Люсьен отступил на шаг, отвесил издевательски короткий поклон и зашагал вниз по ступенькам.

Из уст Эвелин вырвался обреченный вздох. Все эти пять лет были такими трудными. Ее отец, несмотря на мольбы дочери, все больше времени проводил за карточным столом. Эвелин никто не предлагал выйти замуж, однако поступало много других, менее достойных предложений... особенно от сквайра Лофтона. Бывший прежде учтивым, ее сосед теперь, после того как ее падение было предано огласке, более всех досаждал ей своими настойчивыми домогательствами.

В девичестве Эвелин мечтала о красивом муже, но сейчас она не могла смотреть на мужчин иначе, как только через призму горечи и разочарования. Когда стало общеизвестным, что она переспала с мужчиной – а прошло всего лишь несколько месяцев, и Эвелин уже не могла скрывать правду, – отношение мужчин к ней переменилось. Из их обращения исчезло почтение к леди, взамен же появился жадный блеск в глазах, несмотря на учтивость слов, слетавших с их языков. Не один раз Эвелин приходилось отбрасывать ощупывавшую ее руку бывшего хорошего знакомого или убегать от похотливого воздыхателя, пытавшегося приласкать ее в уединенном местечке.

Эвелин теперь не верила ни единому их слову. Она получила хороший урок и больше никогда не будет такой доверчивой.

В финансовом отношении после происшествия с отцом дела шли все хуже. Как только прошел слух, что он стал инвалидом, объявилась масса кредиторов, непрестанно стучавших в двери дома, требуя оплаты счетов. Им перестали отпускать в кредит в деревенских лавках. Из-за запятнанной репутации Эвелин стала даже испытывать трудности при продаже своих вышивок. В конце концов, ей пришлось уговорить экономку выдавать ее изделия за свои, только таким образом они смогли покупать себе еду.

Люсьен может кричать и угрожать, сколько хочет. Что бы он сейчас ни сделал, это не идет ни в какое сравнение с тем, через что ей уже пришлось пройти.

Снизу донесся знакомый, родной голос, отогнавший заботы Эвелин и вызвавший улыбку на ее губах. Этот голос принадлежал существу, которое было самым дорогим в ее жизни.

– Здравствуйте, а вы кто? – поинтересовался голос.

– Я Люсьен. А ты кто?

Встревоженная Эвелин вскочила с кресла и поспешила вниз по ступенькам, но остановилась на полпути, пораженная открывшейся ей картиной.

Люсьен сидел на корточках у лестницы со шляпой в руке. Когда Эвелин остановилась, две головы повернулись к ней, две пары одинаковых глаз взглянули на нее.

– Мама, – заговорила ее маленькая дочь. – Это Люсьен.

– Я знаю, Хлоя.

– Ты – Хлоя? – Люсьен медленно поднялся, не спуская глаз с девочки.

– Я хочу навестить дедушку, – объяснила Хлоя Люсьену и затопала вверх по ступенькам по направлению к Эвелин. – Мама, дедушка уже не спит?

– Нет, малышка, – Эвелин с улыбкой взглянула на дочь, но сердце ее продолжало тревожно стучать в груди. Она не могла заставить себя посмотреть на Люсьена. Что он подумал, увидев свою дочь?

Эвелин погладила иссиня-черные, такие же, как у ее отца, волосы Хлои. И глаза у нее были такими же темными, как у Люсьена, а брови такими же черными. Правда, у Хлои был такой же, как у Эвелин, рот и упрямый подбородок.

– Эвелин, сколько лет Хлое?

Наконец она взглянула на Люсьена и поразилась выражению его лица. У него был такой вид, будто кто-то огрел его сковородкой по голове.

– Этим летом ей исполнится пять лет, да, малышка?

Хлоя с готовностью кивнула и растопырила четыре пальца.

– Нет, Хлоя, это четыре. – Эвелин ласково распрямила согнутый большой палец девочки. – Вот как надо. Это пять.

Хлоя гордо показала пять пальцев Люсьену.

– Да, пять, вижу. – Люсьен озабоченно кивнул Хлое, когда же он посмотрел на Эвелин, его глаза излучали бурю эмоций. – Мы поговорим об этом завтра, когда я вернусь.

– Мы уже обо всем поговорили, Люсьен.

Он снова взглянул на Хлою.

– Нет, не обо всём. – Люсьен опять перевел взгляд на Эвелин и надел шляпу. – Завтра, Эвелин. – Затем он выскочил из дома, громко хлопнув дверью.

Он был отцом.

Люсьен одним махом взлетел в седло и пришпорил коня, не смея оглянуться на дом из боязни сделать что-то не так. Он просто повернул коня к гостинице, в которой занимал номер.

Эвелин позволила бы ему уйти, даже не обмолвившись о ребенке!

Люсьен не сомневался, что это его дочь. Даже если бы от него скрыли ее возраст, глаза Хлои все равно выдали бы ее. Теперь понятно, что Эвелин имела в виду, когда говорила, что Люсьен ее бросил. Неужели она вместе с отцом обдумывала план, как наказать его за то, что он оставил ее с ребенком? Почему она просто не сообщила ему об этом?

Люсьен чувствовал себя совершенно опустошенным, ему казалось, что из него выжали все соки. А может быть, из-за всего, что стало ему известно, он просто боялся сойти с ума.

Сначала его лишили возможности отомстить Чезвику, затем он обнаружил, что его влечение к Эвелин все еще не прошло, и, наконец, узнал, что у него есть ребенок!

Он всегда принимал меры предосторожности в отношениях со своими любовницами, чтобы уберечь их от беременности, но в случае с Эвелин необычность ситуации настолько захватила его, что он совсем забыл об этом. А Эвелин в то время была настолько наивна, что просто не подозревала о необходимости, предохраняться.

Теперь у него была дочь. Как он должен поступить? Люсьен не собирался бросать ее, поскольку сам испытал тяготы жизни нежеланного внебрачного ребенка. Он не хотел, чтобы его дочь испытывала что-то подобное. И он не оставит ее в доме Чезвика. Финансовое положение барона за это время нисколько не улучшилось, но даже если бы это было не так, Люсьен предпочел бы топтать босыми ногами угли в аду, нежели оставить дочь на милость человека, пытавшегося его уничтожить.

А как быть с Эвелин? Действительно ли она верит, что ее отец невиновен в его похищении, или просто пытается защитить его? И то и другое возможно, поскольку Эвелин всегда была преданной дочерью.

А сейчас у Люсьена самого есть дочь. Осознание этого впервые в жизни наполнило его сердце теплотой. Теперь, когда он узнал о существовании Хлои, он намеревался стать ей хорошим отцом.

Теперь он больше не один.

Эвелин ничуть не удивилась, когда Люсьен вернулся ранним утром следующего дня. Она сама открыла ему дверь и загородила проход в дом.

– Ты пришел с очередными угрозами, Люсьен?

– Я пришел поговорить о Хлое. – Он оперся рукой о дверной косяк и наклонился, требовательно заглядывая в глаза Эвелин. – Мы можем говорить об этом здесь, в дверях, чтобы все слышали, или внутри, как взрослые цивилизованные люди.