Они тебя конкретно мимо кассы прокатили —

Они тебя не приняли в состав Политбюро —

За то, что ты не в коме, а в уме, в соку и в силе!

Душа дрожит от судорог, и рядом — никого,

А бывшие подельники грызутся, как гиены.

Они не стоят ногтя, заусенца твоего.

Зачем ты, Катя Фурцева, вскрывала себе вены?

И скоро уж отставка — слава Богу, не отстрел.

Без сердца и без чести упыри придут на смену!

Дремать у телевизора — таков он, твой удел, —

И водку пить стаканами, и в ванной резать вены!

И если скажут «Фас!», тебя фиксировать готов

Топтун из-под окошек, тупорылый, как полено.

Но все-таки прекрасна жизнь-подлюка, сто пудов!

Зачем ты, Катя Фурцева, вскрывала себе вены?

2008

«А ему было худо, и камень на сердце тяжкий…»

А ему было худо, и камень на сердце тяжкий

Он, зубами скрипя, в свой последний унёс поход.

Возле школы сидим во дворе, поминаем Сашку,

И бездонен вдали подворотни сквозной пролёт.

Вот Серёга опять за своё: «Коль ушёл в дорогу

С тяжким камнем на сердце, то дело твоё труба.

Братцы, так не бывает, что все ни при чём, ей-Богу,

Кто-то должен сказать напоследок: «Мы ждём тебя».

Кто-то должен успеть — прошептать ли вдогонку, крикнуть:

«Ты вернешься! Ты нужен!», а там — хоть на край земли!»

…Нету Сашки, и сил наших нету понять, привыкнуть.

Мы сидим за дощатым столом. Мы свечу зажгли.

Вот бы смерть с недосыпу, с похмелья дала промашку,

Вот бы путь наш извилистый был от неё укрыт.

Да куда там? Сидим во дворе, поминаем Сашку,

Окна гаснут в домах, и листва с тополей летит.

И свеча чуть мерцает в ночи, как мираж в пустыне,

И над крышей, как обух, кривая висит луна.

Ветер воет осенний, и водка в стаканах стынет.

Мы продрогли насквозь. Мы, не чокаясь, пьём до дна…

2005

«Ёлку нарядила, стол накрыла…»

Ёлку нарядила, стол накрыла,

Струны натянула. Прочь, тоска!

Ласковый, красивый, добрый, милый,

Он к тебе придёт наверняка.

От огней оранжевых отдельно

И с шарами розовыми врозь

Старые игрушки вой метельный

Слушают с тоской глухой, смертельной,

Им на ёлке места не нашлось.

Вот они, забытые однажды, —

Дед Мороз с царевной в стороне,

И совсем не страшный волк бумажный,

И картонный рыцарь на коне.

Вот сосед с женой заглянут: «Спой нам!»

Вот затихнут музыка и смех,

И куранты звоном колокольным

Тишину расколят, как орех.

На дворе ненастье, вьюга злая.

Кофе ему сварен, чай согрет.

Он с гостями дома пьёт, гуляет,

Может, он придёт, а, может, нет.

Он большая птица, он в полёте,

Места не нашлось тебе опять

Под его крылом в дому напротив.

Он с какой-то дурой ляжет спать.

Ветер за окном скулит протяжно,

И грустят с тобою в тишине

Дед Мороз, царевна, волк бумажный

И картонный рыцарь на коне…

1988

«Верка крутит обнову…»

Верка крутит обнову,

Обронив невзначай:

«Выхожу за другого,

Хватит, Ваня, прощай!»

Он ладонь ей понуро

Положил на плечо.

Он любил её, дуру,

Горячо, горячо.

Посошок — напоследок,

И какой-то барбос

На машине «Победа»

Нашу Верку увез —

То ли в Крым, то ли в Сочи.

Верка машет рукой:

«Эй, прощай, мой дружочек,

Задушевный такой!»

Все равно он влюблённый,

Он им танго сыграл

На гармошке с балкона,

И исчез, и пропал…

Жизнь, как кошка взбесилась,

Как метель в декабре,

И печаль поселилась

В нашем старом дворе.

Годы мчатся галопом,

Мы на лавках сидим.

По неведомым тропам

Ваня бродит один.

Ой, берёза согнулась

На ветру под окном.

Вот и Верка вернулась

Восвояси пешком.

«Ой, барбос мой зазнался,

Он мне больше не мил!

«Он подлец оказался,

Он мне юность сгубил!»

Верка скачет по кочкам,

Хочет с Ваней своим

Прогуляться — с дружочком

Задушевным таким.

Эх, зима, вон, всё ближе.

Верка шепчет: «Беда!

«Я его не увижу

Никогда, никогда!»

Не забыть ей до гроба,

Как из всех своих сил

Он ночами бок о бок

С ней в обнимку бродил,

Как он новую кепку

Для неё надевал.

Он любил её крепко,

Он ей танго играл…

1999

«Ты с утра сам себе варишь кофе и кашу…»

Ты с утра сам себе варишь кофе и кашу,

Пол метёшь по причине нехватки родни.

Мама с папой твои за границею пашут —

Дипломаты какие-то, что ли, они.

Ты душа факультета, весёлый студент-старшекурсник,

Жизнелюб, хлебосол, славный парень, душевный, простой:

От твоих угощений, от сладостей всяческих вкусных

Все девчата твои позитивный имеют настрой!

Ты друзей и подруг собирал у себя каждый вечер —

Много было их разных, и в каждом надежда жила,

Что всегда здесь нальют, и что праздник у них будет вечен,

И что хватит на всех в этом мире любви и тепла.