— Не закрывайся, все равно не сможешь сбежать, от кого угодно, но не от меня, — мелко дрожа пробормотала я, оставляя еще один след на дернувшемся носу.

— Я не собирался… — Накануар вздохнул чуть слышно и опустил взгляд ниже, на разорванную в клочья нижнюю рубашку, сквозь лоскуты которой так отчетливо была видна моя тяжело вздымающаяся грудь.

— Ты мне нужен, — прошептала я, и провела по голове, задевая серьгу в ухе и спускаясь ниже на шею. — Это правда, мы можем сделать так, чтобы твое проклятие перестало существовать. Это не так сложно, как тебе кажется. Просто будь со мной честным и подари, такую драгоценную и нужную сейчас ласку.

— Почему ты ведешь себя так, словно это доставляет тебе удовольствие? — он удивленно таращился на меня, но морду не убирал, позволяя себя ласкать.

— Потому что, это так и есть, — хрипло прошептала я и выпала из реальности.

— Кариса, что с тобой, — услышала я на задворках сознания. — Открой глаза, что я сделал, почему… Замок, проведи диагностику! Срочно!

— Успокойся, все со мной в полном порядке, я просто немного перевозбудилась и магия начала шалить, — шепотом ответила я. — Лучше расскажи, зачет тебе бриллиант «Черных»? они же уже давным-давно сгинули, как только лишились последней принцессы. А та отдала свою жизнь мужу. Из-за войны, пролитой крови и обычаев оборотней, она так и не смогла родить, и он потерял хозяина. С того момента, мой учитель, последняя, кто носил в себе ген короля. Не думаю, что он на самом деле сдерживает твое безумие… Ведь он награждает им, а не забирает. Ты не монстр, ты человек, но почему-то носишь его.

— Он достался мне от покойной матери, — пробормотал хозяин замка и, чуть отстранившись, печально вздохнул. — Приятно осознавать, что ее частичка помогает мне не забывать о том, кем я был до всей этой трагедии с отцом. Поэтому я его и ношу.

— Наверное, она была очень красивой женщиной, — я втянула плоский живот под его пальцами и улыбнулась. — Ты пошел в нее? Или твой отец тоже слыл первым красавчиком на земле? Прости драконова ведьма не ведет учета всей родне по дедовой линии.

— Наверное, — согласно кивнул мой собеседник. — Я уже никого из них не помню. А портретов не сохранилось. Точнее я сам их сжег, чтобы лишний раз не травить себе душу и не думать о том, какого же было, иметь нормальную семью.

— Тебе все еще неприятны мои прикосновения? — переключая внимание с больной темы, аккуратно спросила я, пристально глядя на нависшего надо мной Накануара. — Ведь я не дурна собой, красива, молода и очаровательно. Я мечта многих. Ну, точнее тех, кто не слушает моего отца и хочет заполучить в свои руки власть всего Альянса.

— Приятны, — чуть слышно прорычал оборотень. — Почему ты спрашиваешь? — Коли сама знаешь, что тобой готовы восхищаться все без исключения. Что уж говорить про такого затворника, который похоронил жен еще до того, как решился предложить им привыкнуть к моему голосу и присутствию рядом.

— Потому что мне хочется нравиться тебе, — я прикрыла глаза, дабы не смущать его своим видом. — Это помогает не только разрушить твои чары, но и мне, выбраться из передряги. Потому в этой ситуации никто не в обиде. Мы спасаем друг друга и это самое главное.

— Что с тобой не так? — удивленно прорычал Граф, наблюдая за тем, как я снимаю с груди остатки лохмотьев.

— Я пустышка, — доведя рукой до живота, я сдернула ткань и показала печать.

Судорожно втянув в легкие воздух, Накануар лег рядом и легко, словно пушинку, поднял меня в воздух, усаживая верхом себе на живот. Как выяснилось это было единственное место, на котором коричневой шерсти почти не было, но зато хорошо ощущались восемь мощных кубиков пресса. Они словно литые отпечатывались на сероватой коже и перекатывались под моими пальцами, когда я пыталась опустить руку ниже и проверить, а как дела с достоинством.

— Прошу тебя, не делай так, пока я еще могу думать, — прошептал хозяин замка, глядя на меня из-под полуприкрытых век. — Расскажи лучше, почему на твоем теле, печать пустышки. Это же казнь, которую по всему миру не используют после того, как появился Альянс, и маги смогли контролировать свои силы. В них не осталось надобности. Так какого…

— Тебе на самом деле интересно? — я чуть наклонилась вперед, чтобы видеть его глаза. — Потому что мой отец решил уберечь своих драгоценных законных деточек и запечатал мой дар, в тот момент, как я вернулась на каникулы от учительницы и попала ему в руки. Теперь я никто, жалкое подобие. И ты первый, на кого моя магия отреагировала. Потому да, ты можешь снять с меня печать. А я превратить тебя в человека. Любовь ведьмы больная на всю голову, она неправильная и необъяснимая. Такая же, как и я!

— Но это же сумасшествие, если ты маг подобного уровня, то ты должна быть не просто сильной… — Накануар закрыл глаза и чуть оскалился, что, по-видимому, означало крайнюю степень раздражения. — Я постараюсь больше не убегать от тебя. Но мне нужно время, на то, чтобы адаптироваться и принять тот факт, что теперь со мной под одной крышей живет запечатанная ведьма, тронувшаяся головой. Я даже представить боюсь, чем же может мне аукнуться такое чудо, но чем черт не шутит…

— Я буду рядом… — я легла к нему на грудь и еще раз поцеловала в мокрый нос. — И никуда от тебя не уйду… По крайней мере, пока не истечет срок моего заключения. А потом посмотрим. Главе Альянса надлежит только появляться на собраниях. Где ей жить никто указывать не станет. Правда тогда дом может превратиться в проходной двор. Но на то у меня есть страшный монстр.

— Ты можешь уйти в любой момент, — Накануар тихо вздохнул и начал пропускать мои пряди сквозь пальцы. — Я не собирался держать тебя здесь всю жизнь. На самом деле я вообще не думал, что тебя принесет неладная. А что касается Альянса, боги заступники, пусть смилостивятся. Я же подохну, если там каждая такая же, как и ты.

— Я никуда не уйду, моей магии нравится быть рядом с тобой, — я устало зевнула и прижалась щекой к его груди, вслушиваясь в биение сердца. — Давай попробуем начать все с самого начала и посмотрим, к чему оно все приведет.

— Хотя бы на этот раз просто полежи спокойной и не заставляй меня нервничать понапрасну, — зарычал заколдованный мужчина.

— Хорошо, — легко согласилась я, — если будешь спать со мной в одной