он оббежал соседний дом и теперь несётся ко мне. А кто его спутники? Возможно, один из них Трыня. Он наверное не будет меня гасить. Хотя, кто его знает… Странная поспешность. Пожалуй, я их дожидаться не буду.

В этот момент преследователи делают рывок и неожиданно ускоряются. До подъезда остаётся несколько шагов, но скрыться в квартире я не успею. Да и маму перепугаю. В принципе в подъезде им троим будет труднее нападать, но… Я не успеваю додумать и принять решение, потому что от двери отделяется высокая тёмная фигура и шагает мне навстречу.

8. С Новым Годом, товарищи

Ну ЁПРСТ! Как же я лопухнулся! Не ожидал, что они нападут так скоро? Думал, что они рассчитывать будут? Да, сейчас придётся попотеть и не факт, что всё получится, как надо. В смысле, не факт, что отобьюсь. Вон этот бугай какой. И тех ещё трое, в лучшем случае двое, если Трыня не будет меня гасить. Но и своих ведь он тоже валить не станет.

— Егор! — вдруг обращается ко мне незнакомец, шагнувший от подъезда.

Что за хрень такая! Это военный! Блин! Это ж мой… ну типа батя, Андрей Прокофьевич Брагин.

— Егор, здравствуй…

Охренеть! Ожил! Герой Анголы восстал из мёртвых! Я конечно понимаю, что он и не умирал, судя по всему. Просто иронизирую над самим собой, поскольку это ещё один поспешно сделанный вывод. Ну ладно, по крайней мере, его появление сейчас очень даже кстати.

— Батя! — говорю я. — Живой!

Спасибо, что живой, короче…

— Живой, конечно, — немного удивляется он. — А с чего ты… Тебе мать что ли сказала?

Джага и его солдаты резко останавливаются в нескольких метрах от нас. Отец оборачивается в их сторону, я тоже. Они стоят, как стайка шакалов, которых вспугнул Шер-хан.

На появление офицера Советской Армии они не рассчитывали и теперь, разумеется, их шансы на успех силовой операции резко уменьшились. Если честно, я не понимаю, почему они решили напасть именно сейчас.

Их трое. Трыне лет четырнадцать, малолетка. Назвать его полноценным бойцом нельзя. Они конечно уже знают, что я не ботаник и выстраивают тактику, исходя из этого. Но реально, шансов у них далеко не сто из ста. На что рассчитывают? На внезапность? Но если бы я не задержался, они бы не успели. Ерунда какая-то, в общем.

— Вам чего? — спрашивает отец. — Ты их знаешь, Егор?

— Да так, — отвечаю я, — встречались разок. Чего вам, шакалы?

Джага сверкает глазами и сплёвывает под ноги. В руке у него что-то поблёскивает. Ну, собственно, ясно что. Он реально такой отмороженный? Одно дело схватиться за нож в пылу драки, а совсем другое вот так целенаправленно преследовать жертву.

Рядом с ним стоит один из тех парней, что вчера спрашивали закурить. Он немного старше Джаги. А третий — это Трыня. Он тоже сплёвывает под ноги и демонстрирует полное презрение. Думаю, шифруется, вряд ли его вчерашнее и сегодняшнее появление у меня можно расценивать, как хитроумный план.

— Ну, так что? — спрашивает отец с угрозой в голосе.

— Обознались мы, извините, товарищи, — хрипло говорит тот, что постарше. — За друга своего вашего парня приняли. Всего вам хорошего.

— Ты чё! — шипит Джага, но его спутник разворачивается и медленно идёт прочь.

Джага с Трыней стоят ещё какое-то время, глядя на меня, а потом, не говоря ни слова, тоже идут вслед за ним. С одной стороны, хорошо, что отец подстраховал, но зато можно было бы закрыть этот вопрос уже сейчас, а так я даже не знаю, чего теперь ждать. Значит, нужно заняться Кахой. Как можно скорее.

— Ты во что это влип? — хмуро спрашивает отец, когда шпана скрывается с глаз.

Я рассматриваю его. Да, похож на фотки. На нём шапка, шинель, майорские погоны.

— Да, — машу я рукой, — они деньги отобрать хотели, а я не отдал и двоим шею намылил, а один мне по голове кирпичом двинул. Это около двух недель назад было. Я в больницу загремел с сотрясом, и теперь у меня небольшие выпадения из памяти происходят. Я матери не стал говорить, что не помню, куда ты делся. Посмотрел, фотка из Анголы, медаль кубинская, ну вот и подумал, что ты того. Сорян, пап.

— Чего? — не понимает он.

— Извини говорю. А ты где был-то? И кстати, ты чего на улице торчишь, мамы дома нет что ли?

— Погоди, память восстановится, не переживай. У меня такое было. А сейчас этим хулиганам… — возвращается он к Джаге, — чего им надо было?

— Отомстить наверное. Маме лучше об этом не знать. Ты же понимаешь?

— Значит, они опять придут, — с тревогой в голосе заявляет он.

— Теперь наверное не придут. Ты их видел и сможешь описать или опознать. А я теперь знаю, что у них есть желание поквитаться. Значит, буду настороже. Не беспокойся.

— Надо в милицию заявить, — настаивает он.

— Ну, они что, ко мне охрану по-твоему приставят? Чего ты скажешь, что типа подозрительные типы сказали, будто обознались? Ладно, пошли домой.

Отец не отвечает и возникает довольно долгая пауза.

— Чего? Она тебя не пускает что ли? — догадываюсь я.

— Да, — нехотя соглашается он.

Так вот где ты был, герой Анголы.

— Так ты что… Ты от нас ушёл, выходит?

Он тяжело вздыхает. Некомфортно ему наедине с моей амнезией. Ну что сказать, мужайся, майор.

— Ладно, бать, не загоняйся. Всякое бывает.

— Чего не делать?

— Не парься, говорю. Не грузись. Не бери в голову, в общем. Ну, а теперь ты чего хочешь? Вернуться?

— А ты бы как к этому отнёсся? — осторожно спрашивает он.

— Ну, это зависит, — пожимаю я плечами. — Я же не знаю, почему ты ушёл. Если встретил другую, потерял голову, а теперь понял, что это была ошибка, одно дело. Я не против, возвращайся. А если мать достала, и ты осознал, что не можешь с ней, что всё, кирдык наступает, тогда смысла нет возвращаться, опять то же самое произойдёт. Люди не меняются.

Он смотрит на меня не то, чтобы удивлённо, а просто ошалело. Не ожидал от малолетки науку получить? Привелось вот и в этом вопросе опыта поднабраться…

— Считай, что ошибся, — говорит он.

— Ну давай тогда, — улыбаюсь я, — возвращайся. Пошли домой. Я за тебя словечко замолвлю. Только просто не будет, сам понимаешь. А ты чего раньше не появлялся? Со мной же тебе не запрещали общаться?

— Я после командировки в другом городе служил, а сейчас новое назначение получил. Сюда снова. Вот только сегодня приехал. И сразу к вам.