Минута прошла — полет в тишине и темноте, внизу — облачная пелена, из которой могут в любой момент вырваться ракеты, ищущие след его самолета. Пошла вторая — он уже видел подсвеченные, пульсирующие изнутри светом облака — было похоже на грозу, но это внизу шел бой. Неужели проскочит? Вот тебе и «свой — чужой».

Трель системы автоматического оповещения известила о том, что его взяли на прицел.

Израильские планировщики, в частности тот же полковник (уже) Эгец, рассчитали все правильно — после скоординированного удара по аэродромам ни один самолет не сможет подняться в воздух в течение такого времени, которого будет достаточно для израильтян, чтобы нанести сильный обезоруживающий удар и смыться к чертовой матери. Но в жизни всегда есть место случайностям.

Сарван Вафа Муртази, опытный летчик двадцать третьей эскадрильи ВВС Ирана, перегонял самолет «МиГ-29» после модернизации, но не на свою базу в Тебризе, а на Буширскую базу ПВО. В Тебризе он должен был совершить промежуточную посадку, потом — гнать самолет дальше.

Самолет этот был иранским, но модернизировали его совершенно нелегальным образом, и сделали это в Таджикистане. Точнее, не в самом Таджикистане, а в России — но через Таджикистан. Это был бизнес-проект, который устроили некоторые коррумпированные российские чиновники из МАПО «МиГ» и ОАК,[25]и само его осуществление как нельзя лучше демонстрировало обстановку в России на тот период. Началось все с того, что под давлением западных стран, желая наладить отношения с США, сделать шаг навстречу, президент России принял очередное малопродуманное решение — свернуть оружейный бизнес с Ираном. Если бы это решение было принято… скажем, в Советском Союзе годов пятидесятых-шестидесятых — оно было бы, безусловно, выполнено, тогда с этим не забалуешь. В конце восьмидесятых — уже нет, тогда образовалась оружейная мафия, начались подпольные поставки боеприпасов, запасных частей, легкого стрелкового оружия в обход государства. Сейчас же пресловутая «вертикаль власти», отстраивание которой занимало целое десятилетие, могла четко действовать лишь в том случае, если интересы (финансовые в основном) всех уровней управленческой пирамиды были согласованы и устремлены в одном направлении. Здесь этим и не пахло.

Моментально образовалось несколько коррупционных цепочек, через посольство России в Иране заинтересованные люди вышли на руководство Ирана и объяснили, что президент — сам по себе, а они — сами по себе, просто это будет стоить немного дороже. Необязательно даже деньгами — можно поставками нефти и нефтепродуктов для контролируемых уважаемыми людьми нефтяных трейдеров, так будет нормально. Ну и… держать язык за зубами, конечно.

Схема для модернизации самолетов выглядела следующим образом: самолеты перегонялись в Таджикистан, который имел очень тесные отношения с Ираном, входил в проект «Великой Персии» (или Великого Таджикистана, тут вопрос, на основании кого объединяться, вопрос бренда) и даже говорил на таджикском варианте фарси, так называемом «точики фарси». Там эти самолеты становились уже таджикскими и перегонялись в Россию для модернизации, — Таджикистан не был связан санкциями и имел соглашение о дружбе и сотрудничестве с Россией. Сколько было самолетов у Таджикистана — точно никто не знал, потому что бардак, а может, потому что не хотели знать, и сколько было самолетов «МиГ-29» у Ирана — тоже никто не знал, потому что в девяносто первом Саддам отправил свои самолеты спасаться в Иран, и сколько их перелетело — неизвестно. Пройдя модернизацию — вопросом об источнике денег и смысле модернизации новейших истребителей для находящегося на грани новой гражданской войны Таджикистана никто не задавал, — самолеты перелетали в Таджикистан, где их принимали иранские летчики и гнали обратно на родину. Так Иран модернизировал уже половину своего самолетного парка до стандарта «МиГ-29СМТ++», и никто не задавал никаких вопросов. Даже американцы — они если и не знали, то догадывались, но предпочитали молчать, потому что знали, как в России ведутся дела, и знали, что пытаться что-то изменить бесполезно.

Вот сарван Вафа Муртази в качестве поощрения был назначен командованием для того, чтобы перегнать еще один вернувшийся с модернизации самолет в Иран. Для этого ему предоставили в качестве поощрения двухнедельный отпуск, он загрузил вещи в свою машину и поехал отдыхать. Отдыхать он поехал сначала в Тегеран, пробыл там день, отдав дань уважения столице родины, потом поехал дальше — через горы на Гордан. Миновав Эльбрус, он перешел границу бывшего СССР и оказался в приграничном городе Ашгабат. Язык там был почти одинаковый с языком его родины, поэтому находиться там ему было легко, он даже подумал, что идея об объединении среднеазиатских провинций бывшего СССР и Ирана не так глупа, получится большое и сильное государство, с населением, которое говорит на одном языке и молится Аллаху. Но проводить этнолингвистические исследования было некогда — он поехал дальше по дороге, которая шла параллельно бывшей советской границе и, видимо, планировалась как рокадная.[26]

В Таджикистане, на базе ВВС Айни в двадцати километрах от Душанбе, сарвана дожидался капитально отремонтированный, модернизированный «МиГ-29». Перекрашенный под цвет таджикских ВВС, с их бортовым номером, но все же свой. Фактически это был новый самолет — сменили оба двигателя, перебрали всю начинку, поставили новую РЛС «Жук-М», систему ориентирования, которая могла принимать сигналы и от GPS и от ГЛОНАСС, поставили лазерную контейнерную прицельную систему, для того чтобы самолет мог наносить удары по наземным целям, используя собственную подсветку лазером, полностью сменили интерьер кабины — теперь вместо устаревших аналоговых приборов из семидесятых там красовались многофункциональные дисплеи. Сарван с радостью поднял обновленную машину в воздух и убедился в том, что она теперь ничуть не уступает самым современным истребителям, какие только есть, — он знал это, потому что ему довелось посидеть в кабине «Дассо Рафаль». Отличительной чертой двадцать девятого была огромная тяговооруженность, сейчас самолет потяжелел из-за дополнительного электронного оборудования — но теперь даже пилот средней квалификации мог действовать на этом самолете совершенно автономно, не привязываясь к наземному центру управления и в незнакомой местности.