Если мы подплывём слишком близко, то получим пробоину и пойдём ко дну... а это замечательно! Потому что тогда нам придётся плыть на этой милой спасательной шлюпке. Чудесно!

Он заглушил мотор и бросил якорь. На море было спокойно, качка почти не ощущалась.

— Пойду ещё разок посмотрю карты! — объявила Молния и молнией метнулась по палубе к рубке.

— Как угодно, — сказал Роддерс Лэзенби. Хотя вид у него был далеко не радостный.

— Но мы не сможем впихнуть в эту маленькую лодочку Пальчика, ослов и фургончик, ты, самоуверенный шут бисквитный! — воскликнула миссис Ворчунья со своим обычным «обаянием».

— Именно поэтому им придётся остаться на корабле, — сообщил Роддерс Лэзенби, поправляя элегантный шейный платок.

— Тогда для чего мы их с собой брали? — поинтересовалась миссис Ворчунья.

— Чтобы запутать врага? — предположил Лучик. — Так ведь, пап? Ты заметаешь наши следы?

Мистер Ворчун, который стал куда больше походить на человека — или по меньшей мере на почти человека, — хотел было ответить, но миссис Ворчунья его опередила:

— А я тебе скажу, почему мы их не оставили в порту Айзека. Потому что мистер Ворчун — дубина стоеросовая! Вот почему.

— Кто бы говорил, гантель ты эдакая!

— Мухобойка! — выкрикнула миссис Ворчунья.

— Листва опавшая! — выкрикнул мистер Ворчун.

— Листва опавшая?! — переспросила миссис Ворчунья, затрясшись от ярости.

Лучик оставил их и вместе с Мими пошёл готовить шлюпку под руководством капитана Лэзенби, а Молния Макгинти тем временем изучала свои любимые карты и схемы. Всё было на месте, кроме карты острова и прибрежной территории.

— Ну куда же ты пропала? — пробормотала Молния.

Шлюпку спустили на воду с помощью тросов и подъёмника, и первым, кто неуклюже сошёл по верёвочной лестнице с палубы «Весёлой пляски», был мистер Ворчун. За ним спешили ОЗО (потому что ради него это всё и затевалось) и миссис Ворчунья (она настояла на том, что тоже поплывёт на остров). Роддерс Лэзенби предложил Лучику присоединиться к ним. «Нужен же им кто-то здравомыслящий», — сказал он. В лодке было мало свободного места, но Мими совсем не хотелось оставаться на корабле, и потому она всё-таки втиснулась среди остальных пассажиров. Даже Лучику, несведущему в таких делах, было видно, что лодка сильно просела.

Вид у капитана Лэзенби, взирающего на лодку с палубы, был озабоченный.

— Ваш общий вес слишком велик. Кому-то одному придётся вернуться на корабль.

— Чур не мне! — воскликнул мистер Ворчун, вызывающе скрестив руки на груди. — Это ведь МОЯ важная, особо секретная миссия.

— Чур не мне! — сказала миссис Ворчунья. — Куда этот дурачина пойдёт, туда и я! — И она с любовью ударила мужа по спине.

— ОЗО! — сказал ОЗО.

— А вы просто обязаны остаться в лодке, — напомнил ему Лучик.

— На корабль вернусь я, — сказала Мими: она с удовольствием поплыла бы на берег, но вдруг поняла, что главный балласт в лодке — это она.

— Ну и, само собой, ОЗО мог бы сбросить свою бочку, — подсказал Роддерс Лэзенби. — Лодка тогда стала бы полегче.

— Нет! — хором воскликнули Лучик и мистер Ворчун.

— А я тем более не хочу видеть мальчика-бочку голеньким! — добавила миссис Ворчунья с самым негодующим из негодующих фырканьем.

Мими встала, из-за чего лодочка, которая до этого лишь слегка покачивалась на волнах, начала качаться ощутимо сильнее.

— О-о-о-ой! — воскликнула Молния Макгинти. — Осторожнее, милая!

— Погодите-ка, — сказал Роддерс Лэзенби. — У меня есть идея. Мими, ты сиди, а ты, ОЗО, поднимись-ка сюда.

Капитана послушались. ОЗО поднялся на ноги при помощи Ворчунов, Мими и Лучика, встал посреди них и по верёвочной лестнице долез до борта «Весёлой пляски». Капитан Лэзенби протянул ему руку и помог забраться на палубу. Через секунду раздался непонятный СТУК... И Роддерс Лэзенби втащил лестницу на корабль.

— А ну стойте-ка! — закричала Молния Макгинти с другого конца корабля. — Что вы задумали?

— Эй! — закричал Лучик из лодки, вскочив на ноги. — Что происходит?

— А НУ СЯДЬ! — рявкнул мистер Ворчун.

И Лучик сел. Лодка перестала раскачиваться.

— Простите, ребята, — сказал Роддерс Лэзенби, перегнувшись через борт корабля. — Перемена планов.

— Перемена планов? — удивлённо и громко переспросила миссис Ворчунья.

— Да, перемена планов, — повторил Лэзенби, кивая.

— Что он, по-твоему, сказал, жена? — пробормотал мистер Ворчун. — Перемена погоды? Или, может, школьная перемена?

— Перемена планов, — повторил Роддерс Лэзенби, и вид у него был слегка раздражённый из-за того, что его вечно перебивают. — У меня есть клиенты, которые неплохо мне заплатят, если я доставлю им этого ОЗО.

— Какая прелесть! — воскликнула миссис Ворчунья, совершенно не понимая, что происходит.

— Нет! — в ярости крикнул мистер Ворчун. — Это ГАДСТВО какое-то!

— Какая гадость! — вскричала миссис Ворчунья. — Всё равно что есть сыр перед сном. Гадко и вредно.

Она хотела было встать, но Лучик успокаивающе положил ей руку на ладонь.

— Мне очень жаль, — сказал Роддерс Лэзенби, — но какой же из меня замечательный npoйдoxa!

С криком «Минуточку!» Молния Макгинти подъехала к Лэзенби, разматывавшему трос, которым лодка была привязана к «Весёлой пляске». Покончив с этим делом, он повернулся и обеими руками схватился за кресло-коляску, чтобы Молния перестала упрямо таранить его колени.

— Ничего личного! — воскликнул он, сжимая хромированные подлокотники с такой силой, что костяшки пальцев побелели. — У вас есть вёсла. До берега доплывёте! Будет весело! Хорошее упражнение, между прочим! Но когда вы поднимете тревогу, я буду уже далеко.

— Ах ты горгулья! — закричала миссис Ворчунья. — Птенец неоперившийся! Штаны вонючие!

— Ах ты полотенце для рук! Ах ты свинячий галоп! Ах ты ПРИХВАТКА! — заорал мистер Ворчун.

— Зачем вы вообще это делаете? — спросила Мими из лодки.

— Кое-какие проблемы на фабрике «Разрушения Лэзенби»! — крикнул в ответ Роддерс, сжимая кресло-коляску ещё сильнее и изо всех сил стараясь не обращать внимания на Молнию, которая молотила его по животу крепко сжатыми кулаками. — Финансовая утечка. Финансы утекают, а мне нужно, чтобы они притекли. А за доставку ОЗО мне хорошо заплатят.

— ОЗО?! — вскрикнул Лучик. Он совсем позабыл об