– Что там такое? – Сара вскочила, вытянула шею. – О, ничего себе! Драка! И там твои, похоже!

– Что? – Марта не поверила своим ушам.

Нет, меж форсеров потасовки случались. На той же Норли мальчишки сцеплялись не реже, чем на других планетах, иногда чесали кулаки молодые мужчины. Но чтобы вот так подрались солдаты, братья по оружию, верные защитники Стального Кодекса?

Она резко встала, брякнулась об пол упавшая ложка. Увидела у самых дверей небольшую свалку, разглядела в ее центре могучую фигуру Жозефа, а рядом с ним – машущего кулаками Санчеса.

– Заешь меня черви! – прорычала Марта, отшвырнула стул и, лавируя между столами, побежала к выходу из столовой. – А ну прекратите! Немедленно!

Драчуны и не подумали о том, чтобы подчиниться, а может быть – просто не услышали. Жозеф мощным ударом свалил наземь форсера почти своей комплекции. Получил по уху от другого, но на ногах устоял. Санчес врезал еще кому-то, и когда попавший ему под руку опрокинулся на спину, Марта поняла, что это тот парень из учебного окопа.

– Стоять! – рявкнула она еще раз. – Смирно!

– А мы чего? – спросил, тяжело дыша, Жозеф, лицо которого оставалось таким же безмятежным, как всегда. – Мы легонько отбивались. Я даже не разогрелся еще.

Он взмахнул ручищей. Бойцы, окружавшие его и Санчеса кольцом, шарахнулись в стороны.

– Молчать! – Марта подошла вплотную, только в этот момент осознала, что нападавшие на ее парней форсеры сплошь новички. – Санчес, немедленно доложи, что тут произошло!

– Мне поставили подножку, – мрачно ответил уроженец Хордана. – Я споткнулся и толкнул одного из… этих, – он заскрипел зубами. – А они в драку полезли. Ну и мы врезали им как следует.

Тут Санчес не соврал. Лица многих бойцов украшали синяки, еще один держался за ухо, а двое не могли встать.

– Очень хорошо. Провокация, значит. А ну, вы… – договорить Марта не успела.

– Что тут происходит? – через дверь шагнул супертактик, командовавший оперативной бригадой, за ним – несколько бойцов с плазменными карабинами. – Драка? Я не верю собственным глазам. Ветераны поднимают руки на молодых форсеров?

– Разрешите доложить, – Марта шагнула вперед. – Тут…

– Не разрешаю, – остановил ее супертактик. – Картина ясна. Взять под стражу виновников, – он поднял руку, указывая на Жозефа и Санчеса, – вот его и вот этого. И субтактика тоже.

– Разрешите вопр…

– Не разрешаю. Вы не предотвратили драку, – командир оперативной бригады улыбнулся мягко и вместе с тем язвительно, – и, следовательно, виноваты. Ничего, несколько дней в карцере проветрят мозги кому угодно.

От обиды сдавило сердце.

Нет, в этот момент Марта не думала о себе. Но если брать под стражу виновников потасовки, то всех. И в первую очередь зачинщиков из Черной Сферы. В то, что Жозеф и Санчес затеяли побоище, просто не верилось. Обоим после суточного марш-броска по горам не до того, чтобы задирать других.

Или произошедшее в столовой – спланированная провокация против форсеров по происхождению? Часть задумки, о которой говорил Мигель?

– Руки, – один из бойцов с карабином подошел к Марте.

– Что? – она не сразу вынырнула из собственных мыслей.

– Руки сюда! Быстро!

Она позволила надеть на запястья наручники, невесомые, но очень прочные. Такие же нацепили на Санчеса и Жозефа. Всех троих повели к дверям под свирепыми взглядами новобранцев.

Супертактик зашагал впереди.

В небе сияло солнце, с востока, с моря наползали тучи, над горизонтом сверкали зарницы. На вышках стояли часовые, субтактики и рядовые ходили по своим делам. На взлетно-посадочном поле вертолет с помощью тягача закатывали на площадку огромного лифта, чтобы спустить в укрытый под землей ангар.

Слышался рык мотора, покачивались стабилизаторы, похожие на прозрачные крылья.

А Марте было до ужаса стыдно. Казалось, что все смотрят на ее позор. На то, как субтактика, участника еще стычек на Халикте, ведут под конвоем со скованными руками, точно самого настоящего преступника. Хотелось рассыпаться в пыль, умереть на месте, лишь бы не идти вот так…

А супертактик, словно нарочно, шагал без спешки.

Они миновали штаб, с севера обошли арсенал. Охранявшие его часовые из звена Рональда выпучили глаза. Стал виден вход в карцер – небольшая будка, расположенная над самым обрывом.

Низкая дверь открылась с противным скрежетом, с петель посыпалась труха.

– Заводите их, – велел командир оперативной бригады. – Наручники снимете внизу. Пусть обживаются.

И он позволил себе еще одну улыбку, на этот раз откровенно злобную.

* * *

– Ну, что там? – спросила Марта нетерпеливо.

– Сейчас-сейчас… – отозвался Санчес, стоявший на плечах Жозефа. – Полшага вправо. Ага, здорово… О, отлив! Всего в паре десятков метров от нас самый настоящий пляж. Осталось только спуститься и позагорать.

– В это окошко я не пропихнулся бы и в детстве, – пропыхтел Жозеф. – А что там еще, братец?

Санчес приник к крохотному неровному отверстию, что заменяло в камере окно.

Стекла в нем не было, да и размерами оно не вышло, поэтому не могло пострадать от бурь.

– Водоросли, – сказал он. – Целые кучи. Живность скачет, море вдали плещет, одна из лун в небе висит…

Карцер на базе номер семь представлял собой рукотворную пещеру в толще скалы. Сюда вел узкий и крутой коридор с вырубленными в полу ступенями, а вход в камеру запирала толстая дверь. Окошко располагалось на высоте метра в четыре, чтобы в него нельзя было заглянуть.

Но это препятствие узники, находившиеся в заключении третий день, научились обходить.

– Клянусь Пророком, там есть на что посмотреть, – заявила Марта. – Какая хоть луна?

– Кто ж ее разберет? Их на Рахонависе многовато, – Санчес поглядел вниз. – Эй, ты как, не устал?

– Слазь, братец, – ноги Жозефа дрожали, по широченной спине тек пот. – Что-то ослабел я от местной кормежки.

Еду им приносили два раза в сутки, утром и вечером. Порции были крохотные, да и разнообразием блюд не баловали – баланда из водорослей и питательной биомассы. Для оправления естественных потребностей предназначалась закрытая решеткой дыра в полу. Колодец под ней опускался до самого моря.

Из удобств еще имелись лежаки – вырубленные в стенах уступы, покрытые ветхими одеялами. Снизу, от основания скалы доносился неумолчный шум прибоя. Сегодня, когда он неожиданно замолк, узники решили добраться до окна и узнать, что случилось.

– Оп-па, – Санчес ловко спрыгнул на пол. – Интересно, чем это закончится?

– Что именно? – Жозеф уселся на лежак и принялся с кряхтением разминать плечи. – Ну ты и тяжелый, братец. Тощий вроде бы, а весишь не меньше меня. Или кишки у тебя тяжелые?