— И зачем ему все это? — спросил один. — Будто ему лет двенадцать.

Они вернулись наверх, и Джейк услышал, как они сходят с галеры.

— Это просто нелепо, я не справлюсь, — произнес он вслух, выходя из каюты Натана.

Мальчик поднялся обратно, остановился, повернулся и спустился снова. Вытащил из кармана родительские паспорта и уставился на фотографии.

— А что, если остальных недостаточно заботит спасение моей семьи?.. — спросил он сам себя — и еще раз принял решение.

И тут же заметил встроенную в пол крышку люка. Откинув ее, он увидел приставную лестницу, уходящую в темные недра корабля.

Как и «Побег», галера была переделана так, чтобы ходить на пару: в полумраке можно было различить машину, напоминающую большую кухонную плиту. Среди связок дров и ящиков с едой оставались укромные уголки, позволяющие спрятаться, и Джейк осторожно слез по лестнице и закрыл за собой люк. Он на ощупь нашарил в темноте проход в носовую часть и устроился за грудой коробок.

Мальчик вспомнил, что на нем по-прежнему надета «безыскусная» школьная форма, и невольно пожалел о том, что пропустит условленную встречу с синьором Гондолфино. Ему больше обычного хотелось даже внешне принадлежать к этим чудесным и изящным временам.

Считаные минуты спустя до Джейка донеслись приглушенные голоса людей, собирающихся на пристани. Затем корабль покачнулся — это поднялась на борт команда. Натан разразился импровизированной речью, используя выражения вроде «ради славы» и «на благо всего человечества». Затем Топаз отдала приказ к отплытию, послышались крики, и отшвартованная галера накренилась вбок.

Мальчика внезапно пробрал ужас: он просто обязан сообщить о своем присутствии на борту.

Но он не сдвинулся с места.

Хотя в трюме царила непроглядная темень, он зажмурился и подумал о родителях, запертых в подземелье, умирающих от голода, ожидающих палача. Подумал о Филиппе — как брат взъерошивал Джейку волосы, когда он впадал в уныние. Однажды, когда они в дождливые выходные стояли лагерем в Нью-Форесте, Филипп всю ночь не смыкал глаз, охраняя братишку от выдуманного тем убийцы, затаившегося в лесу. Старшие братья редко бывают так добры, но Филипп не походил на чьих-нибудь еще старших братьев.

Когда корабль отошел от пристани, у Джейка внутри все будто бы перевернулось. Он был уверен, что расслышал голос тети.

— Куда же запропастился Джейк? — спрашивала она. — Должно быть, задремал…

Часом позже он уже весь извелся от тесноты и морской болезни. В столовой наверху слышались приглушенные голоса Натана, Топаз и Чарли Чиверли. Кто-то готовил еду, и заманчивые запахи доносились вниз, от чего в животе у мальчика отчаянно урчало.

Он отсидел ногу и поэтому осторожно принял более удобную позу. Увидев два крошечных желтых глаза, уставившихся на него из черноты, Джейк громко вскрикнул, отпрянул и опрокинул ящики. Задыхаясь от страха, он огляделся, изучая окружающую тьму. Глаза вспыхнули снова, и открытое пространство торопливо пересекла крыса, скрывшаяся в тени.

— Крысы! Терпеть не могу крыс! — невольно выдохнул он.

Тут Джейк заметил, что голоса смолкли. Секундой позже скрипнула крышка люка, и Натан в мгновение ока оказался у подножия лестницы, выставив перед собой обнаженный клинок.

— Назовись или умри! — приказал он низким угрожающим тоном.

Джейк собрался с духом и поднял руки вверх.

— О чем ты вообще думал? — возмущался Натан, стуча кулаком по столу.

Джейк беспокойно переминался с ноги на ногу посреди столовой, под взглядами трех пар суровых глаз (четырех, если считать мистера Дрейка). Как и Натан, Топаз с Чарли переоделись в костюмы шестнадцатого века. Топаз прекрасно смотрелась в кремовом шелковом платье с квадратным вырезом и рукавами с раструбами. Чарли, который ухитрялся выглядеть юным ученым, что бы он на себя ни нацепил, надел дублет и рейтузы в мелкую красную клетку, а к ним — фетровую шляпу с пером.

— Ты что, считаешь это какой-то игрой? — продолжал отповедь Натан. — Мы на задании. На кону жизни людей. Не просто жизни — существование целых цивилизаций! — пафосно добавил он.

— Я просто…

— Ты просто что?

Этот Натан изрядно отличался от веселого балагура, с которым Джейк встретился по прибытии.

— Я просто хотел найти родителей.

— Это не твое дело. Мы должны его вернуть, — решительно заключил Натан.

— Ce n’est pas possible.[24]Мы всего в двадцати лигах от точки горизонта, — возразила Топаз, указав на константор, висящий над обеденным столом. — Мы потеряем день.

— Ничего не поделаешь. Он ставит под угрозу всю операцию. Поворачиваем, Чарли.

— Топаз права. Мы потеряем целый день, — откликнулся Чарли и вернулся к плите, где грелись на огне три блюда разом.

Жестом профессионального повара он высыпал в одно из них несколько крупных шампиньонов.

И снова Натан раздраженно стукнул по столу.

— Что же, такое расстояние ему все равно не выдержать. В первый раз? Это вам не приятная прогулка до тысяча восемьсот пятого. Это триста четырнадцать лет. Если он взорвется, мы все обречены.

Джейк с ужасом взглянул на Натана. Неужели он действительно только что произнес слово «взорвется»?

— Кроме того, вы только посмотрите на него, — продолжал юноша. — На нем школьная форма. По-моему, она будет несколько бросаться в глаза.

— Ой, да ладно. Одежды у тебя в каюте хватит на целую армию, — заметила Топаз.

Но Натан оставался непоколебим.

— Посадим его в шлюпку — и пусть сам ищет дорогу назад.

— Не говори глупостей! — одернула его Топаз. — Как он справится с этим в одиночку?

— А это уже не наша забота.

— Он ромб, Натан. Первого уровня, по словам Джупитуса Коула. Он выживет. В любом случае, группой руковожу я, так что и решать мне, — отрезала Топаз и повернулась к Джейку. — Ты можешь остаться. Но когда мы прибудем в Венецию, будешь держаться тише воды ниже травы. Ясно?

Мальчик кивнул и обвел всех троих серьезным взглядом.

— Простите, что я забрался на корабль. Я был неправ. Но теперь я обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы помочь.

Лицо Топаз чуточку смягчилось.

Натан пожал плечами и откинулся на спинку кресла.

— Первый уровень, а? — пробормотал он себе под нос. — И кто бы мог подумать?..

— А что все-таки значит… «взорваться»? — поинтересовался Джейк.

— Если ваше тело не подготовлено к высоким дозам атомия, что требует определенной практики, — объяснил Чарли, обернувшись от плиты, — вы можете застрять во временном потоке; тогда ваши атомы расщепятся на миллионы частиц, и вы взорветесь, словно водородная бомба, заодно уничтожив всех нас.