совладать со совей же неадекватностью навис надо мной и всеми четырьмя лапами уперся в матрац, чтобы ненароком не раздавить, мое хрупкое тельце, своей огромной заколдованной тушей.

Словно в одно мгновение что-то переключилось в лохматой головушке. Он вдруг резко забрал себе всю инициативу и принялся творить что-то невообразимое. За весь свой полугодовой опыт, в бесцельных попытках снять проклятие, я такого еще не встречала. А любовников я повидала всяких. Кажется, он наконец вошел во вкус… Или распрощался с крышей, помахав ей ручкой и приняв факт того, что с ведьмой жить, по волчьи выть. Его язык медленно провел вдоль всей шеи и по груди, задевая затвердевшие соски. Я тихонько застонала, чувствуя обжигающие прикосновения на своей влажной коже.

— Боже… — не удержавшись, прошептала я.

— Не сдерживай голос, — зарычал граф, — я хочу его слышать.

Уши дернулись, настраиваясь на волну тихих стонов. Камень в серьге игриво сверкнул в лунном свете, и Накануар поднял голову, с интересом рассматривая раскрасневшуюся меня. Я же в своем бесстыдстве поражала и зачаровывала, и не давала ни на секунда отвлечься от собственного превосходства. Я знала, что красива, изящна и желанная многими. Примесь крови древнейших королев, делала меня эгоистичной и надменной. Но все же во мне было то, что нельзя отыскать в других. Вседозволенность, подаренная статусом, будущей главы Альянса.

Мужчина низко склонился надо мной и для эксперимента лизнул второй сосок и выжидающе уставившись при этом на мое лицо. Я лишь шумно выдохнула с тихим стоном, выгибаясь под ним всем телом и подалась вперед. Магия, такая родная и недоступная, опять отозвалась в груди. Это была не ошибка и не мой бред. Моя сила на самом деле реагировала на него и рвалась наружу, манимая плотским возбуждением и ароматом гортензий. Откуда ему тут взяться я особо не думала, я просто тонула в том, чего так давно была лишена. В силе…

Граф обрадованно провел языком по клыкам и посмотрел на меня загоревшимися от радости и интереса глазами. Так вот оно, значит, как действует… Тело — это инструмент. Надо лишь сделать так, чтобы извлечь из него крупицы магии, которые нам так жизненно необходимы. Значит, нужны… То есть… Необходимо найти те точки соприкосновения, которые заставили бы его возжелать меня еще сильнее и выпустили бы на волю всю мою силу. Обрадованная своим открытием, я радостно потянулась к Накануару за очередной порцией ласки. Сейчас или никогда!

Глава 8. Пламя

Я судорожно вздрогнула, и выгнулась дугой, практически вставая на лопатки, когда мягкий хвост скользнул по внутренней стороне бедра. Он задел особенно чувствительную кожу и заставил меня метнуться в судорожном стремлении усилить контакт. Накануар навострил уши и замер на секунду, а затем попробовал сделать следующую попытку, раздразнить меня до потери сознания. Мужчина медленно с садистским наслаждением одновременно провел хвостом вдоль внутренней стороны бедра, только на этот раз чуть выше, и тут же лизнул сосок, чуть задев его острыми клыком. У меня из головы все мысли вымелись, как по волшебству. Он мне тут пытался доказать, что девственник? С такими-то жаркими потугами? Не верила!

— Еще, — распахнув глаза, я увидела летящие искры, причем реально, а не фигурально, магия начала взламывать печать. — Не останавливайся.

— А если так… — задумчиво протянул граф скорее сам у себя, чем у меня. — Прикусить или обласкать?

— Что угодно, — едва разлепляя губы простонала я.

— А где тебе приятнее? — с любопытством поинтересовался он. — Здесь или здесь? А может быть тут? Скажи мне? Как продолжать?

— Везде… — с трудом прошептала я, прерывисто дыша, и пошире раздвинула ноги, чтобы дать ему больше пространства для маневров.

— Вот значит, как тебя надо затыкать? — Накануар высунул самый кончик языка и провел им вдоль моего судорожно поджавшегося живота, спускаясь все ниже, к самому лобку. — Давай-ка узнаем, как все устроено у тебя.

Стоило его горячему языку прикоснуться к моей промежности, как магия буквально взорвалась под кожей. я тихонько застонала, еще сильнее выгибаясь на кровати под ним и судорожно сжав пальчиками его коричневую шерсть промеж острых ушей. Граф довольно оскалился и лизнул на пробу, за что был вознагражден моим гортанным криком и тихими ругательствами на языке первых попаданок.

Когда же, он чуть сильнее надавил на основание живота, я лишь жалобно всхлипнула и вздрогнула всем телом. Электрический разряд, казалось, прошел от макушки до самых пяток и не обеспокоился тем, что я едва дышала. Я судорожно всхлипнула, поджимая мышцы живот и шире раздвинула ноги, словно приглашая устроить настоящую вакханалию. Накануар на секунду замер и поднял голову, пристально уставившись на мое пылающее, от возбуждения и притока магии, лицо. И меня это взбесило, я не хотела этих заминок. Непонятных пауз и прочей ерунды. Мне требовалось все и сразу. Прямо сейчас!

— Не так сильно, — едва не взмолилась я, когда по ногам прошла волна сырой силы. — Пожалуйста…

— Не надо? — он выразительно посмотрел на широко раздвинутые ноги и облизнулся. — Но твои стоны говорят мне обратное и твои жесты такие откровенные, что кажется, в тебе нет ни грамма стыда и совести. Я разве неправильно понимаю ситуацию?

— Мне больно, — прошептала я.

— Больно? — тут же отстранился от меня мужчина и осмотрел с ног до головы. — Где именно я причинил тебе дискомфорт? Поранили или что-нибудь сломал? Ты такая маленькая и хрупкая, словно игрушечная. А тут рядом я…

— Нет, — судорожно выдохнула я и попыталась притянуть его косматую голову обратно к себе. — Я не чувствую боли из-за тебя. Это чертова печать, она считывает твое возбуждение и разгоняет магию в крови. Но пока она на мне и не сломалась, я чувствую боль от переизбытка силы, которая бушует внутри. Просто будь не таким яростным, и магия немного уляжется, перестав причинять дискомфорт. Вот и все.

— Это же хорошо, что ты смогла почувствовать собственную силу, — задумчиво проговорил Накануар и поднял голову, чтобы посмотреть на меня. — Ты ведь сама напросилась на ласки. Я только вошел во вкус и не собираюсь заканчивать на этом. Но если станет слишком больно, просто ударь меня, и мы все прекратим. Я не собираюсь выпускать тебя из спальни до самого рассвета. Сама же говорила, о чем-то подобном.

— Мне так хорошо с тобой, — шепотом признала я и задрожав всем телом, прикусила пухлые губы. — Я так давно не чувствовала ничего подобного. Словно впервые за полжизни перестала быть изгоем и обрела собственное «я». Спасибо тебе.

— За что? — удивленно переспросил он. — За то, что пытаюсь надругаться над