы, наверное, сошла с ума. Или оказалась бы в Отсеве: идти по улице в дом этой самой Матери бок о бок с теми, кто вот уже двенадцать лет уничтожает человечество… о чем-то там говорить… или даже молчать… Нет!!! Лучше застрелиться!!!

— Вот поэтому мы и летаем.

Несмотря на некоторый опыт восприятия архитектуры Вел’Арров, при виде изломанных конструкций, окрашенных в наимерзейшие оттенки коричневого и зеленого, меня начало мутить. Иришку — тоже. А Влад, неторопливо бредущий между этих плодов ожившего кошмара, даже не сбился с шага! Мало того, он умудрялся оценивать некоторые топологические изыски так, как это делал Саша Тишкин:

— Если я не ошибаюсь, вот это здание построено в стиле позднего Райл-ис-Торра… Только вот с деконструктивизмом[80]они перегнули: это здание не разрушает само себя. Оно себя уничтожает!

— Оно уничтожает не себя, а мозг. Нам! — раздраженно проныла Иришка. — Слышь, Вик, пожалуйста, измени цветовую гамму! От этой меня тошнит.

Изменил. Не полегчало. Видимо, тошнило не от цвета, а от стиля.

Впрочем, скоро нам стало не до тошноты — пройдя квартала полтора, выжившие члены команды уничтоженного нами крейсера остановились перед высоченным зданием грязно-красного оттенка и, постояв перед ним минуты полторы, неторопливо прошли в широченный дверной проем.

— Камер наблюдения в Доме Матери Клана нет. Поэтому не дергайся и работай, как на тренировке, — подал голос аналитик. — Какой ранг у твоего донора, не забыл?

— Эль-Вейс! Цвет — серый, с зелеными прожилками.

— А какого черта ты прешься в фиолетовый сектор?

— Обхожу замешкавшегося Ра-Сина, — пояснил Агалаков.

— О чем это они? — поинтересовалась Иришка.

— Понятия не имею.

— Жаль. Интересно.

Тем временем изображение метнулось вправо, и Влад, пройдя метров двадцать — двадцать пять, остановился перед массивной дверью, расцветкой напоминающей игривый летний сарафанчик.

Мысленно отметив, что игривость двери — следствие моих экспериментов с цветовой гаммой, я на мгновение отвел взгляд от экрана… и дернулся, как от удара током:

— Начали!!!

Силуэт Циклопа, возникший в клубах серого дыма, заволакивавшего комнату, рванулся навстречу… и превратился в фигуру высоченного и на редкость широкоплечего Вел’Арра. Хитиновые щитки, прикрывающие его глаза, опустились вниз, теменной гребень встопорщился… и опал. А через мгновение в канале раздался облегченный выдох аналитика:

— Готов!!!

На то, чтобы закрыть дверь, раздеть свою жертву и метаморфировать в новый образ, у Влада ушло чуть больше пяти минут. Глядя, как меняется изображение в виртуальном «зеркале» aгалаковской локалки, я нервно посматривал на запущенный таймер и сжимал пальцами тягу гравикомпенсатора, пытаясь сообразить, куда он денет труп. А когда на экране мелькнул цилиндр со знакомой маркировкой, ошарашенно посмотрел на Иришку: