— От кого удирали? — спросила я, прищуриваясь.

«Так я тебе и сказал, что мы тут яблоки воруем!» — молча смотрел на меня ёжик.

— А что, разве можно таскать яблоки из чужого сада? — спросила я, прочитав ёжиковы мысли.

Что тут началось! Развёрнутый ёжик скинул яблоко, свернулся, развернулся, поднял яблоко, кинул его подальше, опять свернулся. А второй, который был в клубке, резко выпрямился, вытянулся носом вверх, яблоко с его спины скатилось на землю, и он застыл в позе оловянного солдатика.

— Это не мы! — отчеканил второй, тот, который уставился в небо.

— Это не мы! — послышалось из клубка от первого ежика. Я сдержала смех и сказала строгим голосом:

— А кто?

— Это он! — и они ткнули пальцами друг в друга, причём первый ёжик не развернулся, просто вытащил лапу и ткнул в напарника. «И где же умные ёжики?» — подумала я.

— Так! — продолжала я издеваться над ними (обычно мы, феи, такими вещами не занимаемся, но надо было проучить воришек), — За воровство будете наказаны Великой силой этого сада! Придётся отдать ваши колючие шкурки! — декларировала я. Тут и первый ёжик развернулся и вытянулся по стойке смирно.

— Пощади нас, Великая сила этого сада! — одновременно произнесли ежи, — Мы совсем не хотели воровать, мы прогуливались, шли за грибами, а тут остановились под яблоней поболтать, решить, куда за грибами пойти. Тут эти яблоки и упали нам на колючки. Мы сначала хотели избавиться от них, а потом решили, что это дар вселенной. Вот и решили взять домой деткам своим. А как же мы без шкурки то? Совсем пропадем! Это единственная защита у нас! — отчеканили ежики, словно репетировали речь.

— Детям, говорите? — я продолжала играть.

— Детям! Детям! У нас их по десять у каждого. Знаешь, каково это прокормить столько ртов? — вопили они.

— Ну хорошо, забирайте эти яблоки, только впредь не врите и спрашивайте разрешения у хозяина, можно брать или нет.

— Не! Не, не! Не надо нам этих яблок, мы лучше за грибами! — наперебой фыркали ёжики и помчались прочь из сада.

«Вот и пообщалась по душам!» — улыбалась я. Вот и пообщалась с умными ежами. Значит, не все ежи умные, по одному ёжику нельзя судить о всех его сородичах (что-то ёжик мне говорил по этому поводу, но я забыла. Надо будет порасспросить его по возвращению). Я подняла голову, стрекозы всей кучей висели надо мной и наблюдали весь этот концерт. Я поклонилась, а они захлопали лапками и крыльями и громко засмеялись. Я поднялась в небо, и мы продолжили свой путь к Краю, свое удивительное путешествие.

Глава 15

— Может быть познакомимся? — вдруг неожиданно для самой себя выпалила я. И в ответ мне прозвучал тысяча разных имён одновременно. «Плохая идея» — подумала я, а вслух сказала: — Приятно познакомиться! — я сделала вид, что всех запомнила.

Потом подумала, вот зачем? Кто меня за язык тянет? Почему нельзя сначала подумать, а потом сделать? И это же расстройство какое-то. Надо у ежика спросить. Я копила вопросы к нему с начала своего путешествия, мне бы прошлые вопросы не забыть. Я отметила, что с такой кучей рядом летящих стрекоз, я беседую сама с собой. И поспорить не с кем. Странные они, эти стрекозы. Хотя… Наверное, я тоже кажусь им странной, ведь кому пришло в голову лететь к Краю? Только мне! Ну и кто я для них? Конечно, странная! Я заулыбалась, мне нравилась мысль, что я странная, а не как все — нормальные. И тут прилетела забавная мысль: «А что если бы мы вместе со стрекозами шли пешком по земле?», и спросила тут же вслух:

— Эй, голубушки! А вы когда-нибудь перемещались пешком по земле на дальние расстояния? — уставилась я в тысячи глаз.

— Зачем это? — опять скооперировались они и стали отвечать в один голос.

— Ну ради эксперимента! — ответил я.

— Ради кого? — спросили они.

«О! Всемогущая Фея Цветополья!» — взмолилась я, как же тяжело общаться с консерваторами!

— Не ради кого, а ради чего. Ну просто попробовать, получить опыт, ну чтобы знать точно, это правда неудобно или просто так написано.

— Чтобы знать? — затянули они, — Так и так понятно, что неудобно.

— Ага, — поняла я, разговор окончен и продолжения не будет. И тут я пошла на хитрость: — Китти! — громко позвала я.

— Да! — ответила стрекоза прямо у меня за спиной.

— У меня вопрос к тебе.

Я обвела всех стрекоз по очереди строгим взглядом. Они даже перестали лететь, застыли в воздухе на месте и приготовились слушать.

— Я хочу поговорить с Китти по секрету! — выпалила я, — Можете отлететь немного вперёд? — я утвердительно показала рукой вперёд себя. Стрекозы, явно раздосадованные, полетели вперёд, тяжело вздыхая, — Китти! Скажи, пожалуйста… — начала я.

— Пожалуйста! — быстро ответила она. Так… Только бы не закатить глаза… Только бы не закатить глаза!

— А где вообще ваш дом находится? — выдавила я.

— Так это в камышах, на болоте! — ответила она, не понимая, куда я клоню.

— На болоооте! — протянула я задумчиво, — А там не сыро? — интересовалась я.

— Совсем нет! Там весело! И в камышах надёжно, безопасно. И лягушки смешные пытаются нами питаться, но у них язык короток, чтобы такую красоту уничтожать за зря.

— Слушай, Китти! А вдруг на этом Краю ни камышей, ни лягушек? Как жить вы там будете? — я уже поняла, куда клоню (я очень хотела избавиться от попутчиков. Я пока не поняла, почему, но точно знала, что хочу дальше лететь одна), — А вдруг там и воды нет, и воздуха нет, и вообще ничего нет, и даже Края нет? — Китти вытаращила на меня глаза, застыла на месте, её глаза наполнились слезами. Мне очень стало её жалко, но дело требовало проявить жёсткость с моей стороны, — А вдруг… — продолжала я, тоже пуча глаза и разводя руки в стороны, — там шквалистые ураганы? Или парные тайфуны? Или зверобойный смерч? Или… — я не успела придумать зло пострашнее, как моя собеседница как закричит:

— Домооой! — и помчалась в обратном направлении, явно домой — на болото. И все, как одна, развернулись стрекозы и помчались во след Китти, даже не спросив, что случилось.

Инстинкт — страшная сила! Ох! Я с облегчением вздохнула и продолжила размышлять про себя — не стайное я существо! Я — одиночка, и мне хорошо с самой собой, очень хорошо. Иногда, конечно, хочется побеседовать с кем-то умным или поспорить с глупым ради удовольствия, а так мне очень, очень