– Ты жив, – сказала она упавшим голосом.

– Удивлена? – Люсьен скрыл свое разочарование за улыбкой, которая всегда вселяла страх в сердца его дружков-пиратов. – Я, признаться, не ожидал увидеть тебя. Я ведь спрашивал твоего отца.

– Мой отец не принимает посетителей.

– Не принимает? – Улыбка Люсьена стала беспощадной. – Меня он примет.

– Последний месяц он ни с кем не виделся. – Эвелин неуверенно шагнула в комнату, глядя на Люсьена, словно перед ней был призрак. – Что тебе от него нужно?

– Это мужское дело, и я не буду обсуждать его с тобой. Где он? – Люсьен двинулся к двери, но Эвелин с твердой решимостью в глазах стояла у него на пути и не собиралась отходить.

Люсьен легко мог бы отодвинуть ее в сторону, но не решился. Он боялся прикоснуться к ней. Стоя рядом с Эвелин, он ощутил, как сгустился и нагрелся разделяющий их воздух. Это смущало его.

– Мне сказали, что ты умер.

Едва заметная дрожь в голосе Эвелин просочилась сквозь окутывавший его сердце гнев. Почувствовав, что почти готов уступить, Люсьен разозлился на себя.

– Ошиблись, очевидно.

Его резкий ответ ранил Эвелин, и она прикрыла глаза, но затем, прищурившись, снова посмотрела на него.

– Очевидно, – повторила она с той же язвительностью, что и Люсьен.

– Мне казалось, ты была бы только рада этому. – Раздражение Люсьена вылилось в словах, прозвучавших, как смесь разочарования и злости, боли и уязвленности. – Ты, казалось, была счастлива поскорее отделаться от меня при нашей последней встрече.

– То же самое я могу сказать и о тебе, – тут же ответила Эвелин. – Тебе следовало сразу дать мне понять, что все кончено, Люсьен. Но стоило ли быть столь жестоким?

Люсьен хрипло рассмеялся и взял ее за подбородок. Ее кожа по-прежнему была шелковой.

– Ты еще не видела жестокости, голубка моя.

Эвелин отпрянула:

– Ты не смеешь прикасаться ко мне.

– Ты ведь раньше не возражала, милая Эвелин. Помнится, ты умоляла, чтобы я касался тебя.

Лицо Эвелин вспыхнуло, но она не отвела горевших презрением глаз.

– Это было давно. До того, как ты заставил всех считать себя мертвым. До того... – Она вдруг замолчала и сжала губы, словно опасаясь, что с них сорвется что-то лишнее.

– До чего? – Поскольку она не отвечала, в Люсьене вновь стала закипать злость. – Последние пять лет я провел в аду. Не испытывай меня, Эвелин.

– Ты был в аду? – Ее голос звенел от ярости. – А я? Как ты мог бросить меня?

– Бросить? Наше расставание было взаимно оговоренным по условиям завершенной сделки. Если ты чувствовала себя брошенной, вини в этом своего отца. Это он подстроил так, что я попал на судно контрабандистов.

– Этого не может быть. Отец не мог так поступить.

– Не мог? – Люсьен наклонился ближе, стараясь не обращать внимания на исходящий от Эвелин запах лаванды, который всегда напоминал ему о ней. – Он узнал о наших отношениях. И не пытайся солгать мне, потому что он сам сказал мне об этом.

Эвелин вскипела, уже не думая о том, как близко он к ней стоит.

– Зачем мне лгать? Отец поймал меня, когда я возвращалась в то утро с его расписками в руке. Он понял, что я сделала.

– И пришел ко мне, чтобы вызвать меня на дуэль. – Люсьен невесело рассмеялся. – А я не принял его вызова, Эвелин. Я просто ушел... из-за той нашей проклятой сделки.

– Я благодарна тебе за это, – сказала Эвелин с облегченным вздохом.

– Вот уж не стоит этого говорить. Я проклинаю себя за то, что вел себя чертовски благородно. Если бы я встретился с твоим отцом в тот день в честном поединке, я бы не потерял потом все.

– Так вот что привело тебя сюда, Люсьен! Месть? Поэтому ты и пришел сюда?

– Да. – Люсьен холодно посмотрел на Эвелин. – Я пришел вызвать твоего отца на дуэль.

Взгляд Эвелин выражал ужас.

– Так ты пришел убить его?

– Драться с ним на дуэли. – Люсьен пожал плечами. – Исход определит судьба.

– Я что, по-твоему, идиотка? Все знают, какой ты стрелок. Ведь это и стало причиной наших неприятностей пять лет назад.

– Это вопрос чести.

Эвелин на дюйм сдвинулась в сторону двери.

– Ты сумасшедший.

– Пусть так. – Предостерегающим взглядом Люсьен остановил ее отступление. – Я с ума схожу от ярости. У меня украли мою жизнь. Я имею право мстить.

За его эмоциональной тирадой последовал горький смех Эвелин.

– Я очень сожалею о том, что с тобой случилось, Люсьен, но мой отец не имеет к этому никакого отношения. Нет сомнений, что это был другой человек, ставший жертвой твоего эгоизма и пытавшийся отправить тебя на тот свет.

– Я уверен, что это дело рук твоего отца.

– Мне все равно, что ты думаешь.

– Давай посмотрим, что скажет на это сам барон. – Люсьен оттолкнул Эвелин и выбежал в холл. – Что это за мужчина, который прячется за юбкой дочери? Или он совсем забыл о своей чести?

Обеспокоенная Эвелин следовала за Люсьеном, который поочередно заглядывал в каждую из комнат первого этажа.

– Говорю тебе, ты не того ищешь.

– Я знаю, что делаю.

Эвелин досадливо поморщилась.

– Оставь в покое старого человека и поищи негодяя среди членов своей семьи. Судя по тому, что я слышала, ты внушаешь им не больше любви, чем всем тем людям, с которыми ты когда-либо встречался.

– Советую тебе придержать свой язык. – Люсьен бросил на Эвелин предостерегающий взгляд, но она не унималась:

– Ты идешь по ложному пути. – Эвелин смотрела на него так же отважно, как и пять лет назад. – Оставь нас в покое и поищи объект мщения в другом месте.

– Тебе не удастся отговорить меня.

Черт, она все так же прекрасна и действует на него, как выдержанный пьянящий напиток. Но нельзя забывать, что предательство часто облачается в красивую упаковку. Эвелин была расстроена в утро их расставания, поскольку боялась, что их связь будет раскрыта. Может быть, его похищение было организовано именно для того, чтобы замять скандал?

– Эвелин, ты наконец проведешь меня к отцу или хочешь, чтобы я обыскал весь дом и сам нашел его?

Ее очаровательные губки неодобрительно сжались.

– Ты собираешься бросить вызов моему отцу, Люсьен? Прекрасно. Пойдем. – Решительно подхватив юбку, Эвелин направилась вверх по лестнице.

Люсьен следовал за ней, ни на шаг не отставая.