Ко всему прочему он пообещал, что в лаборатории позволит ей срезать хотя бы одну чешуйку, чтобы исследовать все, что невозможно сделать сейчас.

Он был унижен. Раздавлен. Но… Это было увлекательно, и он был готов продолжать.

Не став надевать рубашку, перекинул ее через плечо и направился к двери. Селин шла следом. Не торопила и не обгоняла, словно оставила все свое любопытство в гостиной и теперь проявляла тот самый минимум гостеприимства, о котором предупреждала в самом начале. А ведь и правда. Эта девчонка по-настоящему оживала лишь тогда, когда занималась любимым делом – демонологией.

И это был настоящий вызов ему как мужчине!

– Миранда? Что ты тут делаешь?

Когда он увидел перед дверью своей квартиры свою уже бывшую любовницу, то в первое мгновение не поверил своим глазам. Он был абсолютно уверен, что девица не вернется. По крайней мере, вчера, когда он поздно вечером пришел домой, Миранды не было, как и большинства ее вещей. Да и ключ она оставила у консьержа, тот лично отчитался, деликатно отметив, что мисс была очень огорчена. И сейчас…

– Как что? Пришла к своему котику… Кисонька соскучилась! – Роскошная блондинка отточенным жестом облизнула губы и плавно двинулась к нему. Шаг, другой… Ее взгляд жадно скользнул по его телу, на мгновение задержавшись в районе пояса, вновь поднялся наверх, вбок… И глаза расширились от изумления, а затем резко сузились от гнева. – Кристиан? Это что за шалава рядом с тобой?!

Дернулся, как от пощечины, и резко сжал пальцы в кулаки, делая шаг вперед. Волна гнева, стремительно поднимающаяся из груди и заволакивающая сознание, мешала рассуждать здраво и путала мысли, оставляя лишь одну: уничтожить мразь, посмевшую оскорбить!

– Миранда, вы ошиблись, я не шалава, – раздался справа от него абсолютно спокойный звонкий голосок Селин, подействовавший на него, как ведро холодной воды. – А вот вам не мешало бы сначала думать, а уже потом говорить. Вдруг оскорбите кого-то, кто будет слишком могущественным и мстительным, и не успеете попросить прощения? Подумайте… Кристиан, спасибо за вечер, увидимся завтра. И, пожалуйста, разберитесь со своей кисонькой, Томми очень не любит, когда меня оскорбляют без повода. Вряд ли Миранде понравится однажды проснуться без волос. Ну, вы понимаете. В общем, решите этот вопрос.

За ним бесшумно закрылась дверь, лишая возможности ответить и оправдаться, поэтому его тяжелый взгляд уперся в ту, кто стала причиной его раздражения.

– Миранда, кисонька моя… – Он говорил мягко, почти мурлыкал, но девица стремительно бледнела под взглядом его злобных глаз, из которых на нее смотрела сама Бездна. Безжалостная и беспощадная. – Ты забыла о собственных словах, что больше ноги твоей здесь не будет? Так я могу устроить. Тебе какую ногу выдрать? Правую или левую? Или сразу обе?

– Но… Я… – Девица блеяла и заикалась, буквально дрожала всем телом, присев под его уничижительным взглядом и окончательно растеряв весь свой запал. – Ты же меня… любил… я…

– Я тебя использовал, – зло прошипел полудемон, приблизив свое лицо к белому как полотно, лицу Миранды. – Вчера ты сама сделала свой выбор. А теперь сгинь с глаз моих и больше никогда здесь не появляйся, если не хочешь неприятностей. Свои вещи заберешь у консьержа завтра. Ушла!

Миранда, истерично всхлипнув, ринулась к лестнице со всех ног, едва не растянувшись на полпути, и вскоре перестук ее каблуков стих. Он же, простояв в некотором ступоре минут пять, мрачно оглянулся на дверь квартиры номер четырнадцать, глухо выругался и ушел к себе.

Это был провал. Это был самый жестокий и непредсказуемый провал.

Хмыс задери всех этих баб!

– Коз-зел! – припечатал Томми, как только я закрыла дверь. – С-с-скотина! Лахудра пергидрольная!

– Ты сейчас о ком? – уточнила я на всякий случай, возвращаясь в гостиную.

– Об обоих! Один баб выбирать нормальных не умеет, язык – что помело, вторая просто придурочная! – продолжал разоряться бес. – Селя, возвращаемся и будем их убивать!

– Томми, не говори ерунды. – Я небрежно отмахнулась, стараясь не думать о том, что меня действительно слегка задело: к Киршину пришла любовница. Я уже знала, что он не женат и не имеет детей, но прекрасно понимала, что мужчины не умеют долго жить без секса, а поэтому в их жизни постоянно мелькают те или иные женщины. – Девушка просто очень расстроилась, когда увидела рядом со своим мужчиной постороннюю. К тому же он был без рубашки, естественно, она подумала все самое нелицеприятное. Мужчины, они же, как дети, – не уследишь, и уже играются с другой. Так что простим ее на этот раз.

– Только на этот! – надулся бес.

– Только на этот, – подтвердила я и вышла на балкон подышать свежим вечерним воздухом, а заодно и полюбоваться видом на речку.

Следующий многоквартирный дом стоял напротив довольно далеко, метрах в пятистах, так что речушка и реденький кустарник с только-только распустившимися изумрудными листочками приятно радовали глаз нетронутой человеком природой. К тому же было очень чисто: не валялись бумажки и прочий мусор, обычно сопровождающий человека всюду, где бы он ни появлялся, и я пообещала себе когда-нибудь прогуляться тут в предрассветных или закатных сумерках, когда мир словно замирал и на землю опускалось особое волшебство тишины и уединения.

А пока можно и пошалить!

– Мальчики, как насчет небольшой прогулки по окрестностям?

Оба моих питомца никогда не любили долго просиживать в четырех стенах, поэтому предложение было встречено с энтузиазмом. Пока я переодевалась в платье, подходящее для вечерней прогулки по городу, Томми увлеченно потирал лапки, сидя на комоде, и предлагал одну шалость за другой.

– Мож, фасад разрисуем? «Киршин – козел!» А?

– Нас быстро вычислят и оштрафуют.

– За правду?! – ахнул бес.

– За порчу муниципального имущества.

– Ла-а-адно… Тада окна ему выбьем!

– Порча муниципального имущества, Томми.

– Тьфу! Развели имущества! Тада подкинем ему крысу! Дохлую!

– Да что ты прицепился к этому Киршину? – не выдержала я и поморщилась, ловко заплетая косу и завязывая кончик лентой. – Свет клином на нем сошелся, что ли? Мысли шире, масштабней!

– Подожжем дом? – невинно уточнил бес и гнусно захихикал, когда я взглянула на него с укоризной. – Ну ладно, ладно, я пошутил. Сама-то что задумала?

– Для начала давайте выйдем на улицу, – ответила я уклончиво, перекладывая из комода в сумочку с десяток артефакторных заготовок на все случаи жизни, и Томми тут же занял свое любимое место у меня на плече. – Прогуляемся, разведаем обстановку…

Дома мы обычно шалили в Заповедном лесу, пугая хищников или устраивая «шумные и грязные», но безобидные ловушки на них же, потому что пару лет назад отец взял с меня обещание, что я больше никогда не причиню вред живому существу без причины. А шалости – на то и шалости, что из-за них никто не должен страдать. Хотя бы физически. С тех пор пришлось хорошенько постараться, чтобы разнообразить свой досуг чем-нибудь необычным, но я предпочитала хорошенько напрячь мозги, чем опуститься до банального оскорбления, как та же Миранда, или того хуже – рукоприкладства.